Сердце Дракона. Том 9 (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" - Страница 20

Все так же, не использую Зова и не приглашая присоединиться к битве подросшего птенца птицы Кецаль, он глубоко вздохнул.

Каждый раз, используя эту технику, Хаджар ощущал себя склоняющим колено перед мощью Черного Генерала, но тут же осознавал, что это было не так.

Нет в мире большей чести для воина, чем, осознавая, что перед тобой расставлена ловушка, войти в эту ловушку с гордо поднятой головой и, перевернув все в свою пользу, повергнуть противника.

И именно это и собирался сделать Хаджар.

Он заберет у Дархана все, и не отдаст ему ничего.

– Первый Удар: Летающий Клинок!

Деревья согнулись от мощи, сорвавшейся с клинка Хаджара. На десятки метров вокруг его ног зазмеились глубокие, хищные трещины.

Воздух задрожал настолько отчетливо, что его покрыли волны, будто кто-то разжег невероятно горячее пламя.

Ударил гром.

Восходящий поток ветра разметал волосы Хаджара, зазвенел фенечками в его волосах, вырвал с корнем несколько деревьев и волной накрыл притаившихся в кустах (в том, что от них осталось) аристократов.

– Демоны и боги, дружище, – Наставник Жан слегка приподнялся на своем стуле. Как и многие другие, он не сводил взгляда с происходящего на берегу Озера Грез. – Это ты его научил?

Орун, убедившись в том, что мистерии его меча надежно прикрывают от желающих подслушать, честно ответил:

– Нет.

Жан повернулся к мечнику. Он ожидал, что тот улыбнется, скажет, что неудачно пошутил или нечто в этом роде. Но Орун, разом растеряв всю свою напускную браваду, хмурил кустистые брови, от чего только еще больше походил не на человека, а на свирепого зверя.

– Проклятый мальчишка, – утробно прорычал Орун. – Я же говорил ему, не использовать эту технику вплоть до финала.

Жан снова повернулся к юноше, которого лично принимал на обучение в школу “Святого Неба”. Как давно это было? Три, четыре года назад? Время, столь короткое, что проходит для Повелителя даже быстрее, чем взмах крыльев бабочки.

Многие за это время не успевают заработать очков Славы и на одну технику уровня Земли. Но этот молодой воин…

То, что он использовал… эта чудовищная по своей доминирующей, всепоглощающей силе техника, она находилась за пределами уровня Неба.

Более того, Жан мог поклясться своим путем развития, что она встала вплотную к границе, которая отделала Императорский уровень от следующего…

И, если бы эта граница не была столь непреодолимой, то одним этим ударом юноша подписал бы себе смертный приговор. Ведь именно на Божественных техниках и Наследии, к ним ведущим, и покоилась мощь Императорской семьи и, следовательно – всего Дарнаса.

Жан скосился в сторону Императора Моргана. Тот сохранял ледяной спокойствие, но его цепкие, темные глаза, они по ястребиному следили за юношей.

От Жана не укрылось и то, как зашептались между собой аристократы и патриархи сект. Во всем Даанатане не нашлось бы и пяти десятков элитных учеников, способных использовать боевую технику Императорского уровня.

Но еще меньше оказалось бы тех, кто был бы в силах не просто призвать, а поддерживать технику “такой” мощи.

– Что за монстра ты взрастил за эти два года, – Жан тяжело опустился обратно на стул.

Впервые, за долгое время, он ощутил, как по спине скатываются гадины холодного пота. В последний раз такое было лишь когда он увидел как сражается его впавший в дикую ярость друг.

В ту ночь, Орун заслужил себе славу Великого Мечника, а также страх всего Даанатана. Вот только ценой тому стал целый аристократический клан.

Клан, который Орун уничтожил в одиночку…

Черный Клинок, издавая свист, мало похожий на тот, что мог бы породить меч, взвился в широком, секущем взмахе. С его лезвия потянулся не просто длинный, плотный разрез.

Нет, небо рассек черный, драконий клык. А затем, растягиваясь раной на самом пространстве, он породил огромный поток черной, пропитанной глубокими мистериями, энергии.

В ней танцевали разъяренные, голодные черные драконы, тела которых были созданы даже не из мечей – а из ударов мечей.

– Что Орун с ним сделала на этой клятой горе? – Гэлхад осознал себя держащим оружие на готове.

Он выставил перед собой секиру в абсолютно бессознательной, инстинктивной манере. Единственное, что его успокаивало, что так же поступили и другие.

Лишь Анис смогла сохранить невозмутимое спокойствие и не поднять своего меча.

Одно лишь только эхо от единственного удара Хаджара, превращало окрестности в подобие поля боя. На земле протягивались жуткие шрамы, деревья не просто срубало, а превращало в труху. Камни исчезали в мелкой крошке, которая затем исчезала в мерцающую пыль.

И вся эта сокрушительная, неподдающаяся описанию мощь была направлена не на определенную цель, а прямо в центр белого тумана.

Тот не заставил себя ждать.

Ответ на явную атаку последовал незамедлительно. И в той же доминирующей, всепоглощающей манере, что и удар “Летящего Клинка”.

Белый туман обернулся, без малого, ордой каких-то жутких животных. Ни одного из них, страшных, явившихся из кошмара испуганного ребенка, никогда в жизни не видели не только ученики “Святого Неба”, но и зрители на кораблях.

Лишь Мастер, представленный Императором, слегка прищурился и немного улыбнулся. Вид, принятый туманом, навеял воспоминания о бурной молодости…

– Живее! – по лбу Хаджара покатился пот. Руки, сжимавшие меч, дрожали. Он поддерживал удар “Летящего Клинка” и буря черной энергии, наполненная драконами-ударами-меча, сражалась с туманной ордой диких тварей. От их битвы в небо врезались разноцветные молнии, эхо разлеталось по окрестностям и буквально униточжало все на своем пути. Вода в озере вскипала и испарялась. Но испарения, взвинчиваясь туманами лентами, лишь подкрепляли орду монстров. – Долго не удержу!

Уже один только факт того, что Рыцарь Духа начальной стадии был способен в одиночку сдерживать мощь охранного заклинания, как понимали многие зрители, без малого – Божественного уровня, уже было чем-то выдающимся

Но то, что он при этом сумел оттеснить пелену на расстояние, достаточное, чтобы в озеро могли прыгнуть его союзники – это выходило за все рамки о представлении аристократов и дворян о силе простолюдинов.

Единственное, чем они могли объяснить подобное – наставничество Оруна.

Когда под озерной гладью скрылся замыкавший отряд Эйнен, Хаджар, с ревом, нанес мечом рубящий удар. Волна черной энергии вспыхнула такой силой, что её эхо донеслось даже до щита Ярости Смертного Неба.

Зрители ахнули.

Они и представить себе не могли, чтобы простолюдин, Рыцарь Духа начальной стадии, смог продемонстрировать такую силу.

И один лишь только Орун разочарованно сплюнул:

– Слабак, – сплюнул Орун.

Он голыми руками вырвал из зажаренной туши Трирогова Кабана кусок мяса и, обливаясь еще кипящим жиром, начал его грызть.

Хаджар же, лежа на камнях, пытался отдышаться.

Шел уже второй месяц его тренировок. Хотя, тренировками эти назвать было сложно. Все, что он делал с момента, как поднялся на горное плато и нашел пещеру Оруна, это… пытался встать на ноги.

Как только ему удавалось хоть немного приподняться над взмокшей от его пота и крови земли, как ему по спине тут же прилетал удар палкой.

И если кому-то кажется, что для адепта, чье тело было укреплено особым, Волчьим Отваром племени Орков и сердцем дракона, то… этот человек глубоко ошибался.

Каждый удар палкой, нанесенный Оруном по спине Хаджара, срывал с последнего целые пласты мышц и ломал кости. В итоге, весь следующий день, а то и два, Хаджар с жадность утопающего глотал крупицы энергии из Реки Мира и тут же отправлял их на регенерацию плоти.

При этом он никак не мог повлиять на то, что организм пытался восстановиться не только за счет энергии, но и банальным, “смертным” способом – истощал собственные запасы питательных веществ.