Мотылёк над хищной орхидеей (СИ, Слэш) - Соот' - Страница 18

Конрад стиснул зубы, слова Мастера только усилили давно накипавшую в нём злость.

Тот подошёл вплотную и стал освобождать Конрада. Начал он с ног. Затем, отщёлкнув невидимые Конраду застёжки, освободил и руки, а сам отступил на шаг назад.

Конрад наконец получил возможность ощупать пространство кругом себя. Сначала ложе, похожее на койку в кабинете терапевта, с жёстким матрасом, достаточно толстым, чтобы тело не затекало, проведя на нём много часов. Потом потянулся к лицу, скользнул пальцами по длинной мягкой щетине, успевшей покрыть щёки, и испустил облегчённый вздох, обнаружив у себя на щеках такую же прорезиненную повязку, закрывавшую пол-лица.

— Не снимать, — распорядился Мастер.

Конрад перестал ощупывать повязку, оставив руки лежать на щеках, и, спустив ноги на пол, дал себе несколько секунд, чтобы привыкнуть к прикосновению холодных плит — кафеля или чего-то наподобие его.

Затем напрягся. Мастер не торопил его и новых приказов не отдавал, потому Конрад получил несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, немного обвыкнуться со своим новым положением.

Мгновенно рванув с лица повязку, он успел увидеть коренастую фигуру в маске, похожей на укороченный противогаз, полностью закрывавшей лицо, прежде чем соскочил с койки и рванулся к прямоугольнику двери.

Конрад успел сделать один шаг — его почему-то шатало, и закружилась голова — прежде чем разряд электричества пущенный в плечо, заставил его осесть на пол.

Конрад рухнул как подкошенный, больно ударившись бедром, и тут же закричал — когда вдогонку первому полетел второй разряд.

Он видел ноги Мастера над собой и сжался, опасаясь, что тот ударит его — Мастер лишь переступил через него и сунул под нос длинный, похожий на искусственный фаллос шокер.

— Это всегда будет ждать тебя, если ты надумаешь поиграть со мной. Поговорим, когда выучишь первый урок.

Шокер уткнулся Конраду в грудь, и он попытался закричать, но третий удар током заставил его потерять сознание.

С тех пор прошло несколько дней — сколько именно, Конрад не знал, потому что внутри его камеры не изменялось ничего.

В следующий раз он снова очнулся в темноте, но она уже не испугала его, потому что теперь он знал, что дело не в глазах.

Руки снова были зафиксированы над головой, а ноги — разведены широко-широко.

Когда Мастер появился в следующий раз, то молча принялся гладить его. Прикосновения заставляли тело дрожать, и некоторые из них отзывались тянущим чувством в члене, но Конраду всё равно было противно, и возбуждение быстро сходило на нет.

— Разве это не приятно, когда я глажу тебя? — спросил мастер, когда пришёл в третий раз и снова начал водить ладонью по его животу.

— Нет, — отрезал Конрад, и он не врал: от прикосновений хотелось сбежать только сильней.

А теперь он пришёл, когда в Конрада был вставлен искусственный член, и от одной мысли об том, что тот сейчас видит его распятого на кровати, с предметом, торчащим наружу из ануса, Конраду захотелось плакать, как это было с ним в первые дни.

Рука Мастера коснулась его, и слёзы навернулись на глаза.

— Я убью тебя, — прошептал Конрад, но ответом ему стал лишь лёгкий расслабленный смех.

— Это очень забавно звучит, когда ты вот так вот изгибаешься под моей рукой.

Конрад не верил ему. Изгибаться он не мог. Тело словно судорогой свело, и он вжимался в койку изо всех сил, только чтобы отдалиться от руки хотя бы чуть-чуть.

А потом Мастер взялся за кончик вибратора и, слегка потянув на себя, вырвал из груди Конрада непрошенный вздох. В следующую секунду он вогнал фаллоимитатор глубже и сильней, и вздох сменил вскрик.

— Нравится? — спросил Мастер.

— Нет, — слёзы прочертили дорожки по щекам, вытекая из-под повязки, они бежали к губам и солёными каплями падали на язык.

— Тебе нравится, — повторил Мастер, — а если нет — тебе лучше научиться говорить, что это так, потому что иначе тебя придётся утопить.

Конрад замолк, опасаясь сказать что-то ещё — что-то, что разозлит Мастера сильней.

А тот продолжил задумчиво шевелить фаллосом внутри него, иногда доставляя острое, незнакомое удовольствие — а иногда причиняя режущую боль.

— Зачем ты это делаешь? — спросил Конрад, силясь справиться.

— Потому что этим не захочет заниматься тот, кто заплатит за тебя.

— Ты думаешь, растянутый я больше понравлюсь ему?

Ответом ему стал негромкий, но неприятный смех.

— Тот приборчик, который сейчас в тебе, в диаметре не больше пары сантиметров — у основания ещё меньше того. Вход останется узким, чтобы твой хозяин чувствовал, что ты — только для него. Но никто не захочет слушать твои крики: «Ах! За что! Я не собираюсь целовать мужчин!» — и потому я беру эту часть на себя.

У Конрада по виску пробежал холодный пот, когда Мастер почти дословно повторил слова, которые он сам писал Охотнику когда-то давно.

— Ненавижу вас всех… — выдохнул он.

— Это не растрогает меня, — ответил Мастер, и по голосу его Конрад чувствовал, что тому действительно всё равно, — главное, чтобы ты хотел, чтобы кто-то повертел членом внутри тебя. По крайней мере, сейчас.

— А потом?

— Когда ты смиришься с этой простой истиной, мы начнём второй этап.