Зеркало грядущего (СИ) - Савин Влад - Страница 21

-И ваши подданные дали ей имя "Мать нации" еще до того, как вы стали королем. Сейчас же она очень больна, и ваши врачи не дают ей больше года жизни. Так что для нас, цинично говоря, она сыгранная фигура на игровом поле. Ну а ваши дети... нет, я не угрожаю вам, Ваше Величество, но те, кто придут к власти после вас, вполне могут решить, что им не нужны живыми возможные претенденты.

-Будьте вы прокляты! Я выступлю с пресс-конференцией. В ближайшее воскресенье.

-Ну я всегда считал вас благоразумным человеком. И последнее, Ваше Величество. Ваш экземпляр той записи.

-Вы понимаете, что я его не в ящике своего стола держу. Куда подкупленные вами люди уже заглядывали - не делайте невинное лицо. И даже не в своем личном сейфе, который тоже монтировали люди из дворцовой охраны. Но вы получите пленку после пресс-конференции.

-Тогда честь имею, Ваше Величество. Приятно иметь дело с умными людьми.

Когда посол вышел, король откинулся в кресле и закрыл глаза, стиснув рукояти с такой силой, что ни в чем не повинная мебель затрещала. Ярость бушевавшая в душе Улафа Пятого требовала выхода, но воспитанная с малолетства привычка сохранять достоинство позволяла держать себя в руках.

Англосаксы всегда были торгашами, умевшими скрывать за высокими словами свою гнилую суть. В отличие от отца, основателя династии Хокона Седьмого, король Улаф Пятый считал русских врагами, воевавшими с его страной и захватившими почти половину территории - но все же не вселенским Злом. В них даже было что-то сродни викингам, а не торгашам - они захватывали и убивали, но не издевались, не унижали. Но теперь они и американцы сильны, а Норвегия слаба, и как потомкам викингов сохранить свою прежнюю жизнь, не сгибаясь ни перед кем? Подобно соседней Швеции, балансировать между противоположными лагерями? Но долгий мир с русскими невозможен, пока они захваченные земли не вернут. Будем честны, Финнмарк скорее всего мы потеряли навсегда - Советы активно переселяют туда свое население народности "pomor", их там уже больше, чем норвежцев - но провинцию Нурланн еще есть шанс когда-нибудь возвратить. И как хочется войти в историю королем - собирателем потерянных земель! Но это смешные идеалы, как сказал бы мистер Хант - а приземленные принципы говорят, что как только он, Улаф Пятый, начнет сближение с СССР, то не проживет и дня. Иностранцы удивляются, как это король, и ходит по улицам без охраны - и вошли в историю монаршьи слова, "у меня есть три миллиона телохранителей, все мои подданные". А правда состояла в том, что формальная охрана - тайная полиция, контрразведка, и даже королевская гвардия, вымуштрованные в свое время американцами - после тех событий три года назад были в глазах Улафа Пятого на первом месте в списке его вероятных убийц. Потому, о любых тайных попытках дипломатии люди из ЦРУ узнают очень быстро, и их ответ будет очевиден. Но есть ведь еще дипломатия публичная - и глас народа, это глас божий, которому король вынужден будет подчиниться. Так что, заокеанские хамы, вы еще не знаете, какой будет мой ответ!

Король повертел в руках серебряный портсигар, лежащий на столе. Вы решили, что обложили меня со всех сторон, каждый мой шаг держите под контролем? Я даже в своем личном камердинере не уверен - кто-то ведь открывал в мое отсутствие мой личный сейф, спрятанный за портретом дорогой матери, королевы Мод. Не говоря уже о содержимом моего бюро. Но вот того, что будет - вы не предусмотрели!

Осло, площадь перед Королевским дворцом. 18 октября 1953.

День, когда король Улаф Пятый выступил с броневика перед собравшимся народом.

Позже вспоминая этот день, Его Королевское Величество решительно отвергал всякие параллели со случившимся раньше в другой стране. Это чистая случайность, что архитектурный вид фасада королевского дворца имел некоторое сходство со Смольным, штабом большевистской революции в Петербурге. И парк, окружающий дворец и площадь перед ним имеет совсем другую планировку. И памятник, установленный посреди - великому королю Карлу-Юхану, маршалу Бернадотту, а не какому-то вождю пролетариата. И выступать перед народом Его Величество собирался с балкона над парадным входом, как бывало прежде. Но вмешался экспромт.

Заранее было объявлен свободный вход для всех желающих, и конечно, для прессы. Так что треугольная площадь среди дворцового парка была забита народом, и люди все прибывали, вот уже кто-то и на постамент памятника Карлу-Юхану стремится влезть. На возражения дворцовой охраны, что среди публики могут оказаться злоумышленники, король ответил:

-Я без всякой охраны, с лыжами на плече, ходил по улицам Осло. И тем более я уверен, что в этот день со мной ничего плохого не случится!

Однако сам Улаф Пятый не был настолько уверен. Потому, что среди ВИП-гостей на балконе был посол, мистер Хант, в сопровождении двух здоровенных типов в штатском - ради вашей безопасности, Ваше Величество! Сделают незаметный укольчик, как тогда отцу - "королю стало плохо, сердечный приступ". И увезут в их госпиталь - та же смерть. И нет рядом людей, на которых король мог бы абсолютно положиться. Хотя охраны множество, во дворце у каждой двери стоят (эти, надо думать, самые опасные - кому посол бы первое внимание уделил), внизу цепью выстроились, перед крыльцом дворца, даже два броневика пригнали, все ради той же безопасности. Лейтенант гвардии в мегафон орет, расступись, не напирайте, соблюдайте порядок.

До двенадцати, объявленного часа, еще пятнадцать минут. И Улаф Пятый решил выйти к народу. Просто для того, чтобы увидеть вблизи тех, кто ему верил - и кому мог верить он: не могли же все эти его верноподданные, простые жители столицы, быть агентами мистера Ханта? Кричат "слава нашему королю", хочется верить, что искренне - потому что если не верить совсем никому, тогда не стоит и жить. Сын Харальд рядом - а если и он в игре, как тогда он сам, нет, не собирался отяготить душу грехом отцеубийства, но ведь знал, что американцы затевают что-то и даже готов был, занять престол, "если Его Величество Хокон Седьмой отречется - чтобы не было опасной анархии". Тот же Хант обещал, что королю лишь ультиматум предъявят, вынудив подписать - а после с честными глазами лгал, что у короля во время напряженной беседы случился приступ. И он, Улаф Пятый, стал законным монархом, а очень скоро узнал, как умер отец - и ничего не предпринял, ради спокойствия в государстве. А вдруг и Харальду сказали то же самое - он честный мальчик, и поверит слову джентльмена. Проклятие, что делать-то - ведь убьют, если я там, среди них, на балконе это скажу!

Гвардеец орал в мегафон. Удобная вещь, эти новомодные аппараты - и с автономным питанием. А там, на балконе, микрофон отключат, и все. Подхватят под руки и уведут, "королю плохо", на глазах у королевы и дочерей. Стоп, а если... Этого они точно не ждут - ну не поступают так короли!

-Лейтенант! Помогите мне - ох, только бы это офицер не оказался тоже среди агентов Ханта!

Нет, молодой офицер не был в заговоре - или растерялся, не понял, что ему делать? Помог королю подняться на броневик (не было рядом иного столь же возвышенного места, видного всей толпе), протянул рупор. Ну все, теперь обратной дороги нет!

-Норвежцы! Мой народ! Подданные мои! Я, ваш король, прошу вашего внимания!

И сразу стало тихо на площади. Только ветер в деревьях парка шумит - хорошо что не сильно.

-Вы пришли сюда, чтобы узнать, что случилось здесь, во дворце, три года назад. Как умер наш славный король Хокон, правивший нашей страной с самого обретения ею свободы. И отчего я молчал все эти годы. Несколько минут назад я имел беседу с американским послом - который сейчас там, на балконе стоит. Норвежцы, подданные мои - я могу поклясться перед богом и всем моим народом, что все, что я скажу сейчас, это истинная правда!

Тут король усмехнулся, представив лицо мистера Ханта.