Ненависть – плохой советчик - Горская Евгения - Страница 8

Нужно опередить Сосновского. Сенька, конечно, поймет, что Егор получил доступ к разработкам Леркиного деда, но доказать ничего не сможет. Бывает и такое, что двое людей независимо и одновременно приходят к одной и той же идее. Эти двое – Иван Яковлевич и он, Егор.

Жаль, что самого Сосновского нельзя привлечь. В патент по работам Ивана Яковлевича Арсений никого не впишет, а Егора в особенности, тут к бабке ходить не надо.

Лучше всего для дела подходил Гелий.

Кроме нелепого имени, Гелий Вениаминович должен сильно не любить Арсения Сосновского, потому что в свое время Егор назначил Сосновского на должность Гелия. Гелий тогда был заместителем прежнего директора и одновременно начальником лаборатории. Лабораторию Егор ему оставил, а с должности зама снял.

Гелий не простил, уволился через полтора месяца. В том, что старикан не простит, Егор был уверен, а вот в том, что уволится, сомневался. Гелию тогда было под шестьдесят, работу в таком возрасте найти непросто. Стоящие должности все заняты, а уходить с понижением никто не станет. Подписывая заявление об увольнении, Егор даже почувствовал неприятный укол, думал, что держит Гелия на крючке.

– «Профессионалы всегда находят работу», – заметила Рада, когда он делился с ней историей с Гелием. Это был один из немногих случаев, когда разговор с женой оставил неприятный осадок. Радины слова показались намеком на непрофессионализм самого Егора.

Впрочем, Егор и тогда, и сейчас отлично понимал, что новую работу без тестя не найдет вовсе. Работу соответствующего уровня, конечно.

К счастью, нужный телефон в записной книжке нашелся. Егор помедлил и набрал номер.

– День добрый, Гелий Вениаминович, – быстро сказал он, услышав ответивший мужской голос. – Егор Кокорин. Есть минутка?

– Минутка есть.

Хорошо, что Гелий уволился. С ним всегда было трудно, разговаривал вежливо, а казалось, что издевается.

– У меня для вас предложение. – Говорить равнодушно не получалось, Егор почувствовал, что нервничает. От Гелия сейчас многое зависело. – Оно может вас заинтересовать.

– Слушаю внимательно.

Егору захотелось выругаться.

– Не телефонный разговор. Можете сегодня со мной встретиться? – Егор прикинул время. – Через два часа?

Ресторан, который он выбрал, находился в самом центре, но днем там не должно быть много народу. Там и по вечерам всегда были свободные места, цены кусались.

Гелий не возражал. Егору удалось его заинтересовать.

– Радость моя, я отъеду на пару часиков, – сообщил Егор жене.

– А гулять? – закапризничала дочка.

– Вернусь и пойдем гулять, – пообещал Егор.

Ему хотелось рассказать Раде о встрече с Гелием и о своем плане, он доверял интуиции жены, но дети мешали, и Егор отложил разговор.

Небо было абсолютно безоблачным. Лера посмотрела в распахнутое окно, оглянулась на плиту, где жарились бифштексы для Арсения, и крикнула мужу:

– Пойдем гулять!

– Пойдем! – откликнулся Арсений из комнаты.

Муж сидел за компьютером с раннего утра. Когда Лера проснулась, его уже не было рядом.

Она поддела бифштекс лопаткой – корочка была темной, как раз такой, как Арсений любит.

– Иди завтракать!

Себе Лера налила кофе и достала банку с вареньем. Давно надо было начать питаться правильно, но готовить для себя Лера ленилась.

– Вчера приходила Аксиньина сестра, – когда Арсений уселся напротив, начала рассказывать Лера. – Двоюродная.

Накануне муж пришел уставший, и Лера к нему не приставала.

– Сначала пришла Зинаида Федоровна, оставила для Аксиньиной сестры ключи. Зинаида Федоровна полиции квартиру показывала. А потом приехала Дарья, Аксиньина двоюродная сестра. Я отдала ей ключи. Дарья на Ксану похожа.

– Они же родственницы, – пожал плечами Арсений.

– Да, – согласилась Лера.

Аксиньина сестра ей не понравилась. Лера не слишком переживала из-за смерти соседки, но, по крайней мере, черствости своей стеснялась. Сестре полагалось быть заплаканной, а она сердито и равнодушно смотрела на Леру и недовольно переступала ногами, пока Лера доставала ключи.

– Она тебе не понравилась? – угадал Арсений.

– Нет. Знаешь, мне жалко Аксинью. Ее сестра не показалась мне убитой горем.

– Ну… Родители-то наверняка горем убиты. – Арсений доел бифштекс, положил грязную тарелку в мойку, налил чаю.

– Это да.

Лера потянулась за вареньем, намазала его на хлеб.

– Ты бы позавтракала нормально.

– Не хочется.

Арсений бросил в чай четыре куска сахара, размешал.

– Ирина считает, что Аксинья была любовницей Егора.

Про Ирину он жене часто рассказывал. Он Лере все рассказывал.

– Что?! – Лера резко выпрямилась. – Бред какой! Рада и… Аксинья какая-то!

Подруга не была классической красавицей. Рада была ухоженной, очень интересной молодой женщиной, и ее ни при каких условиях нельзя было принять за провинциалку. А у Аксиньи печать провинциалки стояла на лбу, несмотря на диплом о высшем образовании.

– Да я тоже не верю, – сказал муж.

– С чего Ирина это взяла? – не могла успокоиться Лера.

Арсений пожал плечами – понятия не имею.

– Кстати, это Ирка сказала Аксинье, что наша соседка сдает квартиру. Ирина считает, что Аксинье хотелось подобраться к нам поближе.

– Зачем?

– Ну… По-моему, это называется влезть в чужую семью. Про семью Ирина не сказала, это я сам додумал.

Арсений засмеялся, а Лера обиделась за подругу еще больше.

– Сеня, ну что ты несешь!

– Нет, правда, Ирина считает, что Аксинье хотелось быть поближе к нам. То есть к Егору с Радой. Если она и вправду была любовницей…

– Она могла быть чьей угодно любовницей, но только не Егора!

– Лер, этого нельзя исключать. Я тоже не очень в это верю, но…

– Егор никогда не бросит Раду!

– Это мы с тобой знаем, а Аксинья могла считать по-другому. Ясно, что любовнице хочется внести разлад в семью любовника. Больше шансов, что любовник разведется и на ней женится. Послушай, менты…

– Все! – пресекла Лера. – Прекрати! Не хочу ничего слышать!

Раду она помнила столько же, сколько себя. Их матери были подругами еще со школы. Маленькие Лера и Рада жили в соседних домах и проводили вместе все дни. Это потом Радины родители переехали в новый элитный дом, тогда такие только начинали строиться. Потом они еще раз переехали, но Лера и тогда встречалась с подругой почти каждую неделю. А по телефону разговаривала с ней не реже, чем с родителями.

Егор никогда не бросит Раду. Это просто невозможно. И никогда не поменяет свою утонченную жену на какую-то… Аксинью.

Егор влюбился в Раду, как только ее увидел. Лера отлично это помнила.

Она жила у бабушки и деда, потому что родители уехали отдыхать. Шел июнь, Лера досрочно сдала сессию, наслаждалась бездельем и не хотела, чтобы родители возвращались, потому что к деду часто приходил молодой аспирант Арсений Сосновский. Они с Арсением тогда еще только здоровались и перекидывались парой ничего не значащих слов, но Лера очень ждала этих встреч. Она даже из дома старалась не выходить, чтобы не пропустить появления Арсения.

Однажды приехала Рада. Как часто бывало, села за старое пианино и негромко пела романсы, которые бабушка обожала. Рада училась в консерватории, и Лера была уверена, что подруга станет знаменитой музыкантшей. Бабушка тоже была в этом уверена и переживала, что Рада превратилась потом в обычную домохозяйку.

В тот вечер Арсений пришел вместе с Егором Кокориным. Вообще-то Лере казалось, что Егор проявляет интерес к ней, но в тот вечер Кокорин не замечал никого, кроме Рады. А Лера тогда отметила, что напрасно подруга переживает из-за небольших глаз и курносого носа, Рада казалась настоящей красавицей. Лучше всяких мисс с их кукольными личиками.

Радины черные кудри падали ей на лицо, Егор Кокорин, не отрываясь, смотрел на скользящие по клавишам пальцы, Арсений был рядом, и Лера знала, что жизнь – это бесконечное счастье.