Ксенофоб - Шенгальц Игорь Александрович - Страница 13

Никто за мной не следил или же делал это столь искусно, что я ничего не заметил до самого съезда с трассы к территории клиники.

Миновав парк, я выехал на широкую просеку — хорошо просматриваемую и наверняка столь же хорошо простреливаемую с дозорных башен, видневшихся впереди. Земляная дорога превратилась в брусчатку и запетляла вверх по склону прямиком к стоящему на значительном возвышении замковому комплексу.

Главной же особенностью клиники было то, что располагалась она на отвесной скале, и подобраться к ней можно было только этой дорогой. С другой стороны — лишь десятки метров камня и льда, а внизу река. Эрцгерцог выбрал весьма продуманное месторасположение для своей резиденции. При желании единственную дорогу можно было перекрыть и засесть в замке, легко обороняясь там от целой армии.

Четверть часа тряски привели меня прямиком к массивным воротам, в обе стороны от которых шла пятиметровая стена с самой настоящей колючей проволокой поверху.

«Акульи зубы» — так ее называли у нас. Я много раз в своей прежней жизни сталкивался с «зубами» и успел возненавидеть ее и тех, кто применял подобные вещи во время войны. Многие мои боевые друзья погибли из-за проволочных заграждений. Ведь даже подготовленному десант-риттеру требовалось время, чтобы преодолеть участок, защищенный проволокой. И в те минуты боец представлял собой легкую мишень, чем не гнушались пользоваться коварные ниппонцы.

Вдоль стены через равные промежутки в сто метров высились дозорные башни. С ближайшей уже давно и внимательно за мной следили, я видел суету наверху. Дуло пулемета, установленного на башне, немедленно развернулось в мою сторону.

Да, клиника была хорошо оснащена от вторжения извне. Далеко не всякое тюремное заведение могло бы соревноваться с кранкенхаусом «Зонненшайн» по подготовке и вышколенности персонала.

Мне даже не пришлось давить на клаксон. Ворота без малейшего скрипа сами собой пошли в стороны, позволяя мне проехать.

Но едва я воспользовался столь явным приглашением и въехал в небольшой карман, как сверху и с боков опустились решетки и я оказался запертым в буквальном смысле в железной клетке, а ворота за моей спиной так же быстро и плавно затворились.

«Зонненшайн» относился настороженно к незваным гостям.

— Пожалуйста, немедленно покиньте самодвижущуюся коляску! Руки держите на виду. В случае невыполнения приказов мы не несем ответственности за вашу жизнь! Повторяю!..

Мужской голос, усиленный рупором, я слышал четко и требования принял к сведению сразу. Тем не менее говоривший повторил свою речь трижды, прежде чем умолк.

Видно мне из нутра мехвагена было немного. Железная клеть, в которую я угодил, не позволяла из нее выехать. Приоткрыв боковое окно, я смог лицезреть направленные на меня пулеметные стволы.

Хорошо же тут встречают посетителей. Или это именно я удостоился подобной чести?

Пренебрегать столь серьезными приказами я не стал — слишком губительно для здоровья, подобные люди патологически не умеют шутить, поэтому, предварительно избавившись от ножа и револьвера — все равно конфискуют, так лучше оставить в «Мавританце», — и демонстративно подняв руки вверх, я неспешно выбрался из мехвагена.

За пределами клетки оказался узкий дворик, в дальнем конце которого виднелись вторые ворота. Я же находился в зоне досмотра, миновать которую не мог ни один посетитель. Не кранкенхаус, а настоящая боевая крепость, способная выдержать долгосрочную осаду. Так ли уж прост был старик Леопольд?..

— Положите руки на затылок и встаньте на колени! — продолжал требовать голос.

Вот это уже ни в какие ворота не лезло. Одно дело — вопросы безопасности, а совсем иное — унижение персон, облеченных доверием... Я, к счастью или несчастью, нынче относился к сильным мира сего. По крайней мере, пока у меня был при себе краденый императорский перстень.

Поэтому вместо того, чтобы пасть на колени и ждать решения местных властей, я скрестил руки на груди и заорал в ответ:

— Личный посланник его императорского величества Константина Первого. Дело государственной важности! Имею все необходимые полномочия! Прошу немедленно вызвать управляющего клиникой, говорить буду только с ним!

На несколько долгих минут воцарилась тишина. Я стоял недвижимо, даже не переступал с ноги на ногу, дабы излишне не нервировать людей, держащих руки на гашетке пулемета. Мало ли, всякое бывает, по себе знаю. В такие смутные моменты может произойти что угодно — а очередь прошибет и меня, и мехваген насквозь.

Откуда-то сбоку — я даже не сообразил, откуда именно, — во дворик выскочил невысокий лысоватый человечек. Одет он был обычно: костюм, сорочка, галстук, фиолетовые штиблеты. Движения его отличала определенная степень нервозности. Точно не врач. Я бы не доверил свое здоровье человеку столь нервического типа. Скорее, администратор.

Я угадал.

— Господин мой! — воскликнул он. — Прошу, извините великодушно! Наши люди несут свою службу ответственно, и нельзя их за это винить. Ваш визит столь неожидан, иначе я встретил бы вас еще за воротами. Так и доложите, прошу, его императорскому величеству! Мы верные его слуги и чтим его волю! Да вы и сами в этом убедились...

Произнося речь, он приблизился к клетке, достал из кармана ключ и отпер один из блоков, достаточный для того, чтобы сквозь него прошел человек.

— Моя фамилия Благостаев, я заведую внутренним распорядком заведения, отвечаю за безопасность наших пациентов. Еще раз прошу меня извинить за произошедший казус...

Я степенно вышел из клетки, пожалев, что все-таки оставил оружие внутри мехвагена — теперь до него точно не добраться.

— Бреннер, Кирилл Бенедиктович. Представляю интересы империи в вопросах особой важности. Надеюсь, вы понимаете, о чем я?..

Перстень, который я незамедлительно продемонстрировал Благостаеву, выглядел солидно — личный герб императора знал каждый подданный Руссо-Пруссии, а представить себе, что некто решился его подделать, даже я бы не смог — это каралось жестокой публичной казнью. В конце я даже добавил немного таинственности, понизив голос на полтона, так что Благостаеву пришлось чуть приблизиться ко мне, дабы расслышать каждый звук. При желании я легко мог схватить его за шею и использовать в качестве заложника, вот только я решительно сомневался, что столь ничтожная личность, пусть даже и облеченная немалыми полномочиями, заставила бы охрану бросить оружие. Нет, тут требовалось действовать иначе...

— Разумеется, особый приказ его величества... я все понимаю!.. — забормотал Благостаев.

— Мне нужен заведующий клиникой. Доктор...

Я специально сделал паузу, давая возможность Благостаеву назвать правильное имя. И он не подвел.

— Профессор доктор-доктор Морган. Он сейчас как раз совершает утренний обход. Думаю, мы можем присоединиться.

— Это хорошо, давайте присоединимся к профессору доктору-доктору, — благосклонно кивнул я.

Двойное титулование было неслучайным. Каждый дважды защитивший докторскую диссертацию имел полное право так же дважды именовать себя докторской степенью, вот только другой вопрос — далеко не каждый желал так хвастаться и выпячивать все свои достижения перед другими.

Но профессор доктор-доктор Морган не обладал излишней скромностью.

— Вы не возражаете, если мы прогуляемся пешком? — предложил Благостаев.

Я только кивнул в ответ.

Мы прошли коротким проходом сквозь неприметную дверь, потом миновали еще одну дверь и внезапно оказались в прекрасном зимнем парке. Громко чирикали воробьи, слышалась беличья трескотня. Миновав парк наискосок, мы вышли на просторную лужайку, которую вдоль и поперек пересекали расчищенные тропинки-дорожки, ведущие к разным корпусам клиники, включая, разумеется, и самое массивное центральное здание особняка — бывший замок эрцгергоца.