Хантер. Тень цвета крови (СИ) - Обабков Евгений - Страница 52

Хантер застонал сильнее. Над головами алый небосвод наливался темными жилами, которые словно трещины разрывали небо на части. Воздух стал колючим и наэлектризованным, ветер больше не приносил прохлады, даруя лишь сухость и едкий запах серы. Все это говорило о том, что Буря началась! Еще немного и она зальет потоками аномальной энергии весь Рэдмир. И горе тому, кто в этот момент не скроется в глубокой норе. Буря не щадит никого, она выжигает и тело и разум, после нее умирает даже душа. Это полное и бесповоротное Ничто!

— Тебе страшно, человек?! — зловеще прохрипел Архитектор. — Ведь вы так боитесь за свою никчемную жизнь! А мне даже противно говорить на языке низших тварей. Советую тебе отдать мне камень, и тогда ты останешься жив! Смотри на небо, человек, скоро начнется Обновление! Мне даже не придется лично убивать тебя, мой мир сделает это за тебя! Ты здесь всего лишь гость, а я — Владыка! Отдай мне камень…

— Не слушай его! — прокричала Лилит, заслоняя Ника от красного неба и черного облака. — Он не может убить тебя, тогда камень ему не достанется!

Раздался грохот, это Архитектор в ярости снес половину ближайшей многоэтажки одним ударом невидимого кулака. Куски бетона и кирпичи посыпались вокруг словно дождь. Земля под ногами задрожала, принимая на себя удар падающих стен.

— Мерзкая предательница! — агонически прохрипело облако. — Я заставлю тебя страдать!

Лилит вскрикнула. Ее призрачное тело оторвалось от земли, взмыло в воздух, а затем с силой упало на землю. Девочка пронзительно закричала, содрогаясь от боли. Но эта боль была не физической, Архитектор мучил ее душу. Зрелище было ужасающим. Лилит судорожно цеплялась пальчиками за землю, ее туманная дымка мерцала. Казалось, что еще мгновение и девочка исчезнет навсегда.

— Хватит! — сквозь собственную боль прокричал Хантер. — Прекрати ее мучить! Клянусь тебе, если ты не перестанешь, то я отдам собственную жизнь, но "Лютень" ты не получишь!

— Хорошо, — еле слышно прошипело облако. Его хватка ослабла и Лилит перестала кричать. — Вижу, что тебя не так просто сломить, человек. Я выполню уговор. Одно желание взамен на камень. Говори! И побыстрее. Мое время ценней жизни сотен таких мерзких крыс, как ты.

Ник помотал головой, прогоняя туман перед глазами. С трудом, но сталкеру удалось подняться с колен. Однако головокружение чуть не вернуло его обратно. Тем не менее, Хантер поднял голову к небесам, воззрился на Тьму и громко произнес:

— Одно желание и камень твой! Я хочу, чтобы ты освободил Лилит, вернул ей тело и отпустил нас живыми. Такова моя цена!

Тьма расхохоталась.

— Это целых три желания, человек! — прорычал Архитектор. — В любом случае я понял тебя. Но я не могу отпустить девочку, у меня на нее особые планы! Она дитя двух миров — вашего и моего. Твой камень ценен для меня, но не настолько, чтобы я отдал за него целое сокровище!

— Но…

— Об этом не может быть и речи! — яростно громыхнул голос, а затем очередная многоэтажка рухнула, подкошенная невидимым ударом. — Не испытывай моего терпения, человек!

— Я не уйду без Лилит! — в бешенстве прокричал Ник, хватая булыжник и запуская его в облако. — Отдай мне дочь!

— Нет, — прохрипело в ответ Существо. — Если захочешь вернуть ее, то тебе придется заплатить бОльшую цену!

— Что ты хочешь?! — в исступлении спросил Ник, сжимая кулаки в бессильной злобе. — Мою жизнь? Мою душу? Я отдам все!

Темное облако снова расхохоталось.

— Ты для меня не ценнее бетона и железа, заполонивших мой мир после появления людей. И у тебя нет ничего, что сравнялось бы по цене с душой дитя двух миров. По крайней мере, пока нет. Но сейчас разговор не об этом. Мне нужен сгусток жизни, лежащий в матерчатом мешке, а в обмен я могу дать тебе свободу и гарантию безопасности. Прибавлю к этому жизнь той девушки, что лежит возле твоих ног. Как ее имя? Лина?! Что за бессмысленный набор букв?! Но я вижу, что она дорога тебе. Ты будешь огорчен услышать то, что она умирает. Пуля засела в ее брюхе, много красной жижи потеряно. Я могу спасти ее, вернуть к жизни! В обмен на камень, разумеется. В противном случае вы оба умрете, а я заберу ваши души. Я буду мучить их до скончания времен — это худшее из наказаний за неповиновение! Вы будете молить о настоящей смерти, о всепоглощающем забвении!

— Мне нужна Лилит! — прорычал Хантер. — ЛИЛИТ!!!!

Внезапно Ник ощутил холодное касание. Призрак ласково взял его за ладонь и заглянул в глаза.

— Все хорошо, папочка! — тихо и ласково пропела девочка. — Соглашайся, я потерплю еще немного. Уверена, что ты найдешь способ спасти меня, но не сейчас. Буря уже достигла Края Мира. У тебя больше нет времени. Соглашайся! И еще…

Притянув к себе отца, Лилит прошептала ему на ухо несколько фраз, после чего отпустила его руку, печально воззрившись на черные разрывы в алом небе.

Ник устало и грубо проклял всё и всех, сжал кулаки и бессильно потряс ими перед собой. Вскоре ярость в его глазах исчезла, оставив лишь разочарование и покорность.

— Хорошо! — голос сталкера срывался и дребезжал, а по щекам текли слезы. — Пусть будет так. Я отдаю тебе камень, но взамен ты вылечишь Лину и дашь нам уйти. А еще… ты поклянешься в том, что никогда и не при каких обстоятельствах не станешь вредить мне. Пусть моя удача и достанется тебе, но ты никогда не сможешь убить или покалечить меня самолично, а также с помощью своих слуг и рабов. К тому же я хочу, чтобы Лилит избежала наказания. Она останется у тебя, но ты больше не будешь ее мучить! Никогда, слышишь?!

Туман Архитектора резко вскинулся вверх, затем штормом рухнул вниз, обдав сталкера удушливой пылью. Хантер приготовился к смерти, однако порыв ветра так и остался лишь порывом. Ни боль, ни судороги не подкосили ноги Ника.

— Есть в тебе что-то, — прошипела Тварь, перетекая в разные формы и размеры, — что подкупает меня. Не много людей способны на самопожертвование. Они лишь куски мяса, питающие мой мир страхом и отчаяньем. Ты такой же… почти, и все же немного другой. Это странно и необъяснимо. Это интригует. Я желаю посмотреть, во что выльется твоя жизнь, человек! Поэтому я выполню твои просьбы! Теперь ты защищен от моего гнева, а Лилит избежит расплаты. Что до девушки, то ее костлявая тушка более не повреждена, вскоре сознание вернется к ней. А теперь творя часть уговора, отдай мне камень!

Хантер кинул взгляд в сторону Лилит. Девочка, молчаливо стоящая у основания черного облака, еле заметно кивнула. Сталкер протяжно вздохнул, поднял с земли рюкзак Лины и развязал его. На самом дне обнаружился стальной сундучок.

— Я чувствую, — прохрипел Архитектор, — камень находиться внутри. Дитя, забери его у человека, но не открывай. Заключенная в сгустке сила отзывается на зов Бури, она способна улетучиться под властью Обновления, а я не хочу ее потерять…

Лилит не ответила, но медленно подплыла к отцу, приняв из его рук сундучок. Ник отдал его не раздумывая, но он до последнего не мог отвести взгляд от дочери. Он видел, как она вернулась к черному туману, как начала исчезать вместе с хозяином, а потом и вовсе растворилась в воздухе, будто ее никогда и не существовало. Но в последний момент Ник готов был поклясться, что увидел замерзающую слезинку на её щеке. Это была всего одна капля, моментально превратившаяся в льдинку, но сколько боли она привнесла в сердце Хантера. Сталкер вдруг почувствовал, что проиграл этот бой. Лилит осталась в плену, а вместе с ней в рабстве было и отцовское сердце. Нет ничего больнее на свете, чем утрата последнего луча надежды, когда эта надежда связана с жизнью и смертью родного человека…

Еще долго Хантер всматривался в пустоту перед собой, не в силах отвести взгляд от того места, где минутой назад стояла его дочь. Иногда сталкеру казалось, что он слышит ее крик, эхом отдающийся в окружающих развалинах.

Сверкнувшая молния вернула Ника в сознание. Грома не было, но последовавший за вспышкой едкий запах не сулил ничего хорошего. Черные разрывы в красном небе набухли и искривились. Словно огромные шрамы, они были готовы разорваться и впустить в мир аномальную энергию. Буря началась! Если первая волна застанет Хантера и Лину под открытым небом, то выжить удастся только чудом. А после того, как сталкер потерял свою удачу, на чудеса надежды больше не было.