Королевство (ЛП) - Стивенс Аманда - Страница 7

Оглядываясь назад, я понимала, с какой лёгкостью он пресекал все попытки расспросить его... о привидениях, об обстоятельствах моего рождения, обо всём. Он и мама́ удочерили меня, когда мне было всего несколько дней от роду, но я до сих пор ничего не знаю о том, как попала к ним и кто мои биологические родители. Все мои расспросы встречали с настороженностью, от которой мне становилось так неуютно, что в конце концов я перестала спрашивать. Но я знала, что они не обо всём мне рассказывают. Особенно папа́. Он даже никогда не упоминал о существовании других невидимых призраков, иных, пока не стало слишком поздно, пока я не влюбилась в Девлина. Мне оставалось только гадать, что ещё он скрыл от меня. Какие ещё ужасы меня подстерегали?

Мысли всё роились и роились. В конце концов мне удалось впасть в дрёму, пока меня не разбудил отдалённый звон колокольчика. Сквозь затуманенное полусонное сознание я было решила, что это могла «играть» музыка ветра где-то в лесу — вероятнее всего, в доме Тилли Паттершоу. Но звон раздавался отдельно и отчетливо, словно хор. Однако далеко не мелодично, а случайно и противоречиво, почти сердито.

Я встала с кровати и прошла босиком по утопающему в ночи дому, радуясь тому, что заранее ознакомилась с планировкой. Я легко переходила из комнаты в комнату, ведомая лишь одним лунным светом.

Задержавшись у окна на кухне, я выглянула на террасу, где оставила Ангуса. Он тоже проснулся из-за неизвестного звука. Или чего-то иного. Пёс стоял перед дверью, и я почти ожидала увидеть, как через сетку покажется лицо призрака. Но Ангус уверенно поднял свою изуродованную голову, оглядывая двор и ступени, ведущие к озеру, где на воду лег густой туман. Или точнее поднялся с загробного мира?

Туман заглушал колокольчики. Сейчас я почти их не слышала. Лишь слабый перезвон раздавался время от времени, пока звук полностью не стих.

Я стояла у окна, дрожа всем телом на своём маленьком клочке освящённой земли, и смотрела на озеро. Ночь всё ещё была очень тиха, но туман всколыхнул несуществующий ветерок. Сквозь клубящиеся миазмы мне показалось, что я увидела человекоподобный силуэт, скорченный неупокоенный дух.

И тут я поняла, что прямо за порогом моего дома расстилалось подводное кладбище.

На следующее утро я поднялась ещё при сером свете, но над горизонтом уже витала золотая аура. Если сумерки приумножали мои страхи, то рассвет приносил предвкушение, и я нежилась от осознания того, что передо мной простирался целый день без привидений.

Приняв быстрый душ, я вынесла чашку чая на террасу и стала любоваться восходом солнца. На верхушках деревьев висели ленты тумана, но большая часть дымки уже отгорела над озером. Воздух был прохладен и чист, точно запах свежевысушенного белья, и в первый раз приход осени показался неизбежным. Появившиеся за ночь лоскуты багрянца и золота вплелись в тёмно-зелёный пейзаж леса.

Я сманила Ангуса с террасы остатками запеканки и оставила наслаждаться завтраком, а сама собрала вещи и направилась к кладбищу. Стоял настолько ранний час, что дорога была полностью в моём распоряжении. Хотя теперь я знала, что в здешних краях не будет никакого движения. Как и сам город, сельская местность казалось покинутой, но я не осталась в полном одиночестве. Стоило мне опустить стекло, как я уловила запах древесного дыма из чьего-то камина. Какой прекрасный день. Не хочу портить настроение полуночными сомнениями. Новый проект, время для обновления. Время для реставрации.

Как только дорога свернула, я заметила поворот. Кладбище находилось на склоне крутого, скалистого холма, наполовину скрытое в зарослях кедра, который уже давно ассоциировался с гробами и погребальными кострами из-за пряного аромата и стойкости к коррозии.

Деревья были настолько густыми, что местами почти закрывали солнце, но тут и там сквозь перистые ветви выглядывал луч света и слепил глаза. Я машинально притормозила, чтобы ненароком не сбить скачущего кролика. Роща кишела живностью. Я даже заметила, как между двумя елями метнулась лиса, а стоило мне остановиться перед входом кладбища, как воздух наполнила напоминающую флейту трель дрозда.

Вооружившись мобильным, фотоаппаратом и блокнотом, я вышла из машины. Впереди маячили ворота, но они не были заперты. Накануне Луна сказала мне, что кладбище обычно запирали на ночь, но теперь всем стало на это наплевать. Однако она предоставила меня копии разрешений и другой необходимой документации на случай, если кто-то решит оспорить законность моего присутствия. Я задумалась, а знает ли она кто конкретно может выступать против реставрации. Тейн Эшер намекал на неприятности.

Я закрыла ворота за собой и оглянулась. «Терновые врата» были маленькими для общественного кладбища, но слишком большими для семейного захоронения. И между двумя его частями можно было без труда заметить разграничительную линию. Землю возле ворот выровняли, а надгробия разместили горизонтально, чтобы траву можно было скашивать с помощью газонокосилок. Никаких оград или стен на отдельных участках, богатых орнаментов на камнях, хоть на нескольких насыпных могилах лежали личные вещи. Это было современное кладбище, где экономили пространство, и оно совершенно не настраивало на самосозерцание и успокоение, как мои любимые старинные кладбища. По контрасту, изначальное семейное захоронение выглядело пышным и готическим и создавалось под явным влиянием викторианских представлений о романтике, смерти и печали.

Первым делом нужно обойти всю территорию и записать обо всех особенностях и странностях, которые позже будут включены в новую карту. Пока я бродила по общественной части, то заметила пару надгробий со знакомыми фамилиями. Бёрч и Кемпер. Я также приметила свежую могилу возле забора. На холме земли лежали увядающие цветы.

Я прошла через старинные арочные покойничьи ворота[7] в часть Эшеров, и пустой зелёный пейзаж уступил место покрытой мхом дорожке из камней, поникшем ивам и остатками как мне представилось белого сада внутри круга великолепных каменных ангелов. Головы статуй были подняты на восток, к восходящему солнцу, и утренний свет ложился просветами на их лица из-за свисающих ветвей кедра. Однако выражение их лиц не казалось ни безмятежным, ни печальным, как ожидалось от кладбищенских ангелов. Вместо этого я сочла их надменными. Возможно, даже непокорными. И эти статуи отмечали места упокоения дальних родственников. Останки главных членов семьи были захоронены в огромном мавзолее, украшенном сложными барельефами и витражными порталами.

Дверь оказалась не заперта, и я заглянула внутрь, сразу же отмечая отсутствие стен у склепов. Мавзолей оказался фасадом для подземной гробницы, но её осмотр я решила оставить на потом, когда я лучше подготовлюсь для встречи со змеями, которые могли найти здесь место для зимней спячки. К сожалению, погребальные камеры часто становились их гнездовищами — не говоря уже о том, что это благодатное место для пауков. В детстве я столкнулась с чёрной вдовой, которая «одарила» меня неприятной инфекцией и затяжной арахнофобией, неположенной слабостью для человека моей профессии, но я научилась с ней справляться.

Выйдя из мавзолея, я закрыла дверь и повернулась стряхнуть несуществующую паутину с волос. И тут я замерла. Прямо за оградой, среди надгробий стоял мужчина и глядел на меня. Он напомнил мне призрака старика, который обитал на кладбище «Розовый холм». Издалека они были даже чем-то похожи: высокие, сухонькие, одетые в чёрное. Но у этого мужчины были седые волосы, которые безжизненными кудрями ложились на верх тяжёлого шерстяного плаща. Я же сняла лёгкую куртку, поэтому его выбор верхней одежды в такой тёплый день, показался мне немного странным.

Я бы не подумала, что он призрак, но после встречи с Девлином правила изменились. Отсутствие у этого старика ауры делало его живым не больше, чем странная внешность или неестественная неподвижность — мёртвым.