Дело второе: Браватта (СИ) - Останин Виталий Сергеевич - Страница 32

А вот младший следователь, поглядывал на трактирщика с некоторой ревностью. Пока молча, но явно возмущаясь тем фактом, что руководство расследования, при попустительстве старшего инквизитора, уходит в руки простому обывателю.

— Понятно, что данных маловато, но все же мы кое-что мы имеем. — продолжал меж тем Праведник, не обращая внимания на эмоции ни первого, ни второго. — А вот что нам неизвестно. Как убийца своих жертв выбирал? По каким признакам? И, что на мой взгляд гораздо важнее, как он их похищал? Не ночью же они бродили по темным улицам!

— Днем. — сказал Бельк. — Когда никто не ждет.

— Днем? — прорвалось, наконец, возмущение у Роберто. — Но это же бред! Он что их, на глазах у всех глушил и тащил в телегу?

— Друг мой юный, встречный вопрос. — Праведник уставился на инквизитора, чуть подавшись вперед. — Как на улице ночью, одна и без охраны, могла оказаться баронесса да Николь? Дочь торговца Маттеи? Простолюдинки — ладно, можно предположить какую-нибудь надобность, за которой они вышли на улицы после наступления темноты. Хотя это все равно будет натяжкой. Но дама из благородного сословия и девица из торгового? Зачем бы им это? У них для посылок слуги есть!

Видя, что Карелла сконфуженно склонил голову и не отвечает на вопрос, Мерино закончил мысль.

— Похитить их из дома могли, но это слишком сложно. Да и риск. И следы похищения — хотя бы в одном из случаев. Значит похищали их прямо на улице. Вот только как?

— Глухой переулок? — неуверенно ответил Роберто. Доводы Мерино его убедили.

— У меня в голове плохо соотносятся глухой переулок и баронесса да Николь. — отрезал Праведник. — Да и Риту Маттеи я в таком месте могу представить с очень большим трудом.

Ипий согласно кивнул, добавив тем не менее:

— Их могли туда заманить. А уже там оглушить и увезти. В той же карете или телеге.

— Могли. Но должна быть очень веская причина идти за кем-то в безлюдное место.

— Просьба о помощи? Кому-нибудь, ребенку, например, стало плохо? — подал голос Бельк. Он не верил в реалистичность подобной картины, просто накидывал версии.

— С рыночной торговкой могло сработать. Даже со шлюхой. Но очень вряд ли — с аристократкой.

Мерино уверенно использовал метод Тайной стражи, получивший в свое время название — бабело[34].По сути — игра в слова. Один из участников совещания брал на себя роль задающего вопросы, а остальные набрасывали вероятные ответы, не трудясь их обосновать или даже делая хоть сколько-нибудь логичными. Затем выбиралась наиболее правдоподобная версия и уже рассматривалась пристально.

— Он мог для каждого сословия использовать разные причины. — отбросив недовольство и ревность, Роберто увлеченно включился в игру.

— Скорее всего так и есть. Зверь он умный и хитрый. И скорее всего обходительный.

— Намекаешь на благородное сословие? — Ипий вздернул брови.

— Возможно. Заговорить с женщиной на улице и убедить ее идти с собой — это надо уметь. Вряд ли на такое способен гончар или плотник.

— Я вот просто чую, что тут у нас аристократ в ндцатом поколении развлекается! И карета на эту версию ложится просто идеально. Подъехал, поговорил, посадил в карету, а там делай с ней что хочешь!

— Не торопись с выводами. Хотя я и склоняюсь к той же версии. Но давай еще попробуем подумать. Предположим, что действует он так: выбирает жертву, подходит к ней на улице днем, уговаривает идти за ним. Или, — кивок в сторону Ипия, — Приглашает в карету. Как он это делает — пока опустим. В безлюдном месте глушит или придушивает, и увозит в свое логово. Там убивает и ночью выбрасывает тело на улице. Гладко?

— Вполне. — пожал плечами Бельк.

— Не вполне! — сам себе возразил Мерино. — Что-то тут не так! Я вот чую, что “не так” тут есть!

— Трудно такое одному провернуть. — заметил Папочка. — Если случайный свидетель? Если она сумеет вырваться и убежать? Просто крикнуть? Да и с лошадьми, телега там или карета, кто-то должен оставаться.

— Тит Красный считает, что подобные сумасшедшие — одиночки! — не замедлил блеснуть знаниями молодой инквизитор.

— Именно! Но если предположить, что наш Лунный волк — из дворян, то его сообщником может быть слуга!

— Слуга? — Роберто смешно округлил глаза.

— В это трудно поверить, пока сам не увидишь пару раз. Личная преданность своему господину у слуг может игнорировать любое преступление! Особенно это развито у потомственных лакеев, которые служат какому-то дому уже несколько поколений. Такой вполне может считать подобное развлечение своего господина нормальным.

— Перегибаешь, Праведник. — Бельк укоризненно сморщился.

— Отнюдь, мой друг! Вспомни-ка-то расследование в Арендале в семидесятом году! Сановника Дукко прикрывали все домашние слуги!

Бельк неохотно кивнул, хотя и продолжал считать, что Мерино натягивает догадки на факты. Сановник Дукко был любителем мучить девушек до смерти. В подвале собственной виллы он даже оборудовал целую пыточную комнату. И о ней знали все слуги вельможи. Но — жертвы Дукко были дикарками из Димаута, так что молчание слуг, считавших димаутрианок чем-то вроде говорящих животных, можно было как-то объяснить. Не то чтобы подобное было совершенно невозможным в Сольфик Хуне, но очень маловероятным — точно. К тому же — одна из жертв — из аристократов. К чему убийце так привлекать к себе внимание?

Спустя некоторое время идеи и даже домыслы у собравшихся в кабинете остерии стали иссякать. А когда в дверь заглянула Карла с вопросом в глазах, Праведник, понимая, что большего сегодня вечером выжать уже нельзя, стал сворачивать импровизированное совещание. В традиционной для Тайной стражи постановкой задач участникам. На этот раз даже молодой инквизитор не удивлялся тому факту, что трактирщик, к которому напарник пришел за советом, вовсю и, главное, с уверенностью, выдающей привычку, ими командует. Принял как данность.

Дождавшись, когда оба дознавателя кивком и словами подтвердят полученные указания, и взгляд Праведника переместится на него, Бельк, ругая себя за неуверенность в голосе, неохотно выдавил:

— Слушай… Я не знаю — имеет ли это отношение к убийствам…

И он рассказал про наемников, которые привлекли его внимание в кабаке “Сломанное колесо”. Прекрасно понимая, что сигнал тревоги, который получило его сознание, может быть как следом, так и совершенной пустышкой. Жизненный опыт северянина давно отучил его игнорировать такие сигналы.

Мерино к рассказу отнесся серьезно, выслушав его ни разу не перебив. В конце кивнул и произнес фразу, которую Бельк ждал:

— Вот и займись ими. Вряд ли ты всполошился попусту.

Сыро и холодно.

Почему всегда так сыро и так холодно? Что, для его дел, нельзя найти местечка посуше? Нет, он, конечно же, не претендовал на обстановку, подобную его замку в Адоте, который пришлось спешно бросить, чтобы не повиснуть на вилах у проклятых селян! Надежды хотя бы еще раз провести ритуал в подобающих условиях: с черными свечами, медными зеркалами и на нормальном жертвеннике, вырезанном из специально привезенного из димарских гор мраморного оникса, — у него уже давно не было. Но на просто сухое и относительно теплое место он мог претендовать, во имя Веемеля[35]!Что, во всем этом вшивом фрейском городишке нельзя найти такого? Или просто лень? Проклятые псы! Трижды проклятые псы!

Мердрис Эктор ди Кампос издал глухое горловое рычание, которое лишь огромным усилием воли не превратилось в рев. Держаться! Взять себя в руки и не позволять видеть низкорожденным, что лорда обуревают чувства, основным из которых, явно, является жалость к себе. Они, трижды проклятые псы, не должны видеть ни его смятения, ни ярости, ни страха!

Он глянул на себя в зеркало (амальгама, как пошло!), собрал брови, прищурил глаза, чуть изогнул уголки губ в пристойной саркастической улыбке. Да! Так хорошо! Можно поворачиваться.

Подручных было трое. Низкородные, как уже было упомянуто, в одеждах наемников, невысокие. Тот что в центре, кажется его зовут Пепе, чуть склонил голову. Пряча глаза, произнес: