Доктор. Заново (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 63

— Мелкий, там Сергей и Игорь договорились по своим каналам, надо было быстро приехать, расплатиться и внестись в единый реестр. Проще всего — сказаться родственниками. Это снимает все ненужные вопросы. Приехать должен был строго кто-то из врачей. Ну а я — из такой семьи, что и вопроса не возникнет, откуда у нас ресурсы на покупку диплома. В нашей среде все друг друга знают, и меня, как коллегу Сергея, Нина сто процентов опознала по описанию.

— Знал бы Бахтин, чем мы занимаемся… — бормочу.

— Насколько знаю от Сергея, это Бахтин сказал тебя легализовать. Принимая во внимание, что существующие методики аттестации никакой адекватной оценки твоим талантам не дадут… Бахтин тут как раз наоборот — проявил несвойственную ему гибкость… Он вообще имеет репутацию бескомпромиссного. Просто тут же вопрос не финансовый, и не личной выгоды. Ладно, Мелкий, мне самой неприятно! Но что делать, если законодательство не готово к приёму такого талантливого и необычного Тебя! В свои тёплые объятия. А помогать людям реально ты можешь уже сейчас. Вернее, не столько ты, сколько мы — врачи — с твоей помощью.

Комплекс Кабинета министров. Одна из комнат для общих совещаний. За большим овальным столом — группа людей, частично в форме таможенной службы, частично — в форме юстиции. Два места занимают два человека в штатском, на одного из которых все без исключения обращают внимание.

— Так, начинаем, — объявляет один из тех, что в штатском. — Кто не пришёл или опаздывает — ему же хуже. Таможня, кто от области, вам первое слово.

— За текущий период, нами проверенно грузов на … миллиардов. Взыскано в бюджет… миллионов, что составляет 115 % от запланированного финансового потока. Задача по доходам в бюджет выполнена в полном объёме с опережением на 23 % времени. Доклад окончил, — браво рапортует выступающий в форме таможенного департамента.

— Добавить ничего не хотите? — интересуется всё тот же человек в штатском.

— Есть сводка по контрабанде. Всего пресечено…

— Не нужно. Спасибо. Ваша позиция ясна, как раз по этому поводу и собрались. Виктор Алексеевич — от МинЭкономРазвития. — Представляет второго штатского первый. — Он вам сейчас озвучит кое-что, гораздо более интересное. Виктор Алексеевич, пожалуйста.

— Рассматриваем тот же период. Можно доску? — спрашивает второй штатский, поправляя очки. От потолка автоматически опускается доска, второй штатский походит к ней и быстро рисует цифры. — Вот — цифры таможни. По нашим данным. Мы совпадаем? — обращается он к предыдущему докладчику в форме таможни.

— Плюс-минус процент, — отвечает предыдущий выступавший, — у вас данные на вчера из ЛОТОСА. У меня — сегодняшние оперативные.

— Это хорошо, это непринципиально, — снова поправляет очки штатский из МинЭкономРазвития. — Итак, за тот же период. Таможней досмотрено и пропущено на таможенную территорию Государства товаров на сумму… При этом, семьдесят пять процентов товаров оформлены с задержкой по времени. Это от одного дня до двух недель в среднем, смотря какой код ТН ВЭД.

Предыдущий порывается что-то вставить, багровея, но первый штатский его прерывает движением руки:

— У Вас было слово. Не мешайте.

— Но господин вице-премьер!.. — пытается продолжить таможенник.

— Вы меня не слышите? — коротко бросает первый штатский, и таможенник замолкает, продолжая багроветь. — Продолжайте, Виктор Алексеевич.

— Семьдесят пять процентов товаров оформлены с задержкой по времени. Примерный ущерб от задержки таможенного оформления составляет … миллионов.

— Это больше или меньше суммы перевыполнения? — спрашивает вице-премьер.

— Больше раза в три. Тут ещё нужно учитывать непрямые убытки предпринимателей: мы учитываем только средний процент по кредиту, который «капает», пока таможенное оформление товара задерживается. А есть ещё потери доброго имени предпринимателя, которому сорвали сроки. Есть ещё штрафы и неустойки по контрактам. Есть недополученная прибыль. Например, оборудование для мясокомбината ВЕКТОР задержали на три недели на границе сверх нормы оформления. Конкретно этот комбинат продаёт около десяти тонн в сутки, вот двести тонн он недопродал в этот месяц. Это — пример. Такие убытки есть, они даже больше основного ущерба, но мы не можем их учесть, так как они индивидуальны в каждом случае.

— Поня-я-ятно, — тянет вице-премьер. — А прокуратура что добавит? Кто от прокуратуры скажет?

— Давайте я, — поднимается заместитель Ирина, заместитель Бахтина. — Первое. Выборочные проверки по отдельным таможенным постам показали: регламенты документооборота не соблюдает девяносто пять процентов личного состава. Правила работы со служебной информацией не соблюдает более семидесяти процентов личного состава. На каждом из проверяемых постов зафиксированы систематические случаи «слива» информации «налево», равно как и из Центрального Информационного Центра Таможни. Вот — протоколы выемки документов…

— Не надо, — обрывает вице-премьер. — Протоколы — не мне, сразу в суд. Спасибо. Алексей Викторович, а в процентах, как бы вы оценили эффективность работы таможни? Если уместно спросить, положительно или отрицательно? Что ЭкономРазвитие думает, так сказать, кулуарно? Пожалуйста, не стесняйтесь.

— Да мне не по чину стесняться, — неожиданно жёстко отвечает похожий на колобка второй штатский человек в очках. — Могу предложить такую модель: ожидается, что существование таможни отвечает двум требованиям: первое — регулирует товаро— и финансооборот, не буду в деталях, все понимают функцию. — Все присутствующие кивают. — Вторая функция, вернее, критерий оценки — таможня не должна тормозить экономические процессы. Пример: Завод ферро-сплавов везёт оборудование. По плану — за месяц закупает, привозит, ещё месяц монтирует. В первый месяц заложено время на таможенное оформление, согласно Таможенному Кодексу. Вот если оказывается, что сроки срываются исключительно по вине Управления Таможни — мы такие срывы рассматриваем как невыполнение Таможней второй функции. Согласно позиции «сверху», — человек в очках обводит взглядом всех присутствующих — Таможня должна помогать, а не мешать развитию Государства. Я понятно излагаю?

— Вполне, продолжайте, — закидывает ногу за ногу вице-премьер.

— Вот с точки зрения этого второго критерия, таможня в этом периоде затормозила более пятнадцати процентов производителей ВВП — это если грубо — на общую сумму четыреста три процента от своего бюджета. Ну, говоря проще, таможня «добывает» одну картофелину в бюджет, но портит четыре картофелины окружающим, — человек в очках протирает очки, присутствующие смеются за исключением тех, кто в форме таможни.

— У меня нет больше вопросов, — бросает вице-премьер. — Таможня, остались. Остальные — огромное спасибо, не задерживаю. Прокуратура, надо объяснять, что делать дальше? Хорошо, что нет. Генпрокуратуру прошу быть на связи, пожалуйста, Ирина, да? езжайте сразу в спецсуд, когда доедете — вам позвонят из канцелярии Премьера. Сегодня же прошу начать проверку законности деятельности таможенных постов по списку…

Выходящие из зала для совещаний слышат слова Премьера:

— Таможня, никто не выходит до моего разрешения. Ваши мобильные телефоны опечатаны и уже изъяты для дальнейшей оперативной проверки, санкционированной судом. Я здесь — для обеспечения результативности…

— Ты сегодня, как обычно? Весь день «на шпагате»? — спрашивает Лена, паркуясь у нашего дома.

— Знаешь, нет. Именно сегодня беру тайм-аут и спокойно сижу дома. Почитать хотел кое-что, спокойно подумать. От плаванья решил день отдохнуть — чувствую, что организм не восстанавливается. На бокс Сергеевич сейчас тоже разрешил ходить через день — говорит, какая-то нагрузка не до конца усваивается. Возможно, на мойку вечером выйду — если сотрудников удастся вызвать, которых прошлый раз «забраковал». Попробую с ними второй заход, с ультрафиолетовой лампой. Но без фанатизма.