Расколотый меч (СИ) - Кисель Елена - Страница 15

– Надо бы тихое место или отвлекающий маневр…

– Запросто, - подмигнул Эдмус. – Глядите, но не учитесь, потому что повторить такое вы все равно не сможете!

И преспокойно вышел на улицу, причем занял такую позицию, что мы могли любоваться представлением через окно. Прошел еще немного, качаясь, как пьяный… потом упал, схватившись за живот, и испустил визг, от которого Даллара схватилась за сердце.

– О-о, не-е-ет! – вопил спирит с невообразимой мукой. – У меня начались схватки! Я рожаю! О-о, какая адская боль! На помощь! На помощь!!

– Какой идиот на это поведется? – пробормотал Веслав, выглядывая в окно, где Эдмус добросовестно извивался на земле.

Виола кашлянула и тронула алхимика за рукав. Тот обернулся и обомлел: в холле не было ни единого живого существа! Кроме нас, разумеется. Такое ощущение, что сбежали смотреть на представление даже пауки да блошки.

– Это дворцовый люд, – устало пояснила Даллара. – Они падки на подобные вести, и это не предел.

– Сколь это не прискорбно, но по пути у них в головах возникнет не менее пяти версий касательно отца ребенка, – подтвердил рыцарь. Они с Далларой избегали друг на друга смотреть, поэтому Йехар буравил противоположную стену полным безбрежной нежности взглядом. – У нас есть немного времени, пока Эдмус…

– А-а-а, как такое могло быть?! – разорялся вдалеке спирит. – Как я мог не заметить, что я она? А-а-а!! Я, оказывается – она!!! Теперь мне будет стыдно воровать коньяк из фляжки Веслава…

Алхимик машинально схватился за нагрудный карман. Доминесса пугливо обернулась по сторонам.

– Я не могла говорить с вами о наших тревогах, – зашептала она. – За мною следят. Ксахар не оставляет ни на секунду, Стэхар со своими соглядатаями всегда наготове… Тилкида его пытается отвлечь… ты помнишь моего отца, Йехар?

Рыцарь кивнул, насупившись – воспоминание было не из приятных.

– Он был подозрителен и воинственен, насколько я его помню…

– Да… – доминесса едва заметно склонила головку, напоминая надломленный цветок на тонком стебле, – и теперь это еще усилилось. Его поступки не поддаются объяснению. Недавно ему привезли какую-то ценность, ходили слухи, что от вампиров, и он приказал, чтобы ларец поставили в комнате, соседней с моей. Иногда… – у нее задрожал голос, но она продолжила: – там кто-то ходит… звякает крышка, и я слышу чье-то дыхание – громкое, свистящее, и я… вы думаете, я безумная?

– Никто не подумает так, – мягко сказал Йехар. Он осторожно коснулся ее руки, но она отшатнулась и смущенно взглянула на нас.

Эдмус тем временем показывал, что такое настоящее безумие. Придворные обступили его кольцом, а зрители всегда сподвигали нашего спирита на особенно добросовестную игру.

– О-о! – стонал он. – О-о, адская мука – обнаружить в миг, что ты женщина! Да еще – беременная… основательно… и вот вместо веселой и беззаботной жизни – высиживание яиц, потом заботиться о молодняке… О-о! Я чувствую, скоро оно появится на свет… кто принесет мне воды?

Даллара провела ладонью по лицу и заметно овладела собой.

– Что я, – сказала она еле слышно. – Я живу в страхе с детства, когда мою мать нашли убитой на одном из камней, у замка… Потом все эти смерти: умирали все, кто был рядом со мной. Няньки, повара, конюхи: их закалывали, вешали, травили… Смерть случайно обошла меня, что я! Люди, Йехар, люди. Столько смертей в округе… бывает, находят целые семьи… вампиры клялись, что это не они, но домин собирается воевать… город алхимиков истреблен кем-то неведомым, об этом ты не узнал бы, всем в замке велено молчать…

– А-а-а! – кричал Эдмус на дворе. – Позовите Бо, я ей завещаю свой колпак…Ааааа!! Не-е-ет! – все, кто кинулся разыскивать Бо, останавливаются. – Я забыл его дома…или забыла? Силы неба, вот что за день?!

– Я боюсь за вас, - шептала Даллара, а глаза ее говорили, что за одного из нас она боится особенно. – Боюсь, что вас тоже постигнет нечто подобное. Вы отважны, Йехар, но я боюсь, что зло, которое обрушилось на наш дворец, на нашу страну, коварно настолько, что…

– Мы с Глэрионом прошли сотни миров за эти два года, – грустно проговорил Йехар, он наконец перестал смотреть на стену и перевел взгляд на Даллару. – Что бы это ни было, оно не застанет нас врасплох.

– Большое дело – нас и так уже пытались убить, – вставила Виола. Немного некстати, потому что Даллара при этих словах тихонько охнула и определенно пошатнулась, но тут же обрела себя опять и договорила свою прерванную фразу:

– …вы не сможете ему противостоять только своей отвагою и своей честью. И я надеюсь только, что среди рекрутов есть те, кто будет предостерегать вас от необдуманных поступков.

При этом ее взгляд как-то странно сместился на Веслава. Алхимик, который все это время не отрывался от наблюдения за кривляньями Эдмуса, а на деле, поклясться могу, не пропустил ни одной фразы, тоже посмотрел на Даллару, и… что?! Сочувствие? На этом-то лице?

Теперь я знаю, куда кренится этот мир. К хаосу он летит! К ха-о-су!

– Я хотела просить вас оставить замок ради вашего же блага, – наконец с усилием начала доминесса. – Но знаю, что вы…

Йехар открыл рот, чтобы горячо подтвердить истину, которую доминеса знала, но тут поблизости послышалось:

– Даллара!

И пред нами явилась сладкая парочка: домин Олл плюс Ксахар. Последний, кажется, чувствовал себя немного неловко после своего бенефиса, слухи о котором долетали и до наших покоев. Однако это не шло ни в какое сравнение с Далларой, которую поймали на месте преступления: доминесса замерла на месте, как суслик у норки, а широко раскрытые ее глаза умоляли спрятать ее куда-нибудь, увести, увезти, ну, хоть убить, только не оставлять с этими двоими наедине.

– Беседуешь с рекрутами Дружины, – параноидальные глазки домина тут же сузились: на правителя накатил очередной приступ подозрительности. Здесь они были делом частым. – И о чем же это?

– Мы хотели узнать о самочувствии достопочтимого жениха доминессы, – сладеньким голосом ответил Йехар, бросая на «достопочтимого» испепеляющий взгляд. Даллара с немым упреком взглянула на Веслава – она почему-то полагала алхимика воплощением здравого смысла Дружины. Бывают же люди, склонные настолько сокрушительно ошибаться!

– Доминесса сообщила нам, что здесь бывают… зловещие события, – постаралась я смягчить обстановку, но обстановка смягчаться не желала. Рот Ксахара так и был открыт, чтобы ляпнуть при свидетелях: «Вызываю тебя, такого-разэтакого, на смертельный поединок!».

К счастью, поблизости была Виола. Хотя она из решения конфликтов предпочитала такое как «кулаком в морду», на сей раз ей с чего-то вздумалось поддержать меня в моей миротворческой миссии.

– А потом у нас товарищу плохо стало, – произнесла она с крайне обеспокоенным видом. – Вот мы и думаем, может, тут есть какая-то связь?

Домин нелицеприятно фыркнул и удалился, а Ксахар взял Даллару под руку (она закатила глаза) и предложил немедленно мчаться на помощь к товарищу.

Оставалось надеяться, что Эдмус сумеет достойным образом вырулить из ситуации.

Он и вырулил – как только заметил, что мы уже закончили разговор, а рядом с нами стоят Даллара и Ксахар. Шут издал еще один блестяще-ужасающий стон, перешедший в вой, а затем с некоторым разочарованием на лице поднял в воздух… простое куриное яйцо! Наверное, успел позаимствовать с сегодняшнего стола, вот только когда из кармана вытащил?

Толпа, в которой до этого момента перекликались и советовались, за кем послать: то ли за дворцовым лекарем, то ли за каким-то Зелхесом, образцово замерла и столь же образцово замолчала.

– Мелко получилось, – вздохнул Эдмус в этой тишине. – Вот так оно всегда у родителей: мучаешься-мучаешься, а отдачи с потомства… никакой!

Гробовая тишь продолжала торжествовать. На лицах придворных просвечивало сочувствие.

– По-моему, смысла воспитывать его нет, – продолжал Эдмус, сосредоточенно поворачивая яйцо так и этак перед своим длинным носом. – И имеет смысл поступить по жестоким законам моего племени…