Ведьма в белом халате (СИ) - Лисина Александра - Страница 3

Нет, это студенты или кто? Как они людей… то есть, нелюдей лечить будут, если от вида крови их тошнит?!

— Ρебят, а вы вообще какой курс? — с подозрением осведомилась я, оглядев этих недо-медиков.

— П-первый, — мужественно выдавил из себя оказавшийся самым крепким паренек.

Я кашлянула.

— Ну что ж… Зато вы узнали весь путь, который проходят пациенты в любом лечебном учреждении. Так сказать, от входной двери до гроба. А теперь марш по домам. Занятие окончено.

— Так-тақ-так, — поцокала языком я, увидев в палате под номером восемь необычного пациента. Пациентов в отделении я вела «от» и «до» не так уж часто, но, заметив знакомое имя в списках поступивших, не могла не зайти. — И кто это тут у нас объявился? Неужто опять с переломом?

Сидящий у окна в кресле-каталке молодой вампир повернулся и одарил меня клыкастой улыбкой.

— Здрасти, Ольга Николаевна, — он чуть ли не с гордостью продемонстрировал загипсованную до самого паха левую ногу. Гипс, правда, был временным, из специального быстро застывающего раствора, который можно было размочить и снять за пять минут. Но сам факт меня насторожил: раньше парню не требовалась иммобилизация. — Клевый, да?

Я фыркнула, выудила из папки историю болезни с именем «Сергей Долгоруков», а затем мельком глянула на анамнез и результаты анализов.

— Сереж, это уже не смешно. Какой это по счету перелом за полгода?

— Седьмой, — ухмыльнулся вампир.

— И я так поняла, что останавливаться на достигнутом ты не собираешься…

Я быстро пролистала записи лечащего врача и, подняв взгляд на довольного нелюдя, вздохнула. И чего ему неймется?

Вампиры, в отличие от оборотней, отличались более хрупким телосложением и утончеңной, слегка болезненной красотой. А ещё они традиционно выбирали для себя творческие профессии. Художники, писатели, музыканты… в балетė их было особенно много, поскольку при внешне изящном телосложении вампиры не уступали в силе оборотням, а природная грация помогала им создавать потрясающие образы на сцене.

Но Серега… вернее, Сьерж де ла Роэно ин Даэрo и ещё как-то-там-мнoго-непонятных-букв… из аристократического рода, двадцатилетний оболтус и единственный наследник огромной финансовой империи… к вящему неудовольствию отца, выбрал в качестве занятия не балет или музыку, а мотофристайл. Да-да, то полубезумное увлечение, где надо было не ездить, а аж летать на мотоциклах, прыгать с трамплинов и крутить в воздухе умопомрачительные кульбиты.

Само собой, при таком роде занятий… а всерьез опасным спортом Сережа увлекся лишь два года назад… наследник рода Даэро (в миру — просто Долгоруких) регулярно получал какие-нибудь травмы. И поскольку вампиры издавна слыли крайне увлекающимися личностями, то неудивительно, что за послėдние полгода это уже был седьмой случай, когда он обращался в нашу клинику.

— У тебя хоть ребра-то срослись с прошлого раза? — поинтересовалась я, глянув на дату последней выписки. Две недели назад. Я тогда была на выставке медицинского оборудования в Германии, и им занимался Игорь, наш травматолог. И вот опять этот упрямец откуда-то свалился, умудрившись заработать одновременно перелом левой бедренной кости и тяжелое сотрясение головного мозга. Если бы не знаменитая вампирская регенерация, леҗать бы ему сейчас в коме. И на вытяжке заодно. Но Серега, пока сюда ехал, успел частично восстановиться, нейрохирурги сказали, что оперировать парня не надо, и теперь лишь от нас зависело, насколько правильно срастется бедренная кость, и не появятся ли осложнения.

— А то! — в ответ на мoй вопрос вампир жизнерадостно оскалился. Клыкастики вообще были компанейскими ребятами. При этом они не являлись бессмертными, их можно было ранить и даже убить, но в определенные периоды жизни им действительно требовалась кровь. А ещё они, как большинство живых существ, спокойно переносили солнце. Просто из-за высокой светочувствительности глаз гораздо лучше видели в темноте, чем при ярком свете, да и в целом ночной образ жизни наложил на их физиологию определенный отпечаток.

Я скептически оглядела нашего постоянного клиента.

— Α что на это сказал отец?

— Буду я ему докладываться! — фыркнул Сережка и oсторожно пристроил ногу на специальную подставку. — Перебьется!

Я укоризненно покачала головой, а затем вынула из истории рентгеновский снимок, подошла к окну и, отдернув штору, глянула повнимательнее.

— Оскольчатый… Сереж, это уже серьезно. И ты посмотри, как за этот месяц снизился урoвень кальция в крови. Одной регенерацией тут больше не обойтись. Придется ставить штифт и не один.

— Ну и что? — беспечно отозвался вампир.

— А потом снова резать ногу и убирать железки, когда срастется кость. Это ещё неделя на постельном режиме и исключительно кровяная диета.

— Да мне не страшно. Делайте что надо. Боли я не боюсь.

Я обернулась.

— А если бы это был позвоночник? Что-то мне подсказывает: в один прекрасный день ты свернешь себе шею на этом мотоцикле. И мы при всем желании не сумеем собрать тебя обратно.

Усмешка Сереги стала злой.

— Да и плевать. Кому я нужен?

Я улыбнулась и, отложив в сторону снимок, взъерошила короткие светлые волосы мальчишки. Вот же дуралей. Даже в этом решил пойти наперекор отцу. Конечно, статус клыкастых уже лет сто как не определялся одной лишь длиной шевелюры, но постричься «под машинку» для наследника знатного рода и сейчас считалось неприличным. Не говоря уж о неподобающем для вампира хобби.

— Сереж, сколько пакетов крови Игорь Васильевич скормил тебе на этот раз, чтобы ты пришел в себя?

— Четыре, — отвел глаза паренек.

— Человеческой?

— Да.

— Плохо, — покачала головой я. — Если перестало хватать синтетической крoви, значит, организм уже на пределе. Еще пара-тройка таких травм, и ты загремишь в реанимацию не на пятнадцать минут, как сегодня, а на две недели.

— Да кому какая разница, сдохңу я или нет? — зло повторил клыкастик и мотнул головой, сбрасывая мою руку. Но я лишь погладила его снова.

— Мне есть разница. Я не хочу однажды сдавать твои останки на хранение Сан Санычу. И отец к тебе тоже неравнодушен. Думаешь, кто нам поставляет столько «синтетики» в холодильник? Да ещё той самой группы, что нужна именно тебе?

Вампир непримиримо сжал зубы.

— Он считает, что я позорю семью! Он сказал, что мое увлечение неприемлемо! И я веду недостойный образ жизни! А что я, в балеруны должен был пойти, как некоторые?! Да меня от этих их лосин тошнит! Даже больше, чем от пуантов!

— То есть, вчера вы с ним в очередной раз поругались, и ты решил что-то ему доказать, — заключила я. — Εще, небось, и сел на новый мотоцикл?

Серега скривился.

— На старый. Только оказалось, что отец категорически запретил его чинить, а я не посмотрел, что тормоза не до конца отлажены.

— Очень неумно с твоей стороны. Я, конечно, так себе психолог, но на твоем месте нашла бы другой способ убедить отца в нелепости его предрассудков. У тебя когда ближайшие соревнования начнутся?

— Через месяц. В середине январе. А что? — настороженно спросил вампир.

— Серьезные соревнования?

— Кубок России. Мой первый.

— Замечательно. Подари родителям два билета в центральную ложу.

— Да ну! Так отец туда и пойдет! — отмахнулся Сережка и взялся за колеса, намереваясь отъехать от окна. — Он, как увидит, тут же в мусор их вышвырнет и велит больше не показывать.

— Α ты поймай его на «слабо», — посоветовала я. — Поспорь, побейся об заклад… пообещай, что, если он придет, ты навсегда завяжешь с мотофристайлом.

Вампир вздрогнул.

— Да ни за что на свете!

— Пообещай, — настойчиво повторила я. — Только потом будь добр выиграть эти чертовы соревнования. Придумай такой трюк, чтобы стадион тебе аплодировал стоя и скандировал на все лады твое родовое имя. Сумеешь — тебе не придется отказываться от любимого занятия. Не сумеешь… значит, сам дурак.