Чёрному, с любовью (ЛП) - Андрижески Дж. С. - Страница 45

Блэк стоял на пороге конференц-зала.

Он был одет в свою обычную рабочую униформу из черных брюк, чёрной футболки и ботинок, а также его армейских часов. Я невольно заметила, что он также носил своё обручальное кольцо из комплекта, который он заказал у того ювелира в Нью-Йорке.

Если он и заметил, как я взглянула на его безымянный палец, то не выдал это лицом. Его выражение оставалось мрачным, он выглядел отрешённым. Заметив то немногое, что я ощутила из его света, я перевела взгляд на монитор и поморщилась при виде видео, которое теперь проигрывалось за репортёром.

Оно показывало, как высокий рыжеволосый вампир впивается клыками в горло женщины, которой было от силы лет двадцать — наверное, одна из студенток. Согласно новостям, группы вампиров нацелились на несколько университетов Юга, в частности в Техасе и Луизиане. В нашей группе бродило немало приглушённых разговоров о том, что происходит на самом деле. Пока что я соглашалась с версией Кико и Ярли, что Чарльз по какой-то причине поручил своим людям организовать эти бунты.

Ярли считала, что Чарльз мог даже в особенности нацелиться на университеты. По её словам, он хотел получить контроль над высшими учебными заведениями — возможно, чтобы иметь отговорку и поместить их под зонтик федерального правительства, а значит, и его собственных людей.

Чарльз явно хотел лучше контролировать границы.

Ярли объяснила нам, как на Старой Земле на всех границах существовали пункты проверки расовой принадлежности. В её версии США они имелись даже на границе некоторых штатов.

Она подозревала, что Чарльз намеревался создать здесь нечто подобное, только для вампиров, а не для видящих. Она объяснила, что ему нужны университеты, чтобы направить человеческие ресурсы в исследования и технологии, необходимые ему для контроля над вампирским населением — и, скорее всего, над людским населением тоже.

Чем дольше она говорила, тем яснее я представляла себе суть мира, который создавал мой дядя, и тем яснее я понимала, что нам уже не удастся долго оставаться в стороне. А ещё это заставило меня задаться вопросом, какого черта будут делать вампиры, как только Чарльз начнёт по-настоящему зажимать тиски.

Не оставалось никаких сомнений, что бунты также призваны вызвать у людей ужас перед вампирами.

Я смотрела на лицо студентки колледжа, пока рыжеволосый вампир поедал её, и я осознала, что её родители могут увидеть эти кадры. Молодая женщина с остекленевшими глазами и запрокинутой головой выглядела так, будто находилась на грани смерти. Лицо вампира оставалось спокойным. На его лице сохранялось выражение бескрайнего удовольствия, пока он осушал её, одной рукой обхватив тело спереди и сжав грудь через толстовку.

Она не была женщиной, вне зависимости от своего возраста.

Она была девочкой.

Глядя, как из неё уходит жизнь, я невольно подумала о Зои, своей сестре. Она была примерно в том же возрасте, когда её убил вампир.

Я перевела взгляд на Блэка, всё ещё немного морщась.

— Конечно, — сказала я. — Без проблем.

Осознав, как долго я простояла тут, смотря новости с молодыми индейцами, у которых был повод находиться здесь, я ощутила проблеск вины. Я гадала, не возникла ли у меня зависимость от просмотра фильма ужасов, который мой дядя устраивал на мировой сцене, начиная с моей страны.

Что ещё важнее, я забросила свою работу.

Блэк несколько дней назад просил меня заняться файлами видящих-беженцев — работой, которую я откладывала с самого возвращения из Европы. В основном потому, что большую часть времени я копалась в новостных репортажах и полицейских отчётах, ища следы Ника.

Кико улыбнулась мне и вскинула бровь, пока я обходила её контейнер вакамэ[4], риса и лосося на гриле, который она ела руками. Наверное, чтобы не пришлось тащить стул с другой стороны стола.

Однако Кико редко просто сидела на месте и расслаблялась.

Всякий раз, когда я её видела, она находилась в движении или собиралась за что-то приняться.

Блэк мотнул головой в сторону коридора, когда я вновь посмотрела на него, и я прибавила шагу, выйдя за дверь, которую он для меня придержал.

Он привёл меня в свой офис.

И вновь он придержал дверь, чтобы я прошла вперёд него, и своим светом подтолкнул к столу для совещаний в конце длинной комнаты. Я посмотрела на стену из матированного стекла и осознала, что бывала здесь не так уж часто.

— Ты уже поела? — спросил Блэк, закрывая дверь.

Я посмотрела на него и моргнула.

Затем задумалась над его вопросом.

— Йогурт считается? — неуверенно спросила я.

— В шесть утра, — он фыркнул. — Так что не считается, — он во второй раз показал на стулья вокруг стола для совещаний в углу его офиса. — Садись. Я закажу нам еду. Нам нужно поговорить.

Теперь уже слегка насторожившись, я проследовала за жестом его руки и по привычке заняла место в углу стола, где окно из матового становилось прозрачным и открывало вид на город. Я просто сидела там и смотрела в окно, лишь вполуха слушая, как он говорит по телефону с кем-то из своих людей, чтобы нам принесли еду.

Я не уделяла внимание тому, что он заказал; я была слишком занята тем, что смотрела на горизонт, потом на его лицо и руку с обручальным кольцом.

Я не смотрела на наши кольца с тех пор, как швырнула в него своё в Нью-Йорке.

Я просила его вернуть моё кольцо.

Теперь я гадала, почему он не отдал мне его.

Оба кольца, которые он сделал, были изумительными.

Я осознала, что теперь меня даже слегка потрясает то, насколько красиво его кольцо. Даже со своего места я видела резной органический узор выгравированной на чёрном золоте косатки с тремя звёздами, которые, по словам Блэка, являлись крашеными зелёными и золотыми бриллиантами, которые должны примерно вторить ореховому цвету моих глаз.

Дизайн походил на индейскую подвеску, которую я носила на шее, но был как будто более плавным, более похожим на стиль модерн. Мою подвеску изготовил мой дедушка, и она символизировала человека и видящего — брак моих родителей, но в то же время меня и мою сестру Зои.

Рисунок на кольце напоминал оригинал, но обладал своим стилем.

Я хотела получить обратно своё кольцо.

Усмехнувшись, Блэк повесил трубку и посмотрел на меня.

— Хочешь, значит? — сказал он, улыбаясь.

— Да, — я скрестила руки на груди. — Ты придерживаешь его по какой-то причине?

— И с чего бы мне так поступать? — невинно поинтересовался он.

— Ради выкупа? — спросила я. — Поморочить мне голову? Может, тебе нужно побольше денег на очередной вертолёт? Или на новый мотоцикл?

Он улыбнулся, мягко щёлкнув языком, и притворно задумался над моими словами.

— А что, хороший вопрос, вообще-то, — сказал он, прислонившись к своему столу.

Я нахмурилась.

— Какой вопрос?

— Что мне с этого? — он вскинул бровь, скрестил руки на груди и прислонился задницей к краю стола. — В конце концов, ты один раз вернула его мне. Вообще-то, даже швырнула его в меня. Я решил, что мне нужно что-то выиграть из этой сделки, если уж я собираюсь его вернуть.

— Как насчёт секса… со мной хоть когда-нибудь?

Он фыркнул.

— Да ты сама продержишься неделю. А то и меньше.

Я нахмурилась.

Он не ошибался.

Но серьёзно ли он? Он действительно хотел что-то взамен кольца?

— Что за подлую схему с шантажом за обручальное кольцо ты придумал? — спросила я. — Хочешь вымогать бесконечное обещание массажа спины? Ещё больше марафонов в три утра и поедания вафлей? — я фыркнула при виде улыбки, в которой расплылось его лицо. — Или ты просто надеешься заставить меня сделать наконец-то те психологические экспертизы и оценки навыков новых видящих?

— Нет, — сказал он, щёлкнув языком. Он расставил ноги, всё ещё прислоняясь к столу. — Всё это я и так собираюсь получить.

В этот раз я издала искренний смешок.

— Вот как?