Сердце Дракона. Том 9 (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" - Страница 75

Древко алебарды хищной змеей ударило под кадык степняку и тот, хрипя, начал заваливаться на спину. Машинально выпустив из рук оружие, он, тем самым, подписал себе смертный приговор.

Хаджар, продолжая движение удара сапога, второй ногой переступил через древко, зажал его между пятками и крутанулся еще раз.

Собственная алебарда арбалетным болтом выстрелила прямо в грудь степняку. Пробив его легкие доспехи, она протащила его с метр по земле, пока они вместе не замерли.

– Это было… сильно, капитан, – выдохнул поднявшийся с земли лейтенант.

Они, как, благодаря боевому опыту, понимал Хаджар, находились на границе одного из флангов. Сюда явно только недавно пришелся удар конного формирования степного войска.

Пробив брешь в строю прикрывавшей рыцарей пехоты, конники устремились в спину рыцарям, а те, немногие из них, кто увязли в сражениях, уже были убиты или смертельно ранены.

Это только в песнях бардов конница смело крошит пехоту, на деле же получить в бедро крюком и быть стянутым на землю – не самый приятный способ отправиться к праотцам.

– Докладывай, лейтенант! – все так же машинально, командным басом, отдал приказ Хаджар.

Только после того, как юноша, лишь недавно начавший бриться, выпрямился по струнке, странным образом отсалютовал и сказал:

– Лэр, есть лэр, – только тогда Хаджар очнулся.

Что он делает? Это ведь не война Лидуса и кочевников! Он вовсе не Хаджар Травес, офицер Лунной Армии.

Он Хаджар Дархан – Черный Мечник из школы “Святого Неба”! Рыцарь Духа, а не простой смертный.

– Генерал приказывает вам открыть южные ворота замка?

– Что? – опять же, машинально, переспросил Хаджар.

Лейтенант тут же поник.

– Я тоже думаю, что из-за того, что вы переспали с его дочерью, не стоит все наше формирование отправлять на верную смерть, – парнишка развернулся к замку, над которым был поднят флаг с тем же изображением, что и на штандартах степняков.

Воющий на алую луну волк. С замка свистели стрелы. Острыми облаками накрывая небо, смертельным дождем они обрушивались на головы приступающих укрепление пехотинцев. Горящая смола стекала им на плечи. Обрубались и обрывались осадные тросы и откалывались кошки.

Горели осадные башни, которые служили прекрасной, практически безоружной мишенью, для огненных стрел лучников.

Изредка глаза резали вспышки энергии. Техники в этой битве были настолько редки, что порой сразу несколько человек поднимали головы, чтобы посмотреть за теми, кто использует энергию Реки Мира.

– Генерал говорит, что у нас есть на это два часа. И, если мы не справимся, то нас отправят на плаху. И, что-то мне подсказывает, лэр капитан Хаджар, он не шутил.

Лейтенант потер щеку, на которой чернел синяк, оставленный явно не в текущем сражении.

– Значит, взять крепостную стену… – повторил Хаджар.

В своей жизни он встречал самые абсурдные и разные испытания, но это – ко всем демонам, оно явно оставило остальные позади.

Орун, отрежь портной ему яйца, не преувеличивал, когда говорил, что только один из сотни может пройти испытание шестого этажа.

Аристократы и дворяне, с рождения привыкшие к энергии, наверняка даже представить себя не могли в роли простого смертного. Тем более – смертного пехотинца.

– За мной, лейтенант! – гаркнул Хаджар.

Следующий час они прорубали себе дорогу к осадной башни, которую катили прямиком к стене. По дороге Хаджар встретился со своим формированием –двадцатью бывалыми рубаками, которые встретили своего “лэра” каким-то особым приветствием.

Расталкивая солдат внутри башни, Хаджар вел людей все выше и выше по лестнице. Он прекрасно знал, что если башня подойдет слишком близко к стене, то первыми, как ни было бы странно, пострадают именно нижние этажи. Ведь если сжечь их – то рухнет вся постройка.

Как он и думал, когда открылся “рот” башни и “зубами” зацепился за стену, то нижние этажи уже пылали жидким огнем, а люди кричали от боли и бессилия.

На стене их встречали защищающие крепость степняки. Залп сотни луков стал приветственным жестом.

На войне не церемонятся, так что Хаджар прикрылся первым же погибшем от стрелы соратником. Когда в его агонизирующее тело впилось еще с десяток стрел, Хаджар оттолкнул его ногой и с криком бросился в ряды противника.

А затем, в последний момент, успел, на инстинктах, уклониться от призрачного удара сабли, который вспорол камни и располовинил так ничего и не понявшего лейтенанта.

Перекатившись по парапету в сторону, Хаджар вскочил на ноги и взялся за рукоять обеими руками.

Перед ним стоял степняк, вооруженный изогнутой саблей и кнутом.

– Проклятье, – выругался Хаджар.

Противник находился на уровне практикующего стадии Трансформации.

Рассекая воздух, оставляя позади белесую дымку, кнут взвился в змеином рывке. Оставляя позади размытое, облачное пятно, он впился в камень прямо перед ногами Хаджара. Каменная крошка дробью рассекла лицо. Кровь залила глаза.

Хаджар, отталкиваясь в рывке в сторону, сцепил зубы от боли. Такой позабытой, простой, но в то же время – родной.

Его тело не было укреплено кровью дракона, оно не испытало на себе силы Волчьего Отвара орков и его не закаляли в течение двух лет на Горе Ненастий.

Даже не удар, а лишь касание кнутом практикующего стадии Трансформации оказалось достаточно чтобы кожа и плоть буквально слезли с Хаджара.

Кубарем скатываясь по каменной лестнице, Хаджар успел зацепить рукой одного из степняков. Второй свист кнута облил Хаджара потоком чужой, горячей крови. Ноги степняка упали вниз, где кипели небольшие очаги локальных схваток, а его торс Хаджар использовал вместо доски для скольжения.

Оставляя на лестнице кровавый след, балансируя на рассеченном кнутом торсе степняка, из которого вываливались кишки и внутренности, Хаджар буквально пролетел по лестнице.

На ходу он вонзил Черный Клинок в трещину в кладке и, сильно надавив, взмыл в воздух. Сделал он это как нельзя вовремя – там, где мгновение назад были его ноги, опять просвистел кнут.

На этот раз он превратил еще агонизирующую половину тела степняка в кровавый фарш. Но, к несчастью практикующего и на удачу Хаджара, он на мгновение застрял в разорванном кожаном доспехе.

Этой заминки хватило, чтобы Хаджар с силой пятками приземлился на натянутый струной Ронг’Жа кнут. Практикующий, пусть и был опытным и бывалым воякой, попросту не ожидал такого поворота событий.

Разжать хватку он не успел и, когда кнут просел под весом и силой удара Хаджара, полетел в его сторону. Меч Хаджара все еще находился в трещине, сам же он прочно удерживал кнут, так что атаковать мог одним, единственным, способом.

Когда Практикующий оказался с ним вплотную, Хаджар, рыча ударил головой прямо в солнечное сплетение степняку.

Вместе, клубком рычащих котов, они упали на землю и с хрипами разлетелись в разные стороны.

Пару секунд, лежа на спине, Хаджар судорожно ловил ртом воздух. Он пытался вернуть шатающееся сознание в норму и осознать происходящее.

С криком кто-то обрушил ему на голову боевой топор. Хаджар успел отвернуть голову, но подставил под лезвие щеку. Очередная вспышка боли отрезвила его потерянный разум.

Вскочив на ноги, не обращая внимания на то, что щека повисла на лоскуте кожи, а скула костями пробила плоть, Хаджар ударом ноги выбил топор из рук рядового степняка, а затем с силой вонзил Черный Клинок прямо ему в живот.

Несколько раз дернув рукой вверх, будто глиняную склянку, он вскрыл брюхо воину. Кишки и кровь хлынули на руки Хаджару.

Со звериным рыком, он присел и скрылся от темного, едва заметного глазу серпа энергии, который отправил в него практикующий.

Вечерние Звезды! Будь он в реальности, то эта хилая атака даже его одежд бы не поцарапала. Да что там – практикующий даже дышать бы не смог в его присутствии. Хаджар был достаточно силен, чтобы убить этого вояку одной лишь волей.