Османский узел (СИ) - Поляков Владимир "Цепеш" - Страница 18

Глава 4

Рим, май 1495 года

Родриго Борджиа, сейчас , как ни странно, больше ощущающий себя отцом короля Италии, а вовсе не хозяином Святого Престола, готовился произнести речь, которая должна была стать… Чем стать? Самой важной в жизни? Учитывая то, сколько действительно важных и запоминающихся событий произошло за последнюю пару лет, он в этом уверен не был. Особенно не забывая о том, что могло случиться в будущем. Оставляющим память о нём в веках? Так ни Родриго, ни Чезаре Борджиа уже не смогут забыть, как бы ни пытались. Именно они, отец и сын, воссоздали то, что, как казалось многим, возрождению не подлежит – королевство Итальянское. Пусть пока оно было лишь частью от идеала, но зная волю и жажду власти своих детей, понтифик не сомневался, что как не так давно коронованный монарх, так и те, кто придут ему на смену, никогда не оставят мысли о расширении пределов королевства и его усилении во что бы то ни стало.

И всё равно сегодня был особенный день. Часы отсчитывали последние мгновения перед тем, как он должен был выйти ко всем собравшимся и объявить о том, что и так уже носилось в воздухе Рима – о начале нового Крестового похода, не тех невнятных недоразумений, что были до этого. Ставить целью мятежников-гуситовбыло… странно. Последние же два действительно крупных, достойные такого названия и направленные против Османской империи… закончились поражениями, причём очень обидными. И не по причине невозможности собрать действительно сильное войско, а по нежеланию большинства участников приложить предельные усилия. Вот и доигрались, не заметив. как заигрались…. По словам Чезаре, весьма подходящим к случившемуся тогда. Пытались сокрушить действительно опасного врага, предварительно не позаботившись о собственном тыле, об отсутствии свар и раздоров участников походов. Вот и получили… В какой-то мере даже повезло, что магометане не были способны объединиться и устроить поход ответный, завоевательный. Не нашлось кого-то вроде монгольского Чингисхана и пришедшего через какое-то время ему на смену Батыя.

Почему Родриго вспомнил об этих двух, крайне далёких от дел и забот Европы? Опять же влияние сына, который, как оказалось, тщательно изучал ещё и историю великого княжества Московского, причём со времён ещё Киевской Руси, не в пример более могущественной, нежели то, что осталось сейчас, даже после сбора немалой части русских земель под властью князя Ивана III. Только вот собранное было искалеченным подобием бывшего ранее, что опять же доказывал Чезаре. Многословно, но краткость тут была почти невозможна. И сводились эти самые доказательства к тому, что любое влияние иных народов на те, которые он называл европейскими, ни к чему хорошему не приводило. А вот ко всякой гадости – дело иное.

Была Византия, она же Рим Восточный. Зато как только стали пусть частично, но перениматься некоторые части взгляда на мир азиатской части империи… Тогда и появилось то, что привело к загниванию, а потом и полному разложению некогда великой страны. Рим же Италийский, Первый и Вечный, хоть и пал как сердце империи, но устоял в более глубоком смысле. Ведь его завоеватели были хоть и не римлянами, но здоровыми людьми, не несущими в себе обычаев вроде любви делать из юношей евнухов, дурманить себя опием и прочей заразой, проявлять жестокость ради жестокости и иметь прочие «милые» обычаи. Когда же пал последний осколок Византии, а именно Константинополь, то… обнаружилось, что и «лучшие из лучших» как то быстро и вполне охотно принялись прислуживать завоевателям, даже не пытаясь восставать, полностью удовлетворившись своим изменившимся положением. Знать, духовенство, торговцы… все.

Схожая картина возникла и спустя какое-то время после завоевания большей части Киевской Руси монголо-татарами. Победители умело возвышали тех, кто готов был целовать их сапоги и тщательно выпалывали способных сопротивляться. Более того, поставили под полный надзор церковь, служители Господа пользовались их полной поддержкой… при условии, что все их проповеди направлены не во вред истинным хозяевам, а заодно напоминают о смирении перед ЛЮБОЙ властью. И руками верных прислужников в коронах и рясах они уничтожали тех, кто пытался попробовать договориться с иными христианскими государствами для борьбы с общим врагом. Религиозный фанатизм и отрицание любых соглашений с Римом и его представителями. Вбивание в головы слушающих речи прикормленных монгольскими завоевателями мыслей, что «они святую веру не трогают, а латинцы храмы порушат и ересь понасаждают».

Результат… был чудовищен в простоте своей. Произошла чуть ли не полная оторванность части Европы от того, что связывало все государства множествами невидимых, но крепких нитей. Войны, зачастую кровопролитнейшие, не сделали того, что сотворили совместными усилиями эти... монголо-татары и их прислужники. И всё это предстояло исправлять, медленно и крайне осторожно, ни при каких условиях не допуская даже малейших выпадов в сторону их ортодоксальной ветви христианства. Скорее уж полное отстранение от всего, что связано с религией, исключительно дела торговые, возможные союзы против вероятных общих недоброжелателей и… И то, что не стоило Святому Престолу вообще ничего – подтверждение Московског княжества как царства… Или королевства, что по сути было одним и тем же, только названным иным словом. Заодно и подчёркнутое признание ханств Казанского, Сибирского и прочих осколков Большой Орды – законной и даже желательной добычей Москвы и лично князя Ивана III. Родриго Борджиа крепко, основательно воспринял мысли сына о том, что определённые народы никогда не могут быть союзниками, принося исключительно беды, порой лишь отсроченные во времени.

Зачем ему вообще это было нужно, вся довольно утомительная возня изучения дел далёкой и не нужной Италии страны? Достаточно было углубиться в историю Руси Киевской, а затем посмотреть на то, как менялась карта тех земель на протяжении последних нескольких десятков лет. Затем вспомнить творящуюся вольницу мелких и не очень князьков в королевстве Польском и великом княжестве Литовском, после чего… Да, после представить, что станет, когда стремительно восстанавливающаяся держава, к тому же в случае разумных монархов, станет откусывать от них то, что раньше ей принадлежало. С таким пробуждающимся зверем стоило быть в приличных отношениях. Не во враждебных уж точно. Тому пример – шведский король, которого эти московиты стали бить больно и сильно. Да и литовцы… тоже успели понять силу северного своего соседа.

Не-ет, викарий Христа понимал, почему его сын, успевший обзавестись Железной короной как основным украшением головы, начинал ритуальный танец на дальних подступах. Отправленное посольство, торговый договор, много лестных слов уже не князю, а царю Московии. Первые шаги, чтобы, проверив твёрдость почвы под ногами, попробовать продвинуться дальше. В каком направлении? В том же, в котором они, Борджиа. решили вести Италию и тех союзников, которых удастся получить и удержать. Как сказали бы в так и оставшихся для него родных землях Валенсии – объявить реконкисту, а после переплавить её уже в Конкисту. Не только в Новом Свете, хотя и его обставлять без внимания не стоило – булла о разделе новых земель между Испанией Португалией и Святым Престолом многое позволяла – но в местах известных.

При чем тут Московия? Примером показать и доказать, что с чужаками не нужно договариваться, не нужно пытаться выстраивать какие-то отношения с теми, кто некоторое время назад считал себя твоими хозяевами. Лучше взять и… раздавить. Жестоко, показательно. Если же удастся, пусть и в союзе сразу с несколькими государствами, опрокинуть османов, показать всему миру уязвимость их огромной и всё разрастающейся империи – вот тогда можно будет, помимо прочего, разговаривать с московитским царём с выгодной позиции. Может даже и больше, если посольство Италии сумеет кое-что вызнать и подтвердить. То, о чём Чезаре говорил, но пока не мог подтвердить чем-то помимо собственных предположений.