Император Вечерних Звезд (ЛП) - Таласса Лаура - Страница 16

— Ему будет лучше.

Я издаю шаткий вздох и выхожу из палатки.

— Нова!

Отвлеченный полностью всем, что произошло, я почти не реагирую на свое ненастоящее имя.

Я оглядываюсь на генерала Ночи. Она находится по другую сторону, но быстро подбегает ко мне.

Я встаю на месте и прикасаюсь пальцами ко лбу в знак уважения.

Фейри машет мне, чтобы я отставил.

— Я видела, что ты сделал, — говорит генерал.

На секунду я думаю, что она говорит о моем сиюминутном провале над контролем силы, когда тьма просочилась из меня, отчего сразу же напрягся. Если это заметила правильная личность, — скажем, эта проницательная генерал-женщина, она знала бы, что только ночная фея из королевской родословной может иметь такую ​​обширную магию.

— Я видела конец твоего поединка с солдатом Дня, — говорит она, отчего немного расслабляюсь. — Ты знаешь, что это был не просто фея Дня; это был Юлиос Солейл, один из сыновей короля.

Я приподнимаю бровь. Мое предположение было правильным.

— Ты причина, по которой они отступили. — Она одаривает меня осмысленным взглядом. — Я сделаю так, чтобы король узнал о твоей доблести; твоя жертва будет вознаграждена.

Я пялюсь на генерала. Сердцебиение становится все громче и громче с каждой пройденной секундой, пока не начинает долбить в уши.

Она хочет рассказать королю. Поразить одного из сынов противника — великое дело. Да такое, что будет вознаграждено медалью. Такое, что позволит мне встретить короля.

Я чувствую, как колесо судьбы поворачивается; после всего этого времени я, наконец, встречусь с отцом. Победа уже кажется пустой. Если бы не был так настроен на месть, мы с Малаки не были бы здесь, и он никогда бы не пострадал.

— Спасибо тебе, — говорю я хрипло.

Генерал кивает мне и затем уходит, направляясь в медицинскую палатку.

Сердце ощущается тяжким, когда возвращаюсь к себе в палатку. Я прохожу мимо обеденной, отчасти удивленный, увидев ее неповрежденной. Я останавливаюсь, затем шагаю внутрь прямиком к бочкам с алкоголем.

Пять шагов внутрь, и я останавливаюсь на полпути. Несколько тел лежат разбросанно на полу: солдат Дня, трое солдат Ночи, но не они привлекли мое внимание.

Всего в нескольких шагах от меня лежит потрошеное тело человеческой женщины, с которой я разделял сегодня выпивку. Ее острый теперь расфокусированный взгляд устремлен в потолок, а рот раскрыт из-за не держащих мышц.

Шатаясь, я подхожу к ближайшему столу и падаю на один из стульев, все еще не отрывая от нее глаз.

Я не знаю, почему ее смерть так потрясает меня.

Она была просто человеком, которая умерла бы потом, в течение нескольких десятилетий. Я не знал ее имени, и день назад не думал бы, что его вообще стоит узнать. Но я ошибался. Мы все ошибались. Люди — не рабы, постоянно стремящиеся к свободе. Они не грубые, медленные существа, как меня учили думать о них.

Я закрываю глаза рукой и начинаю плакать.

За Малаки, за эту женщину, за ошибочную точку зрения моей жизни.

Я был так занят, пытаясь наполнить мир своей ненавистью, что не оставил пространства для чего-либо еще.

Сегодня все изменится.

Клянусь Бессмертным Богам, что, как только смогу, прочищу Землю в поисках своей пары. Я оставлю прошлое позади и зациклюсь на будущем. И когда найду ее — если найду — не буду тратить время на страх о том, что могут подумать другие. Я буду лелеять ее, уважать и любить.

Все дни своей смертной жизни она будет только моей.

220 лет назад

Пришел день расплаты.

Не могу сказать, сколько ночей фантазировал о том, как встречусь с отцом, но уверен, что в каждую из них я становился более кровожадным, чем сейчас.

Сегодня я просто полон решимости.

Королевская гвардия забирает меня из комнаты ожидания, в которой я просидел последние несколько часов, и ведет через территории дворца с непоколебимыми лицами.

Мы поднимаемся по ступенькам, где еще моя черная кожаная броня тускло блестит под звездами, и после проходим через бронзовые двойные двери.

Твердые удары пульса кажутся барабанной дробью. Я либо выйду отсюда с головой отца, либо не выйду вообще.

Впереди вырисовываются закрытые двери в тронный зал. Мы с солдатами останавливаемся перед ними, пока ждем, чтобы войти. Это занимает почти двадцать минут, но, в конце концов, я слышу приглушенные слова официального объявления нашего присутствия. Моментом позже двери широко открываются, и меня сопровождают внутрь.

Я приподнимаю подбородок. Мне нужно, чтобы он увидел мое лицо — узнал меня после всех этих лет.

Король бездельничает на троне, обратив внимание на стоящего рядом помощника. За ним у стены выстроена в линию охрана. По обе стороны от помоста несколько жен, которые стали мне очевидны по их необъятной красоте, нарядам и тонкой шелковой ткани, что блестит под светом.

Я добираюсь до конца прохода, и затем окружающие меня гвардейцы останавливаются. Король все еще не удосуживается посмотреть на меня.

Я склоняюсь перед ним.

И жду еще минуту, прежде чем ко мне обращаются.

— Ах, наш победоносный солдат, — наконец произносит король, смотря теперь безусловно на меня, — который ранил одного из наследников Царства Дня и спас товарищей от засады. Два браслета за один день. Впечатляюще.

Хоть он и не узнал меня, могу сказать, что я ему не нравлюсь. В его голосе слышны раздражение и даже чуточку сарказм. Вероятно, для тирана нет ничего более раздражительного, чем тот, кто на самом деле благороден.

Не то, чтобы я являюсь таковым, но все равно наслаждаюсь его недовольством, независимо от всего.

— Я смотрю, это твой не первый браслет, — продолжает он.

Я чувствую его вес на плече. Он представляет собой коварные годы боев и надежд. Показывает мое горькое разочарование и упущенную возможность, которая будет исправлена ​​сегодня.

— Поднимись.

Спокойствие омывает меня.

Я встаю, приподнимая голову в последнюю очередь. В первый раз за три десятилетия мои глаза смотрят на отца.

На мгновение его лицо свободно от эмоций. А затем вижу как понимание охватывает его черты, словно удар молнии.

— Ты, — произносит он. Его взгляд движется к солдатам, разбросанным по помещению. — Охра…

Прежде, чем слова могут полностью сойти с его губ, я высвобождаю магию. Тени вырываются из меня, затемняя зал.

Солдаты Галлегара бегут вперед, расправляя крылья. Остальные же, спотыкаясь, бегут к выходам, крича в замешательстве и страхе.

Я блокирую главные двери в тронном зале; замысловатые замки начинают щелкать один за другим. Затем закрываю боковые входы.

Король Ночи и я смотрим на друг друга через помещение, пока солдаты приближаются ко мне. Мои тени сглаживают свет, опуская это место во тьму.

Уголок моего рта изгибается в улыбку.

Пируйте, — командую я теням. И сразу же они пожирают солдат, пойманных в паутину тьмы.

Остальные фейри в комнате погружаются в полнейшую панику. Мужчины и женщины спотыкаются друг о друга, их крылья материализуются, когда те пытаются разблокировать двери.

Я жду ответную магию Галлегара и готов к этому; черт возьми, я буду наслаждаться болью. Но атака не происходит. В одно мгновение Король Ночи смотрит на меня, и в следующий исчезает, убегая от меня так же, как и в последний раз, когда мы встретились.

Я растворяюсь в темноте, преследуя его. Поначалу его почти невозможно ощутить. Ночь почти бесконечна и полна тысячами существ. Если бы Галлегар был просто еще одним фейри, потребовалось бы время, чтобы найти его. Но король — не просто фейри. Он — сама тьма, как и я.

Я чувствую пульсацию в ночи, силу огромную, ужасную и очень похожую на мою.

Там.

Я сосредотачиваюсь на Короле Ночи, который опережает меня по правую сторону, и следую за ним, словно дух. Мы мчимся сквозь ночь, и оба не более чем просто тени самих себя.