Раз попаданка, два попаданка...(СИ) - Пасюта Мария "MP" - Страница 37

— Майрон? Довольно необычное имя… где-то я его уже слышал, — задумчиво проговорил мой загадочный собеседник. — Вы поссорились с Артаресто?

— Нет, мы не ссорились. Он даже слушать не стал, — вздохнула я.

— Почему?

Может, его послал Ородрет? Но зачем? Почему сам не пришел?

— Из-за Майрона, — я решила все же объяснить все эльфу. Вдруг брат Финрода решил все-таки выслушать меня, но самому прийти гордость не позволила, и он послал того, кому доверяет? — Он раньше служил Морготу.

— Морготу? — Эльф напрягся, вцепившись в один из прутьев решетки так, что даже костяшки побелели.

— Он изменился! — поспешно воскликнула я. — Он спас мою подругу, при этом сам едва не погиб! Я помогала Артафиндэ исцелить его!

— У Артафиндэ слишком доброе сердце, — кажется, мой собеседник усмехнулся. — Так всегда было, и видимо, ни ужасы войны, ни плен этого изменить не смогли. Так что же натворил этот Майрон, что Артаресто так невзлюбил его?

— Он возглавлял нападение на Минас-Тирит…

— Ну, конечно! — воскликнул эльф, в его руках словно по-волшебству оказался клинок. — Как же я сразу не вспомнил это имя? Гортхаур!

— Пожалуйста, выслушай, — почти взмолилась я. Бросив быстрый взгляд на Майрона и Ксюшу, я заметила, что подруга проснулась и теперь они оба напряженно прислушиваются к разговору. — Он правда изменился, взгляни, разве ты сам не видишь?

Поколебавшись, он все же вложил меч в ножны.

— Он может говорить?

— Могу, — раздался совсем рядом тихий голос майа. Надо же, а я и не заметила, как они с Ксюшей подошли.

— Ты не закован? — удивился эльф.

— Уже нет. Эруанна освободила нас.

— И несмотря на это ты остаешься в камере?

— Во первых, я не оставлю Лаурэль. Во-вторых, не хочу обманывать доверие Владыки Нарготронда. — Усмехнувшись, Майрон добавил: — К тому же не горю желанием быть утыканным стрелами, да и бежать мне некуда.

— Как странно, — проговорил наш загадочный собеседник. — Я был уверен, что никогда не забуду твой голос, но теперь едва узнал его…

Не знаю, кто из нас удивился сильнее: Майрон или я.

— Кто ты? — выдохнула я.

Эльф молча откинул капюшон и повернулся так, чтобы тусклый свет на мгновение осветил его лицо. Не сдержавшись, я ахнула. Густые темные волосы были непривычно короткими. Они обрамляли суровое лицо, едва прикрывая уши, но меня поразило не это, а его глаза, точнее, их отсутствие. Я сразу поняла, кто наш гость. Когда читала о нем в книге, то думала, что глаза ему выкололи, но никаких шрамов не было. Казалось, что веки эльфа срослись, и без чар тут явно не обошлось. Ксюша испуганно прикрыла рот рукой, Майрон же, похоже, тоже узнал эльфа.

— Я — Гельмир. Извини, что так и не поблагодарил тебя за спасение, — медленно проговорил эльф, обращаясь ко мне.

— Гельмир? Но как ты пришел? И как брат отпустил тебя сюда?

— Эруанна, я давно не ребенок, чтобы спрашивать разрешение у кого бы то ни было, — усмехнулся эльф. — А пришел… я уже привык, к тому же, когда я потерял зрение, остальные чувства обострились. Как видишь, своими глазами убедиться, что Гортхаур изменился я не могу, но… я верю тебе. Брат поддерживает Артаресто, думая что ты переметнулась на сторону Моргота, но я не поверил, потому и пришел.

— Тебе очень больно? — не сдержалась сердобольная Ксюша.

— Кто ты? — Чуть склонив голову, будто прислушиваясь, Гельмир повернулся к ней.

— Лаурэль, — отозвалась она.

— Лаурэль, — медленно повторил эльф. — Нет, мне уже не больно. Ты и есть загадочная спутница Гортхаура?

— Его зовут Майрон! — Ксюша сквозь слезы смотрела на Гельмира.– Но как это случилось с тобой?

— Могло быть и хуже. — Гельмир пожал плечами. — Орки хотели просто вырвать.

— Моргот приказал ослепить его за многочисленные попытки сбежать, последняя из которых едва не стала успешной, — мрачно отозвался майа. — Я пытался переубедить, но он и слушать не желал. Правда, тогда я делал это не из беспокойства о пленнике, а из соображений его полезности. Мы тогда крепко поругались. — Майрон помолчал и добавил, уже обращаясь к Гельмиру: — Мне жаль.

— Чем дольше я слушаю вас, тем больше верю, — усмехнулся Гельмир. — Говорили, что Моргот тогда наказал тебя?

Майрон скривился, но промолчал. Неужели это правда?

— Неужели ничего не исправить? — поникла Ксюша.

Признаться, я и сама раздумывала над тем же, но учитывая то, что буквально накануне освобождала ее и майа от оков, опасалась, что не смогу ничего сделать и не хотела напрасно обнадеживать эльфа.

— Сомневаюсь, что это возможно, — пожал плечами эльф.

— Ай… эм-м, а ты как думаешь? — Кажется, подруга верила, что я могу все. Конечно приятно, когда в тебя так верят, но…

— Я думаю, решать должен Гельмир, — отозвалась я и продолжила, обращаясь к эльфу: — Можно попытаться вернуть тебе зрение, но я не знаю, что из этого получится.

Тот напрягся, было видно, что в нем идет борьба надежды и страха, наконец он произнес:

— Я согласен, хуже все равно не будет.

Мне бы его уверенность! Меня, к примеру, немало беспокоила реакция стражи.

— Поможешь? — спросила я Ксюшу.

— Ну-у… попробую, — неуверенно отозвалась она.

Пара минут ушла на то, чтоб напомнить подруге слова и мы запели.

Робко на вкус подбираю слова

Капель дождя средь звенящего леса.

Губ напряженных дрожит тетива.

Я ветер поднебесья и ветер моя песня.

Хрупкое горло, поющий тростник

Ввысь из-под пальцев трепещущих хлынет

Серое небо, пронзающий крик

Я ветер над равниной и ветер мое имя.

Сердце морское, вечный прибой,

Мера мелодии, слов и звучанья.

Соткан из соли и пены морской

Я ветер над волнами и ветер мое знамя.

И летящие гривы коней, и ночного пламени пляс,

И смех обнаженных мечей, и далекий клекот орла,

И задумчивый лед облаков поднебесья,

И каждое слово, и каждая песня,

И все, что будет, и все, что было,

Я ветер мои крылья.

Песня рожденная в первой ночи,

Песня рожденная первым рассветом,

Жизнь моя, песнь моя вечно звучит.

Пой, лишь в беззвучьи смерть.

Ветер мое сердце…

Под конец песни Гельмир схватился за голову и со стоном упал. Один из стражников бросился к нему, остальные схватились за луки, а Майрон выступил вперед, заслоняя нас. К счастью, Гельмир быстро поднялся и, повернувшись к стражникам, немного охрипшим голосом произнес:

— Не стреляйте, друзья, я в порядке!

Ярко зажглись светильники, несколько эльфов, в их числе и командир стражи, приблизились к Гельмиру и вдруг замерли.

— Гельмир, твои глаза… — растерянно проговорил командир.

— Да, Айменал, я снова вижу, — в голосе Гельмира смешались радость и недоверие.

— Так они пели, чтобы исцелить тебя?

— Да. Прошу вас, уберите оружие, я хочу поблагодарить тех, кто вернул мне способность видеть.

Растерянные стражи убрали оружие и молча отошли. Майрон, поняв, что стрелять пока никто не будет, отодвинулся, и мы с Ксюшей увидели Гельмира. Его глаза цвета небесной лазури смотрели на нас с благодарностью:

— Не знаю как благодарить вас, — улыбнулся он. — Я ваш должник.

— Мы должны были исправить то, что сделал Майрон, служа Морготу, — застенчиво улыбнулась Ксюша. Видно было, что и ей песенные чары дались нелегко, она устало прислонилась к заботливо поддерживающему ее Майрону. Должно быть, благодаря помощи Ксюши мне было легче, по крайней мере сознание я не потеряла, но все равно чувствовала страшную усталость и холод. Сползла по стенке и, обхватив себя руками, пыталась хоть немного согреться. Увидев это, Ксюша бросилась ко мне, майа шагнул было за ней, но его остановил оклик Гельмира.

— Эм-м… Майрон! Вот, возьми, так они скорее согреются. — Эльф протягивал свой плащ. — Я должен поговорить с братом и Артаресто, но я еще приду.

Майа укрыл нас плащом и не знаю как Ксюша, а я заснула почти мгновенно.

========== Часть 17 ==========