Мертвятник 2.0. По ту сторону реальности (СИ) - Фролов Алексей - Страница 44

— Оно всегда того стоит, — ответил Эйрон, простодушно улыбнувшись. По мнению Кима, для опытного воина минус двадцать второго уровня, одного из тех храбрецов, что в незапамятные времена возвели Бирку и тем самым отбросили бесов почти к самым Теневым Землям, Эйрон был излишне добр и откровенен. С другой стороны, не это ли идеал пресловутого рыцаря без страха и упрека? Не это ли идеал бойца Авангарда?

Ким очень скоро начал восхищаться этим человеком, а к вечеру первого дня, следуя указаниям Гора, то есть бессмысленно слоняясь по форту в надежде найти хоть какое-то применение своим немногочисленным в этом мире талантам, шаман неожиданно встретил Тамариска. Будто бы что-то увлекло его прочь от очередного круга по внутреннему радиусу крепостных стен, и он неожиданно для себя самого оказался за воротами Бирки.

Тамариска он увидел вдалеке на западе, где Громовое Плато упиралось в быстроводную Келли — узкую, но глубокую реку с мутной грязной водой. Река бежала с севера, из Темных Земель, поэтому воды ее были отравлены, их не стоило пить. Ким мысленно хмыкнул, вспомнив о том, что в его мире вода в Пустошах тоже непригодна для питья. И даже в Полисах естественные водоемы ядовиты — без очистительных фильтров к ним опасно даже приближаться, не то что пить из них.

Думая о своем, он пошел к одинокой фигуре. На травнике был грубый шерстяной плащ иссиня-черного цвета, он трепетал на холодном ветре, точно ничего не весил. Однако сам человек стоял неподвижно, он вглядывался в землю у своих ног, Ким мог бы в этом поклясться — в пустую каменистую почву, на которой из-за беснующихся ветров никакая пыль не задерживалась дольше мгновения.

— Это хамеликсы, — тихо сказал травник, едва Ким подошел к нему. — Видишь?

— Неа, — покачал головой шаман, изо всех сил вглядываясь в землю перед Тамариском. — А что здесь…

— Ты видишь, — травник улыбнулся, но его серые глаза остались холодными и неподвижными, как небо у них над головой. — Но инерция мышления не позволяет тебе понять это. Вспомни — это ведь другой мир, новый для тебя. Поэтому и смотреть ты должен по-новому.

Ким удивился обороту «инерция мышления». Эти слова из другой реальности, их мог произнести только тот, кто помнит, что было с ним до Мертвятника. Но разве это возможно? Ведь они сами воспользовались уникальным моментом, который вряд ли раньше имел место. Хотя… почему он так уверен в этом? Только ли потому, что не слышал о подобном?..

— Не о том думаешь, — в голосе травника прокатился отдаленный раскат грома.

Ровер глубоко вздохнул и сосредоточился. Он расфокусировал зрение и попытался вернуть то ощущение, которое привело его сюда. Он чувствовал, что оно рядом, но все время что-то мешало. Мешал ледяной ветер, мешала ломота во всем теле и боль в раненой руке. Мешало присутствие этого странного человека. Хотя травник продолжал смотреть в землю перед собой, Ким чувствовал — человек каким-то образом смотрит и на него.

Стоп. А почему все это должно ему мешать? Ведь это лишь проявления окружающего мира, не более. Не чьи-то злые козни, или намеренная попытка помешать ему сосредоточиться. Внезапно шаман вновь ощутил то незнакомое чувство, благодаря которому оказался здесь. Но в этот раз он абсолютно четко понял, что это было. Одобрение травника. Значит — он на верном пути.

И неожиданно он действительно увидел группу маленьких низких растений, формой листьев напоминавших клевер. Настоящий клевер Ким, само собой, никогда не видел, но шаман много читал, да и в Реальности Докинза был клевер — там вообще было много того, что в настоящем мире давно не встречалось.

Теперь он понял, почему не увидел хамеликсы раньше. На них нужно было смотреть по-особому, не прямо, а периферийным зрением, фокусируясь на чем-то другом. Тогда их полупрозрачные синеватые листки становились хорошо заметны. Губы Кима непроизвольно растянулись в глупой улыбке и он попытался осторожно коснуться ближайшего растения.

— Нет, — резко прервал его травник. Он не сделал никакого движения, и вообще не шевелился, но было что-то в его голосе, что заставило Кима тут же отдернуть руку. Будто все то, что раньше мешало ему — ветер, холод, ослабленный адаптирующийся организм — все это воплотилось в одном коротком слове, которое ударило его по руке точно хлыстом.

— Пойдем, — голос травника вновь звучал спокойно, по-человечески. — Кстати, я Тамариск.

— Ким, — представился ровер, лишь потом осознав, что сказал свое настоящее имя, хотя травник явно назвал ему свой ник. — А почему нельзя было сорвать этот… хамеликс?

— Не время, — твердо ответил Тамариск. Он шел довольно быстро, так что Киму пришлось ускориться, чтобы успевать за ним. Ветер, казалось, совсем не напрягал травника, напротив — будто делал его движения легче и быстрее.

— Можешь пояснить? — он чуть обогнал Тамариска и заглянул ему в лицо. Травник улыбался.

— В старых легендах говорится, какие растения в какое время надлежит собирать. И даже в каком виде, — голос у него был одновременно и мягким, и грубоватым, он слегка вибрировал, отчего могло показаться, что говорят сразу несколько людей. — Но это отнюдь не «бабушкины сказки». Дело в биохимии, всего лишь. Например, из хамеликсов делают стимулирующие тоники. Но чтобы такой тоник давал целевой эффект, нужно готовить его из хамеликса, собранного в первые дни лета, когда концентрация необходимых ферментов в растении максимальна. Более того — гон сока в стеблях хамеликса максимизируется в отсутствие ультрафиолетового воздействия, но при наличии самых длинных световых волн. Довольно сложные условия, правда? Понимаешь, что это значит?

— Что собирать его лучше в лунном свете, — шаман не сдержал смешка, осознав, насколько это просто — интерпретировать поверья, когда знаешь, о чем речь. — В нем ведь как раз нет ультрафиолета и остается только красная часть спектра.

— Да, так легенды и говорят, — подтвердил Тамариск. — Что собирать его нужно на полную луну.

— Я никогда об этом не думал, — Ким ошарашено покачал головой. — Но это ведь не только в этом мире… Стой! Слова, которые ты говоришь — инерция мышления, ультрафиолет, ферменты — ты помнишь, да? Помнишь, что было до Мерт… до Предела?

— Возможно, больше чем многие, — пожал плечами травник. — Но слишком мало, чтобы что-то понять. Помню отдельные слова, описания процессов. Потом нахожу аналогии в своем окружении, что-то додумываю, до чего-то дохожу со временем практикой.

Ким помнил, что они с друзьями решили никому здесь ничего не говорить о том, каким образом попали в Предел и что сумели сохранить свою память. Крест мотивировал это отсутствием достаточной информации насчет того, кому здесь на данный момент можно доверять, если вообще кому-то можно. Гор согласился и дополнил мысль тем, что так они могут только усложнить свое положение, вызвав недоверие.

— Да и кто знает, — сказал тогда шаман. — Какой диссонанс в мозгу того же Эйрона может вызвать утверждение, что этот мир виртуальный, и нет никакой Великой Спирали. А Аад — всего лишь замысловатый РБ.

— С ума посходят, — усмехнулась Иса. — Думаю, это действительно может быть опасно, в основном — для них, в перспективе — для нас.

Но несмотря на тот разговор роверу вдруг захотелось все рассказать Тамариску.

— Не надо, — покачал головой травник, безошибочно угадав мысли Кима. — Мне не нужно то, что ты хочешь мне рассказать.

Они дошли до реки и стали молча смотреть в ее темные воды. И внезапно шаман понял, что этот человек обрел здесь свое счастье. Эйрон говорил о таких, о тех, для кого Предел стал чем-то вроде персонального рая.

Ким посмотрел на Тамариска, на его обветренное, но такое живое лицо. На его глубокие серые глаза, усталые, но отражавшие окружающий мир целиком, во всем его многообразии. И тут ему стало совестно за свое прозвище. Какой я, к черту, шаман, подумал Ким, вот настоящий шаман — прямо передо мной!

И тогда абсолютно кощунственная мысль родилась в его сознании, и зрела там весь остаток дня, пока они с Тамариском ходили по равнине вокруг Бирки. Травник показал ему множество растений — таких же как хамеликсы, которые не увидеть обычным способом. А потом он показал ему таких же птиц и зверей, и оказалось, что пустое с виду плато буквально кишит всевозможной флорой и фауной. Позже Ким расскажет это Кресту, который выпытает у ровера все до последней капли.