Ген бессмертия.Охота на волков.Пробел (СИ) - Алексеева Оксана - Страница 74

Он спал, как и в прошлый раз, лежа на спине, но сейчас был одет. Понимая, что он, скорее всего, ощутил мое присутствие, подошла к кровати и легла рядом. По его ровному дыханию невозможно было понять, спит он или уже нет. Закрыла глаза и только после этого услышала:

— Там в кафе вчера был один парнишка… Он явно на тебя глаз положил еще в те времена, когда ты встречалась с Денисом.

Нехотя подняла веки, недоумевая, к чему это сказано. Алекс смотрел на меня своими темными глазами.

— Настя, впереди может быть несколько лет. Ты вполне можешь позволить себе и другие отношения.

Ах, вот оно что! Он хочет свести меня с Лёшкой! Думает, что именно это и означает «с этим надо что-то делать»?

— Как можно прожить на Земле больше ста лет и остаться таким тупым?

Вампир грустно улыбался.

— Раз уж ты сама сюда пришла, то я задам тебе вопрос.

Я пожала плечами. Он и сам знает все ответы, к чему это?

— Если прямо сейчас я тебя поцелую, ты не будешь вопить, что я твой прапрапрадед?

Сердце остановилось, а через секунду забилось так, что в соседней комнате, наверное, было слышно. А уж ему — тем более. Наверное, это и был ответ.

Он перекатился и навис надо мной. Я замерла в ожидании, глядя прямо в его глаза. Он наклонился очень медленно и едва коснулся губами, а потом отстранился и опять посмотрел в глаза. Не увидев и капли протеста в них, снова вернулся к губам, целуя мягко и осторожно. Тело не выдержало и выдохнуло стоном.

— Т-щ-щ-щ, — прошептал он, будто успокаивая. Я снова замерла.

Кончиком языка он коснулся сначала нижней губы, потом легко поддевая верхнюю, заставил чуть приоткрыть рот. Я поддалась, не сумев сдержать изгиб тела. Он опять на секунду остановился, ожидая, пока я не утихну снова, а затем прильнул уже полностью, дав мне возможность коснуться своим языком его. Такая медленная и мучительная ласка, что просто невозможно ее выносить. Запустив пальцы в его волосы, я попыталась перехватить инициативу, дать себе волю. Но он снова отстранился, несмотря на мой протест.

— Т-щ-щ, — повторил тихо. — Настя, не спеши.

— Почему? — прошептала хрипло, чуть раздраженно.

— Я могу укусить. Мне самому надо привыкнуть. Мне стоит больших усилий, чтобы просто не трансформироваться.

— Трансформируйся! Боишься испугать меня?

Он тут же тряхнул головой, ощерившись, и начал выпускать клыки, а глаза заполняло кроваво-красным. Я коснулась большим пальцем одного клыка и тут же снова потянулась к его рту. Теперь и я целовала очень осторожно, избегая резких движений. Но напряжение нарастало. При каждом соприкосновении с его языком я не могла сдержать требовательный стон.

— Алекс, укуси, — уже умоляла я, не имея возможности выносить эту затянувшуюся пытку.

На этот раз он не разозлился. Просто покачал головой, потом заметно сосредоточился и вернул себе человеческое обличье. И снова поцеловал. Так же аккуратно, не давая разгореться собственной страсти, но и такая ласка мне была нужна как воздух. Мы оба не позволяли себе свободы в действиях, замирали каждый раз, как только раздастся стон, собьется дыхание или руки начнут прижимать к себе другого слишком сильно. А потом два вздоха для восстановления контроля и снова губы. И так продолжалось целую вечность, пока то ли я, то ли он не успели вовремя замереть, пока наши тела не вжались друг в друга, оставляя между собой только тонкое препятствие в виде одежды. На этот раз Алекс оторвался резко, с разочарованным рыком, а я почувствовала, как успокаиваюсь. Возбуждение, каким бы сильным оно ни было к этому моменту, схлынуло.

— Ты внушаешь мне, — констатировала я, но без недовольства.

— Да. Кто теперь внушит мне? — он продолжал все также нависать надо мной, и только потом откатился на спину.

Теперь я могла думать. И не только о его губах.

— И что теперь?

Он был заметно более взвинчен, чем на тот момент успокоившаяся я, и пытался сосредоточиться на созерцании люстры.

— Мы выяснили, что ты не особо напрягаешься по поводу того, что я твой предок.

Сложно сейчас с этим спорить.

— Алекс, я хочу тебя. И мне уже наплевать, будь ты хоть моим родным братом.

Он усмехнулся, но до сих пор избегал смотреть на меня.

— Я тоже хочу. И уже не знаю, чего больше. Возможно, я смогу тебя не укусить, но… Сначала мы должны разблокировать тебе память. После этого ты иначе будешь смотреть на близость. Даже со мной.

— Да. Нам нужно подождать.

— Хм. Ты слишком легко согласилась! Я начинаю комплексовать!

Раз он шутит, значит, уже полностью пришел в себя.

— Есть еще одна причина, почему я не хочу спешить, — я задумалась, но решила, что нелепо скрывать от него теперь что-то. — Я боюсь… влюбиться в тебя. Боюсь, что тогда мое согласие на Ритуал будет только желанием остаться с тобой, и больше ничем.

— А разве ты еще не влюбилась?

В голосе — открытая ирония. Ну разве может он, несносный, долгое время оставаться таким нежным? Конечно же, нет. Лопнет еще! Не хочу, чтобы он меня высмеивал!

— А ты?

— Я уже говорил тебе. Нет. Insatiable[1].

— Что это значит?

— «Размечталась». И за что тебе зачет по английскому влепили?

— Давай сменим тему?

— То есть ты собираешься торчать тут и дальше?

— Собираюсь, — Алекс почему-то не запротестовал, поэтому я продолжила: — Расскажи о Ритуале.

Он выразил удивление, но все же ответил:

— Ты ведь и так уже все знаешь. Вампиром человек станет в том случае, если его перед смертью напоить вампирской кровью. Но чтобы связь установилась, необходимо соблюсти все процедуры. Обычно обращение проходит в Ритуальном зале Управления Тысячи в присутствии всего Совета и приглашенных, но если есть разрешение, то это необязательно. Татуировку делают до обращения, но… мир меняется и, полагаю, если Волки победят, то это тоже перестанет быть обязательным требованием. Чтобы укрепить связь, Мастер пьет кровь своего Дитя, дает свою кровь, а потом убивает. Сам способ убийства не имеет никакого значения, но в нашем с тобой случае легко могу предсказать, что ты умрешь от потери крови.

Мы рассмеялись оба, хотя, кажется, ни одному из нас не было в достаточной степени смешно. Алекс продолжил:

— Человек остается мертвым в течение нескольких дней, а потом просыпается уже вампиром. И тогда Мастер отдает ему первые приказы — контролировать свою жажду и не убивать смертных без веской причины. Если окажется, что связь с Мастером не установлена, то вампира тут же подвергают окончательной смерти. Но если получено его добровольное согласие и все остальное сделано правильно, такого никогда не происходит. На Ритуал смертный должен прийти без малейшего внушения, пробелов в памяти, угроз и тому подобного, иначе принцип добровольности нарушается. В Войну Тысяч многих смертных обращали, чтобы пополнить армии, но это ни к чему хорошему не приводило. Приказы Мастера имеют значение всегда, даже после его смерти. Это отличает их от приказов тех двоих, что получили способность Императора. Их внушение со временем ослабевает. Оно действует какой-то период — несколько дней или год, но рано или поздно проходит.

— Это значит, что их приказ Денису — только временная мера? — удивилась я этому осознанию.

— Это значит, что Денису лучше остаться в их свите или армии. У него нет другого выбора.

— А что случилось с прежним Императором?

— Он сошел с ума и недавно его убил кто-то из остатков его же собственных приближенных. Так что теперь место Высокого Императора временно свободно. Хочешь тоже поучаствовать в предвыборной компании? А то там только Змеи и Волки. Я бы лучше за тебя проголосовал.

Я быстро повернулась и поцеловала его в губы. Потому что он был так непривычно терпелив и неязвителен. Потому что хотела это сделать. Он удивленно приподнял бровь, но улыбки сдержать не смог. А потом обнял меня и прижал к себе. Так мы и лежали долго-долго, пока не услышали, что Андрей вернулся.