Одна маленькая ошибка (СИ) - Лель Агата - Страница 20

- Да весь в папашу, - поддела Римма, наблюдая, как Влад принялся в шутку отнимать угощение у ребёнка.

Если раньше она верила в устоявшееся мнение, что люди не меняются, то сейчас, глядя на Злобина, она была готова смело опровергнуть подобную чушь. Меняются люди, ещё как, главное, вовремя дать живительный пинок.

Ещё год назад этот молодой мажористый парень жил одним днём, мотылялся как фекалия в проруби – выпивка, клубы, девочки, а сейчас, глядя на то, как он любит своего маленького сына, вспоминая те круги ада, что ему пришлось пройти, чтобы получить одобрение опеки, видя, как он вкалывает словно проклятый, чтобы обеспечить достойную жизнь ребёнку, она убеждалась, что человек способен на многое, была бы цель и смысл жизни. Смыслом жизни Влада определённо стал Макс. Мальчик, свалившийся на его голову как большая проблема, в итоге стал осью, вокруг которой вертелось теперь всё существование Злобина.

Он совсем стал другим – спокойнее, ответственнее, и хоть до сих пор отвешивал свои дебильные шуточки, всё равно сильно изменился. И не только внутренне - такая школа жизни кого хочешь закалит – он и внешне стал другим: сильное жилистое тело, загорелое дочерна от работы на свежем воздухе; модная косая челка уступила место брутальному «ёжику» и густой щетине.

Настоящий мужчина, хороший отец. Красавец…

- Эй, Дудкина, уснула, - Влад щёлкнул пальцами у лица Риммы. – Умой Макса, а? Глянь, в шоколаде весь, а я пока тоже переоденусь, смотри, как заляпал, - оттянул белую футболку с коричневыми отпечатками крошечных пальцев.

- Я не пойму, Злобин, он твой сын или мой, - забирая на руки ребёнка, проворчала Римма.

- Он наш сын, Дудкина! Ты ж ему как мать родная.

- Ага, размечтался! – пройдя в ванную, девушка открыла воду. В зеркале на двери отражался Влад: распахнув в единственной жилой комнате створку шкафа, выудил с полки чистую рубашку и стянул через голову футболку.

Красивое тело, поджарое, мускулистое...

- Я сейчас быстро в сад, потом прошвырнусь по делам и через пару часов заберу. Будь тут к обеду, хорошо? – воюя с рукавами, не оборачиваясь, бросил Влад.

- Ладно, хорошо, - не отводя взгляд от зеркала, проронила Римма, на ощупь смывая с лица ребёнка остатки шоколада. – А потом как? Мне послезавтра самой на работу.

- А, что-нибудь придумаю, - беспечно отмахнулся Злобин, разглаживая ладонью мятую рубашку. – Нормально? – обернулся, расставив в стороны руки.

- Да кому ты нужен, хоть чистый, хоть грязный. Мог бы и не переодеваться вообще, - пробурчала девушка, но взгляд почему-то спрятала.

- Всё, давай сюда Макса, мы побежали. Слушай, манку там рассыпанную уберёшь?

- А трусы тебе не погладить?

- Слушай, было бы неплохо. Ай, да шучу я, - увернулся от тяжёлой руки подруги.

Спешно обув мальчику сандалии и прихватив рюкзачок со сменной одеждой, Влад, взяв сына на руки, торопливо сбежал по ступенькам вниз.

Римма вышла на балкон, наблюдая, как две фигуры – большая и крошечная, бредут по тропинке, скрываясь за густыми зарослями шиповника.

Год назад изменилась не только их жизнь, но и её тоже.

"Вместе весело шагать по просторам, по просторам, по просторам,

И конечно запевать лучше хором. Лучше хором. Лучше хо..."

Кристина засунула руку под подушку и вырубила будильник.

- Чтоб тебя...!

Спать хотелось жутко, глаза слипались, мягкая подушка так и манила полежать ещё чуть-чуть, самую малость… Но нельзя, на работу вместо неё никто не выйдет.

В раскрытое окно заглядывало яркое солнышко, с улицы доносились жизнерадостные птичьи трели, вот только Кристине радоваться особо не хотелось, к сожалению, поводов было не слишком много.

Стараясь не делать лишних движений, протянула руку и взяла с тумбочки градусник. Уговаривая себя не быть с самого утра занудной букой, но и не слишком веря в удачу, проделала уже ставшую привычной манипуляцию.

Минута, две, три… ещё пару секунд, и она точно снова уснёт.

Кристина повернула голову и нехотя приоткрыла один глаз – постель со стороны Кирилла пустовала. Даже подушка не замята.

Сон как рукой сняло.

- Кирилл?

Ответом ей была звенящая тишина.

Быстро вытащив градусник, бегло взглянула на показатель температуры. Глаза радостно округлились.

- Кирилл?! – позвала уже громче и, сбросив тонкую простыню, села на край кровати. Прислушалась к звукам в ванной – так же тихо, как и в кухне. – Не-ет! Ну не-ет! Кирилл! Ты дома?

Отыскав ногами тапочки, вышла в прихожую, на всякий случай приоткрыла дверь ванной, заглянула в зал. Никого. Лишь микроскопические пылинки летали в лучах солнечного света.

Кристина добрела до кухни и устало села на диванчик кухонного уголка. Поставив локти стол, сцепила пальцы в замок и бесцельно уставилась в стену напротив.

Он снова не ночевал дома, в который раз. Сколько она ругалась, уговаривала, умоляла, угрожала – бесполезно! Плевать он хотел на её слезы и истерики, для него важнее его полоумные друзья и ночные клубы. А ведь совсем недавно клялся, что больше никаких тусовок, что возьмётся за ум, устроится на нормальную работу. И вот - не прошло и двух недель, как он снова за старое. Сказал вчера, что забежит на пару часов к брату и сразу же домой, а в итоге почти семь утра, а он ещё не соизволил появиться!

Обуяла такая злость, обида, а ещё больше – обречённое бессилие. И ведь прощает же, дура, каждый раз на одни и те же грабли. Все ей давно советуют послать его куда подальше – и подруги, и коллеги, и мама, а она терпит, идиотка, ведётся на его вечные завтраки.

- В шею гони его и пинка под зад для скорости, - науськивала Вика, не прекращая поражаться, как такая умная и самодостаточная девушка, как Белова Кристина, позволяет так запросто на себе паразитировать. Кристина уже даже перестала рассказывать подруге о проблемах с гражданским мужем – безумно стыдно выставлять себя бесхребетной тряпкой. А Белова себя таковой и считала, ведь как ещё назвать девушку, которая вот уже столько лет тянет на себе псевдосемью и псевдомужчину и никак не может набраться смелости и круто изменить свою жизнь.

Наверное, виной всему чёртова привычка, как-никак они с Кириллом вместе со школьной скамьи, с восьмого класса встречаться начали, сразу после выпускного стали жить вместе. Родители против не были, да и жилплощадь имелась – после того, как отец Кристины ушёл из семьи, он, дабы загладить вину перед брошенной дочерью, подарил ей двухкомнатную квартиру в Печатниках.

Любила Кристина Кирилла раньше страшно, до дрожи в коленках, поэтому первое время не замечала его леность и нежелание делать хоть что-то, даже мусор вынести, и то приходилось повторять дважды, а то и трижды.

Сначала он учиться не хотел – ходил на пары из-под палки, потом работу достойную найти не мог – полтора года шерстил объявления, попивая нефильтрованное на диване. Пока Кристина сама не пристроила его менеджером в автосалон, он бы так и сидел до сих пор.

Да взять ту же женитьбу, они вместе уже – страшно подумать - одиннадцать лет, если считать школьные годы, а он до сих пор не удосужился сделать ей предложение! А она хотела свадьбу, как и все девушки мечтала о пышном белом платье, лимузине, хотела называться женой, а не сожительницей. Но больше всего она мечтала о детях и была готова родить уже в восемнадцать, но понимала, что рано, сначала надо на ноги встать, да и Кирилл был категорически против потомства:

- Надо для себя пожить, а потом уже плодиться. Вон, в Европе раньше тридцати пяти вообще не рожают и правильно делают, - поучал он, и Кристину ужас брал от его слов. Тридцать пять! Да в тридцать пять она уже третьего родить хочет!

Она хотела большую и дружную семью, хотела много детей. Она одна в семье росла, и что? Скука и вечная зависть, что у всех есть братья и сёстры, а у неё никого.

После нового года она решилась и поставила вопрос ребром – или ребёнок, или отношениям придёт конец, Кирилл помялся, и, хоть и без большого желания, но всё-таки согласился. Месяц, два, четыре и вот уже почти восемь – а результата ноль, долгожданная беременность никак не наступала. Кристина уже и всевозможные анализы сдала, и всякие БАДы пила, и на форуме для мамочек зарегистрировалась, щепетильно внимая советам опытных женщин: дотошно отслеживала овуляцию, стояла "берёзкой" после каждого полового акта, даже свечку в церкви поставила – а воз и ныне там.