Еще один баловень судьбы (СИ) - Васильев Николай Федорович - Страница 19

— Вы полагаете, что 600 всадников для этого будет достаточно? — спросил недоверчиво командующий.

— Мы применим военную хитрость, мон женераль.

— Что за хитрость?

— Я Вам о ней скажу, если она оправдается.

— Что ж, 4 эскадрона я отдать отсюда могу. Возглавляйте отряд и желаю удачи, капитан.

Хитрость, задуманная Антоном, в эту пору была под негласным запретом, хотя в войнах 20 века применялась не раз. В тылу корпуса скопилось уже довольно много пленных из всех родов войск. Антон решил позаимствовать их форму, переодев в нее своих бойцов — тем самым его отряд мог войти в Хайденхайм беспрепятственно. И действовать там как рыба в воде. Соотношение 1:5 в таких условиях было вполне терпимым. Тем более, что многие обзавелись простенькими спецсредствами для тихой войны виде чулочно-песочных кистеней и боло.

Переодевались всадники уже перед самим городом (с его южной стороны), оказавшись австрийскими гусарами, драгунами и егерями. Дополнительным плюсом к переодеванию стало то, что многие егеря обзавелись к этому времени хорошими австрийскими и германскими лошадьми. Да и австрийские карабины были у многих. Оглядев свое воинство, Антон остался, в целом, доволен его видом и дал команду трогаться.

Дозор на въезде в город они миновали без проблем: Антон показал подлинные документы гусарского ротмистра (изъятые у пленного) и объяснил, что отряд прибыл для дальнейших операций в сторону Алена, которые нужно согласовать с генералом Фрелихом.

— Его штаб находится в замке, херр ротмистр, — сообщил командир дозора.

"Кто бы сомневался" — хмыкнул про себя Антон и откозырял. Въехав в город, отряд разделился на пелотоны, пустившиеся каждый по своей улице для тихой "зачистки" от противника. Антон во главе пелотона Пико направился в замок.

На въезде в замок в этот раз стоял пост. Седоусый вахмистр поднял было руку, останавливая неизвестного гусара, шедшего почему-то во главе егерей, но Пико взмахнул песчаным кистенем, и эта рука повисла как плеть. Два других егеря тотчас повторили его прием, и из рук бывших при вахмистре солдат выпали карабины. Выбрав самого молодого, Антон жестко спросил:

— Кто сейчас в штабе? Отвечай или…

И чиркнул себя ногтем по горлу.

— Все обер-офицеры, херр ротмистр, — сказал дрожащим голосом дозорный.

— Как зовут командиров полков?

— Херр Кауниц и херр Росицкий.

— Связать их, — скомандовал Антон и вошел в замок. Там он показал егерям

знаком путь влево и вправо, а сам в сопровождении двух особо доверенных бойцов (Мэтью и Пьера) отправился в знакомую башню. По пути он хотел постучать в дверь Ингрид, но надо было сделать дело, и он пошел дальше.

В штабной комнате находилось несколько офицеров во главе с генералом. Антон вошел (оставив егерей перед дверью) и постарался оказаться в центре группы.

— Откуда Вы взялись, ротмистр? — спросил, сдвинув седеющие брови, приземистый генерал.

— Кто здесь полковник Кауниц? — спросил "ротмистр" в вызывающем тоне.

— Что Вам угодно? — возмутился лысоватый блондин лет под сорок. Вместо ответа Антон нащупал за спиной заранее подвешенный кистень и нанес в баскетбольном стиле (крюком из-за головы) ошеломляющий удар по незащищенной голове генерала. Тот рухнул на колени как бык и повалился на пол. Антон же произвел еще несколько молниеносных движений кистенем, и все офицеры (кроме полковника Кауница) тоже оказались на полу. У полковника буквально отпала челюсть.

— Егеря! — крикнул Антон. Те заскочили в комнату и без лишних напоминаний стали вязать бессознательных офицеров. Антон же повернулся к Кауницу и сказал:

— Сражение под Нересхаймом практически закончилось, и эрцгерцог отводит свои войска в Меттинген. Это значит, что ваше проникновение в долину Бренца потеряло смысл и в ближайшее время вам придет приказ о возвращении в Ульм. Мне пришло в голову отличиться перед своим начальством и как бы "захватить" Хайденхайм. Предлагаю Вам договор: Вы собираете свой полк через заместителя и уговаривайте пойти за ним заместителя командира другого полка. Вечером я отпущу Вас и вот этих офицеров восвояси.

— Мерзавец! Вы грубо попрали правила войны, переодевшись в нашу форму!

— Война давно уже не забава рыцарей. На ней все средства хороши и победителей не судят.

— Еще как судят. Теперь, если Вы попадете в плен, Вас повесят, сударь!

— Не испытывайте моего терпения, полковник. Едем в полк. И прошу не геройствовать: Ваша жизнь в моих руках, а жизнь обер-офицеров — в руках моих солдат.

Полковник и "ротмистр" гарцевали по улице рядом, сзади рысил пелотон Пико. Как ни странно, выстрелов в городе пока не было. "Вот молодцы! — порадовался Антон. — Настоящие диверсанты!". Но накликал беду: на восточной окраине началась стрельба! И пока они ехали в северный конец города, где стоял полк фузилеров, эта стрельба все более разгоралась. Полковник взглянул в сторону своего мучителя, хотел что-то сказать, но передумал.

Полк был расквартирован по домам горожан, а его штаб и хозслужбы обосновались на постоялом дворе. Когда кавалькада всадников въехала во двор, к своему командиру подскочил дежурный по полку в чине капитана и отрапортовал:

— Херр полковник, в расположении полка происшествий нет. Но на восточной окраине идет, кажется, бой.

— Где майор Химмель?

— У себя на квартире, херр полковник.

— Позовите его сюда!

Майор появился через пять минут и спросил:

— Что решили на совете?

— Неожиданно пришел новый приказ о возвращении в Ульм. Эрцгерцог, кажется, вновь отступает. Готовьте полк к выходу, а я поеду во второй, так как полковник Росицкий получил контузию.

— Это как то связано со стрельбой в его расположении?

— Видимо, да.

— Быть может, нам следует им помочь?

— Если полк не может справиться с горсткой диверсионистов, к черту такой полк! — взъярился Кауниц. — Я сейчас поеду туда и разберусь в обстановке! А Вам, Химмель, даю на сборы полчаса!

— Горнист, играй сбор! — прокричал майор, и воздух огласили тревожные звонкие звуки.

Когда обманщики отъехали от постоялого двора с полсотни метров, Антон нагнулся с седла к полковнику и сказал тихонько:

— Браво, херр Кауниц! Если Вас уволят за этот казус из армии, то Вы можете стать актером и каждый вечер срывать аплодисменты публики.

— Молчать, жалкий карьерист! — сказал полковник и отвернулся.

Тем временем стрельба на восточной окраине стихла, и кавалькада смогла свободно подъехать к штабу второго полка фузилеров, разместившегося в виртхаусе.

— Что у вас тут происходит? — спросил Кауниц заместителя командира полка.

— Наши солдаты подверглись нападению со стороны каких-то егерей, — отрапортовал очередной майор. — Они били их втихую и связывали, херр полковник. Мы стали по ним стрелять и они ответили. Но потом отступили за окраину города. Что за сумасшедшие?

— Это были французские французы, майор! — прорычал Кауниц. — Неужели не понятно? Но к делу: мы должны срочно покинуть город и вернуться в Ульм. Таков приказ эрцгерцога.

— Неужели наши основные силы снова потерпели поражение? — огорчился майор. — Но почему приказ идет не через нашего полковника?

— Росицкий тоже получил удар по голове. Генерал дал нам полчаса на сборы и марш в поход.

Но прошло не менее часа, когда колонны австрийцев все же покинули город Хайденхайм. Антон же повернулся к полковнику Кауницу и сказал:

— Вам, херр полковник, придется ехать вместе с каретой, полной побитых офицеров. Надеюсь, кто-то из них сможет все же управлять упряжкой лошадей?

После еще одной бессонной ночи с Ингрид Антон наткнулся в коридоре замка на Сен-Сира.

— Вы что здесь делаете, Фонтанэ? Пришли ко мне по какой-то надобности? Впрочем, для начала мне следует Вас поблагодарить за возвращение Хайденхайма. Вы, правда, провели эту операцию бескровно? Благодаря той самой хитрости? В чем она заключалась?