Прорыв (СИ) - Казанский Аскар - Страница 29

Никитос передает картон мне, я снова бросаю в рюкзак.

— Смотри, не потеряй, — настороженно подмечает Фотограф.

— Не потеряю, — говорю ему в ответ.

Все готово, чтобы наконец покинуть тепловую станцию. Фотограф отказался от поддержки, сказав, что обойдется без помощи товарищей. Оксиген снова завладел пленником, оставив унарника висеть в воздухе. Потом понял, что так привлечет к отряду больше внимания, бросил затею. Поэтому бандит еле плелся за ними. Никитос освободил его ноги от железной проволоки, оставив связанными его руки. Сделали кляп из моток грязных тряпок. Командир не доверял ему, и решил подстраховаться, чтобы тот не смог проорать по всей округе. Впереди открытый мир, и там слишком много соблазнов для зова помощи.

Спускаемся на первый этаж, обходим поле вчерашнего боя. Я поправляю лямки рюкзака, иду следом за Фотографом. Тот идет с гордо поднятой головой, походка твердая… Но ближе к выходу он резко падает на пол.

— Что с ним?! — Никитос подбегает к нему. Мы все в ужасе, тоже приближаемся. Командир подхватывает человека, его лицо перекашивает от ужаса. — НЕТ! НЕТ! У нас еще столько незаконченных дел!

Тут мы все понимаем, что Фотограф перестал дышать. Ужасная рана раскрывается, кровь обильно сочится и бинт превращается в багровую полоску. Ножевая рана оказывается смертельной. Его репутация не справляется. Регенерация тела не произойдет — слишком мало набранных очков. Израсходованных становится еще больше. Фотограф с остекленевшими глазами и кровью на губах испаряется белой аурой.

Никитос беспомощно смотрит на нас. По его взгляду можно прочесть, что тот возненавидел весь мир. Он до хруста сжимает кулаки.

— Похоже он знал, что не дойдет до бункера, — тяжело вздыхает Егерь.

Нам ничего не остается как последовать дальше. Время поджимает, становится меньше и меньше. ИНС делает свои делишки. Покидаем станцию, солнце слепит глаза, привыкшие к темноте. Идем другим путем, делаем обходняк. Нам не хочется лишний раз сталкиваться с зомбаками, где те встречались у ограждения. Запасной выход есть. Железная дверь, замурованная в бетонную стену. Тектоник принимается за дело. Как и в прошлый раз, он магичит и начинает разрушать стену. После пару земных сдвигов дверь выпячивается прямо на нас. Никитос подхватывает ее, и своей способностью вырывает ее вместе с мясом. Тяжелая дверь глухо стукается, и земля содрогается на миг.

Мы покидаем периметр. Никитос будто идет сам по себе, молча и задумчиво. Все же смерть Фотографа нас подкашивает, и что придется нам сказать Диканю? Человека не вернуть — это уже провал миссии. Но тот успел написать код, который сможет исправить нынешние положения дел.

Город жестокий, улицы не дремлют. Где-то рушится хиленький дом, где-то отзываются предсмертные крики. Собаки гавкают, да, эти живучие тоже. Перед нами только что шмыгнула пара жирных крыс, а за ними на все порах бежал облезлый кот с обрубленным хвостом. Хочешь жить — умей вертеться. И этот дохлый кот не исключение. Выживает как может.

Мы избегаем широких улиц. Слишком большой риск быть замеченным. Прямо как на ладони. Поэтому мы ищем всевозможные лазейки, выбираем узкие проходы, делаем перебежки, попадаем в дворы-колодцы.

Унарник впереди всех, Никитос, я, Тектоник и Оксиген следом. Пленник еле волочит свои ноги, мычит и пыхтит, постоянно озирается по сторонам. Боится, значит.

После недавнего шока, в связи с потерей Фотографа, я совсем забыл озвучить свои мысли. Насчет нулевого, который питается человеческими страхами. Ведь глядя на пленника, тот действительно дрожал не хуже осинового листа. А значит есть возможность добиться правды. Это мне так кажется. Хочется в это верить. Ведь случай на заброшенном мосту — это не сказка. Все происходило на моих глазах. Пора поделиться мыслями, озвучить их.

Равняюсь с Никитосом, тот по-прежнему угрюмый, начинает жевать губы. Потом поворачивается ко мне и выдает:

— Есть что сказать?

— Да. Ты примешь меня за идиота.

— Мы все свихнутые по-своему. Я тебя слушаю.

Убеждаюсь, что нам пока ничего не грозит, делюсь с ним своими соображениями. Начинаю рассказывать про случившее, которое настигло меня еще на заброшенном мосту. Сандра, Мотор и я. Все мы педалим в сторону города по велодорожке. И тут на обрыве моста встречается нулевой, призрак питающий фантомами. Рассказываю, как тот самый призрак начинает овладевать Сандрой, постепенно загоняя ее в потайные углы страха, девушка одержимая нулевым, сдается и уверенно шагает к обрыву моста, где из темной водной глади выглядываются человеческие лица с застывшими масками ужаса.

— Уверен, что того можно поэкспериментировать? — Никитос кивает на идущего впереди унарника. — А вдруг не получится? Зря только время упустим.

— Он боится. Видишь? — говорю ему, понижая голос. — А значит стоит попробовать.

— Да тут поди все твари дрожащие. И где искать этих нулевых?

— Если не ошибаюсь, эти призраки стараются выбрать те места, где своими ментальными связями пытаются свести людей к самоубийству.

— И где предлагаешь искать? До того моста нет смысла переться, — Никитос поправляет наручные часы, смотрит на них.

— А ты можешь припомнить, где можно разбиться насмерть?

— До начала той едреной фени помню одно место. Яма там большая. Власти тогда говорили, что ее песком накроют, закатают как надо. Суицида на этом месте много было. Вот только эта яма так не исчезла. Там еще трубы какие-то остались. Видимо дом снесли на том месте. Как пень выковырнули. Но до туда еще топать нужно.

— Дикань подождет.

— С чего это? — командир ошалело смотрит на меня. Не ожидал, наверное, такого наглого ответа. — Против начальства вздумал пойти.

— Нет. Нужно быстрее вызнать, где ошивается Бугор и его приближенные. Если тот действительно что-то из себя представляет, то нужно найти подход к другим вещам. От того что у нас есть код, не делает того уязвимым.

— Здраво рассуждаешь. Но что мы добьемся от конченного утырка? — Никитос вновь кивает на пленника. Тот спотыкается и бессильно падает на потрескавшийся асфальт. — Легче его прикончить. Нужно сбросить чертов балласт.

— Ты похоже забываешь, кто оставил его в живых.

— Да. Я оставил. Потому что ты его хотел отмудохать за смерть товарища, вымести всю злость на нем.

— А теперь нужно выбить правду. И почему-то я верю, что нулевой заставит развязать тому язык.

— Хорошо, убедил. Но на этот раз отвечаешь ты. Если все провалится, тебе от майора влетит. Как и мне. Потому что соглашаюсь с тобой. Дикань с нами миндальничать не будет.

— Договорились.

Никитос ушел от ответа, пошел вперед. От навалившейся досады пнул уже вставшего с земли унарника. Мы помогли тому встать, тот еле держался на ногах.

На пути встретились мелкие зомбаки, не доросшие до приличных уровней. Их словно ветром сдуло после нашей примененной магии. За маленький подвиг мне выдали очки репутации.

Репутация: 113 (+2)

Обновлено.

Репутация: 115

Зато за бесконечные пробежки меня щедро наградили. Бег дает силу и выносливость. И это очевидно.

Выносливость: 32 (+6)

Сила: 24 (+6)

Снова обнова статы.

Класс: Электромаг

Уровень: 8

Выносливость: 38

Сила: 30

Интеллект: 27

Ловкость: 33

Очки за убийства: 28

Очки развития: 16

Репутация: 115

Навык: Плевок молнии (откат через 25 сек)

Двойной удар (откат через 30 сек)

Убийство током (откат через 30 сек)

Молниеносный выпад (откат 30 сек)

Отмена приема (отката нет, сохраняет приоритет неиспользованных приемов во время атаки)

Статус: Один в поле не воин (скрыто)

Все нормально. Мы продолжаем свой поход, натираем подошвы от долгих прогулок. Далее виднелись черты жилого комплекса, а за ним расположился пустырь, где из земли выросли железные арматуры и скобы. Наш отряд приблизился к назначенному месту. Глубокий овраг, где внизу хищно змеились трубы с налетом ржавчины. Унарник уже выбился из сил, Тектоник и Егерь поддерживали его, чтобы тот вновь не впечатал в землю всем телом.