Долгая дорога домой или Мы своих не бросаем (СИ) - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" - Страница 40

– А ты думаешь, что он мог захватить корабль, – после короткой паузы спросила Рона.

– Мог, – твердо ответил Карл. – Он один уничтожил всех членов пиратского клана на их базе. Если бы захотел, то весь экипаж был бы ликвидирован.

– Надо же! – произнесла Вирона. – Есть, оказывается, факты, о которых я не знаю. Ну ладно, хорошо, что он сумел вырваться из плена. Я хочу тебе сбросить информацию, которую мне передал Брык и, которая поможет тебе в разговоре с Гариндой. Готов принимать?

– Давай, дорогая.

Карл постоял минуту и присвистнул. Вот это да. А Его Милость, оказывается, все контролирует даже в свое отсутствие!

Он подошел к зданию управления колонией и поднялся на второй этаж. Там вальяжно развалясь в кресле со станером в руках, сидел один из людей Листана. Увидев Карла вскочил.

– Куда? – завопил он. – Не положено.

Сразу после этого отворилась дверь и выглянула заплаканная Гаринда.

– Пропустить, это ко мне! – приказала она.

Но охранник поднял станер и снова прокричал.

– Не положено!

Карл ожидал нечто подобное поэтому спросил.

– Госпожа Губернатор, Вы под арестом?

– Конечно нет! С чего Вы взяли? Это … Это просто меры безопасности.

– Такие меры безопасности, что простой охранник командует самим губернатором? – не изменяя делового тона спросил Карл. Глаза его смотрели серьезно.

Гаринда съежилась.

– Пропустите господина Штурбаха, – тихо произнесла она. – Пожалуйста.

Охранник набычился.

– Не положено! – Глухо произнес он, целясь в Карла.

Штурбах сделав вид, что уходит, отвернулся и вдруг мгновенно крутанулся волчком и ударом ноги вышиб оружие из рук расслабившегося охранника. Продолжая крутиться, ударом другой ноги врезал тому в челюсть. Здоровенный парень словно мешок с опилками отлетел к стене и сполз на пол.

– Вы его убили? – спросила, ошалевшая от увиденного Гаринда.

Карл подошел к неподвижно лежащему охраннику и потрогал шею.

– К счастью, нет, мидера, просто оглушил.

Потом поднял станер и разрядил его в упавшего.

– На всякий случай, – пояснил он Гаринде.

Та кивнула, что поняла и предложила.

– Проходите, господин Штурбах.

Гаринда прошла к своему столу и, гордо подняв голову, спросила.

– Господин Штурбах, похищение моего начальника охраны Ваших рук дело?

– Нет, – также твердо ответил Карл. – Я и моя служба Вашим указом отстранены от исполнения своих обязанностей.

Он смотрел прямо в глаза Гаринде не опуская их. Стоял спокойно и даже расслабленно.

– Моего мужа тоже не вы похищали?

– Не я, мидера.

– Мне трудно Вам верить, господин Штурбах, – с болью в голосе произнесла Гаринда. – Вы в прошлом бандит. И ваши люди захватили меня и моего мужа.

Карл даже не изменился в лице. Он совершенно спокойно ответил.

– Смею заметить Мидера, я и мои люди работорговлей не занимались. У меня были другие задачи. И Его Милость это хорошо знал. Иначе не назначил бы меня начальником службы безопасности княжества.

– Все ошибаются! – с ненавистью в голосе выкрикнула Гаринда. – И Его Милость тоже.

– Что дало Вам основание так думать, мидера? – Карл оставался вежливым. Он понимал, что Гаринда вся на нервах. За последнее время ей пришлось многое пережить, и он старался быть спокойным и уравновешенным.

– Если бы он не ошибался, то сейчас не был бы в плену у ССО асми.

Карл, как и все жители конфедерации, которых называли конфи, называл жителей Асамблеи Объединенных Миров кратко и довольно небрежно – асми. Тоже самое сделала и Гаринда.

– Его Милость не под арестом, он свободен, – ответил Карл.

Лицо Гаринды вытянулось, красиво очерченный рот приоткрылся. Она не смогла скрыть своей ошарашености этой новостью и широко открытыми глазами, не мигая, уставилась На Штурбаха.

– Откуда Вы это знаете? – спросила она пораженно.

– Эту новость сообщил секретарь Его Милости Брык.

– У меня… у меня нет связи сним. Поэтому я не знала об этой новости. Это очень радует, – поспешно заговорила Гаринда.

– Что, почувствовала, как под твоим задом закачалось кресло правителя? – мысленно подумал Карл. Но вслух произнес другое. – Видимо, он Вам больше не доверяет, мидера.

– Да как Вы смеете мне такое говорить! – Гаринда сорвалась на визг. – Я поставлена самим Его Милостью!

– Я, кстати, тоже, – негромко произнес Карл и Гаринда замолчала, хватая ртом воздух. – Задумалась? – усмехнулся мысленно Карл. – Это хорошо.

– Вы, мидера, потеряли управление колонией, – сурово проговорил Карл. – Сидите взаперти под охраной нелегалов, которых сюда в колонию доставил Ваш любовник Листан Корданье.

– Что Вы такое говорите! – воскликнула Гаринда и глазки ее забегали. – Это все досужие слухи завистников. Я верна своему мужу.

– Посмотрите эту запись, – грустно произнес Карл.

Ему было все же жалко эту красивую, много претерпевшую женщину, много сделавшую для княжества и имевшую одну слабость, которую она питала к молодым красивым мужчинам.

Гаринда ненадолго зависла и вдруг покачнулась, ухватившись за спинку стула. Она увидела запись, где предлагала Листану все бросить и уехать. Женщина сильно побледнела, но все же смогла вымученно произнести.

– Вы тайно следили за мной. Теперь радуетесь? Это низко.

– Нет, мидера, я не следил за вами. Это все Брык. Как видите, Его Милость ничего не пускает на самотек.

– Что вы намереваетесь сделать с этой записью? – буквально упав в свое кресло спросила Гаринда. Красивые руки нервно двигались, выдавая сильнейшее волнение, которое охватило ее. Они передвигали по столу приборы и папки с места на место.

– Это еще не все, госпожа губернатор. Вот, просмотрите запись как Ваш любовник захватывает Вашего мужа и убивает Вашего секретаря.

Гаринда вновь на некоторое время зависла, а потом потеряла сознание. Ее голова безвольно упала на стол. Глядя на нее, Штурбах думал, как поступит Его Милость? Был тот человеком необычным, мог бывшего врага поставить у руля, а мог просто пришибить. Мог прощать и мог ненавидеть. Какой-то налаженной системностью, методы его руководства княжеством не отличались. Поставил человека командовать и скрылся. Так ему казалось в начале. А теперь? Теперь Карл понимал Его Милость еще меньше, чем раньше. Оказывается, и Вирона не все знала про своего босса.

Открытый космос. Материнская планета

Старый Рамсаул был доволен. Они с внуком не только смогли хорошо набить свои мешки нужными вещами, но и приняли в свой маленький клан старика изгоя. То, что он был изгоем, было видно сразу. Ему выдали оружие и запасы на первое время. Такие уже были здесь на его памяти, гордые и заносчивые, но все они надеялись на себя и погибали в течении двух десятков оборотов планеты. Этот не такой. Рамсаул кинул быстрый взгляд на спутника, видно, что опытный, тертый и, что интересно, немолодой. Больше молчит, слушает. Но держится уверенно. На чем, интересно, он спалился? Видно же, что из начальников.

Они прошли уже более пяти миль и скоро должен был появиться поселок новичков. Именно там оседают на первое время прибывшие. Некоторые пропивают и проедают свои пожитки, попадают в рабство за долги или пытаются выжить, сбившись в стаи. Такие начинают беспредельничать, думая, что они самые крутые, но таких обламывают быстро. Сам поселок образовался давно. Это был в прошлом военный городок с каменным забором, ангарами для техники, жилым комплексом и глубокими подземными хранилищами. Места здесь хватало всем. По негласному соглашению вождей племен поселок считался нейтральной зоной. Здесь был свободный вход и выход. Отсюда не было выдачи тех, кто совершил преступление в своем племени. Порядок поддерживался поселковым шерифом, в подчинении которого был небольшой отряд самообороны. Шериф был и прокурором, и судьей в одном лице. Он знал кодекс поведения в поселке и согласно ему назначал наказание провинившемуся. Попался на краже. Отрубит руку и отпустит. Убил в пьяной драке - отрубит голову. Убил специально. Живого преступника привяжут к мертвому и бросят в яму. Стал должником, можешь выйти на арену и отработать, не смог - продаст на аукционе в рабство. Все эти несложные правила шустрый маленький Самсул рассказывал изгою по дороге, пока не устал. Прибывший внимательно слушал и качал головой. И непонятно было, то ли он слушает, то ли сверяет свои знания с тем, что услышал от паренька. Еще ему дали новое имя. Прибыл на «материнку», словно родился заново. Старый изгой умер там, в открытом мире. Теперь он звался просто Щетина. Оброс бородой седой и колючей. Будет ходить с кличкой, пока не заслужит себе имя. Это главное отличие старожилов от крыс. Крысами называли всех новоприбывших. Они жили, как крысы, и дохли так же.