Во власти его величества (СИ) - Гордова Валентина - Страница 54

Меня всю начало ощутимо потряхивать. Грозное молчание Аяра всё происходящее только лишь ухудшало. А когда я протянула ему свиток с договором в дрожащей руке, у меня появилось такое ощущение, что он его сейчас просто сожжёт.

Но Аяр не стал. Даже не взглянув на него, он спросил у меня ледяным по звучанию голосом, от которого меня невольно передёрнуло и затрясло уже заметнее:

— Что это?

— Договор, — дрогнувшим голосом сообщила я, широко распахнутыми от ужаса глазами глядя на эора, — о заключении мира с магами Смерти.

Я думала, Аяр тут же перестанет злиться, свиток заберёт и умчится на переговоры с этими самыми магами, но, видимо, я его слишком плохо знала. Потому что Верховный даже не дёрнулся. На его лице ни один мускул не дрогнул, а взгляд продолжил прожигать мои глаза.

— Плевать я хотел на этих магов вместе с их миром. — Прошипел он так, что я невольно втянула голову в плечи и вообще вся сжалась, боясь даже пискнуть. — Ты ради этого сбежала?

— Я не сбегала, — возразила я слабо, потому что под этим тяжёлым жутким взглядом говорить вообще сложно было, — я просто хотела помочь…

— Ты всегда слепо бросаешься помогать остальным, наплевав на саму себя? А если тебе скажут, что твоя смерть может кого-то спасти, ты всё равно будешь помогать? Ты обещала мне не делать глупостей, дважды обещала и дважды нарушила своё обещание. Так скажи, зачем мне держать свои?

Это было очень больно. Все его слова, что буквально ножом ударялись мне в сердце, оставляя на нём глубокие болезненные раны. Зачем он так говорит? Он же не знает, что произошло, не знает, что заставило меня уйти из дома…

Хотя и доля правды в его словах есть. Я действительно уже дважды нарушила то единственное обещание, что дала Аяру. Сама не дала ему ни одного повода держать собственные обещания. Ушла, ничего не сказав. Так стремилась помочь незнакомому ребёнку, что совершенно не задумывалась о самом Аяре.

— Её отца могли убить. — Уже ни на что не надеясь, тихо проговорила я.

— Тебя тоже. — Его голос, до этого звеневший от едва сдерживаемой ярости, сейчас стал каким-то глухим и безжизненным.

— Аяр…я не могла оставить эту девочку без отца.

Он должен был понять это. Должен был.

Но не понял.

— Но ты можешь оставить меня без себя. — Сухо проговорил он, нанося мне ещё череду болезненных ударов в самое сердце.

Я замолчала, ничего ему не говоря. Говорить было… больно. Мне и дышать-то было больно, не говоря уже о том, чтобы открыть рот и произносить какие-то умные слова. Я даже не знала, что ему сказать.

Аяр, как и всегда, всё сказал сам:

— Ты просто не оставляешь мне выбора. Ты не покинешь эту комнату без моего разрешения.

И он, не позволяя мне возразить, просто забрал договор и в мгновение ока растворился в портале. Просто исчез, оставляя после себя острую боль в душе и жгучее чувство несправедливости.

***

Он не появлялся четыре дня. Ну, или двое местных суток. Его не было ни днями, ни ночами. Его вообще не было.

Первый день я ужасно переживала. И непонятно, из-за этого или из-за перестройки моего организма, но у меня просто раскалывалась голова. В итоге половину второго дня я провалялась в постели, боясь даже шевельнуться лишний раз. Потом боль отступила, но вместо неё осталась ужасная усталость и головокружение, из-за которых по своей комнате я фактически ползала.

Кстати, Аяр не солгал. Я действительно не могла выйти. Дверь просто не открывалась, как и окна. Но при этом каким-то удивительным образом спокойно могли заходить и выходить все остальные — ахэ, приносящие мне еду. Кроме них у меня никого и не было.

На третий день, когда усталость была такой, будто я трое суток бегала — хотя на самом деле я ничего и не делала — я позорно ревела в подушку. Последнюю после этого пришлось сушить.

А на четвёртый, когда я, полностью эмоционально выжатая, сидела в кресле с ногами и бездумно скользила взглядом по какому-то учебнику, на стене напротив меня с тихим звоном что-то засветилось. Не скажу, что я испугалась, но любопытно всё же было.

Ещё любопытнее стало, когда свет превратился в картинку, как телевизор, показывающую мне Аяра. Он стоял на каком-то возвышении, облачённый в чёрный мундир, серьёзный, суровый и сосредоточенный.

И смотрел прямо на меня.

Я невольно сжалась под этим внимательным взглядом, втянув голову в плечи. Но всё равно не смогла заставить себя перестать на него смотреть. Эти четыре дня казались мне целой вечностью. И пусть я всё равно хорошо помнила и внешность Аяра, и его голос, но сейчас мне казалось, что мы не виделись целые года.

— Решением Верховного эора и нового Совета было принято и подписано мирное соглашение с магами Смерти. Война окончена.

Экран мигнул и погас, хотя, как мне показалось, Аяр собирался ещё что-то сказать. Я сглотнула, не зная, что мне чувствовать: радость от закончившейся войны или…что? Я не знаю.

— Это сейчас видит каждый житель. — Раздался вдруг за спиной хрипловатый, смутно знакомый голос, при звуке которого я против воли вздрогнула. А Пакля, беззвучно ступая своими большими мягкими лапами по полу, подошёл ко мне, по-доброму усмехаясь. — Да не боись, это всего лишь я.

— Я и не боялась, просто не ожидала тебя здесь увидеть. — Тихо отозвалась я, откладывая книгу на стол и с улыбкой принимая на колени тяжёлую голову сильно изменившегося духа. — Почему ты так вырос?

Насыщенно-голубые глаза Пакли хитро блеснули, а затем прикрылись, и он, урча, с наслаждением потёрся пушистой мордой об мои ноги.

— Потому что мой хранитель сильно нервничал и злился, переставая контролировать свои силы. Пришлось поглотить от тебя их приличную часть. Кстати, подумай вот о чём: я выпил столько, что мне хватило для мгновенного роста, а это не мало, но ты едва ли почувствовала. Представляешь, сколько в тебе магии?

— Смутно. — Честно призналась я, осторожно пожимая плечами и продолжая ласково гладить его удивительно мягкую приятную шерстку.

Не скажу, что мне было плевать на то, о чём он говорил, но и сильного страха и волнения я не испытывала. Подумаю об этом позже.

— Кстати, — вновь приоткрыл дух глаз, снизу вверх на меня поглядывая, — а ты ничего не чувствовала за время нашего расставания?

Я призадумалась, а потом кое-что вспомнила:

— У меня голова болела и было такое ощущение, будто я работала не переставая несколько суток. Ты об этом спрашиваешь?

Пакля растянул пасти в хитрющей улыбке.

— Пришлось у тебя немного силы позаимствовать. Кстати, не говори Верховному, но его блокирующие артефакты не действуют на определенный вид духов.

Мне вспомнились слова Аяра о том, что Пакля не сможет поглощать мою магию. Заинтересовавшись этим моментом, я уточнила:

— Это на какой вид?

Улыбка Пакли стала просто запредельной. Понизив голос, он радостно прошептал:

— Например, на тот, которому больше тысячи лет.

Я…нервно погладила его за ушком, стараясь не думать о том, что глажу существо, которому больше тысячи лет. С ума сойти можно!

— Или, — продолжил внимательно за мной наблюдающий Пакля, — на тот, которому больше двух тысяч лет.

Не думать, не думать об этом, просто не думать…

— Тебе больше двух тысяч лет? — Потрясенно выдохнула я, с сомнением на него глядя.

Голубой глаз выразительно закрылся, подтверждая.

Дух, которому две тысячи лет. Интересно, а Аяр об этом знал?

— Неужели это всё, что тебя интересует? — Хмыкнул Пакля, подглядывая за мной.

Я медленно покачала головой. Вопросов было много, но как выбрать из них те самые, нужные и важные?

Решила идти по порядку.

— Я маг Смерти? — Глаз вновь прикрылся, подтверждая, а потом открылся и вопросительно посмотрел на меня. — Почему тогда я могу исцелять?

— Ты перерождённая. Перерождённые маги Смерти рождаются живыми, они живут, а магию Смерти получают потом, уже почувствовав вкус жизни. У вас иные ценности и иные взгляды на мир. Перерождённые маги Смерти на самом деле наполовину маги Жизни.