Алые Розы (СИ) - Карелин Андрей Дмитриевич - Страница 17

Формально я даже удовольствия не получу. Понимаю, конечно, что не все шлюхи лесбиянки, многие на такое не согласятся, хотя смотря сколько предложить. Мне кажется, я бы смогла уболтать любую, тем более ей-то лизать не придётся. Вновь открываю ноутбук и набираю: «шлюхи нашего города». Вспоминаю про поддельные снимки и набираю «реальные шлюхи нашего города». Выбираю вкладку «Лесби». Практически все тут предлагают лесбос, некоторые даже предлагают лесби-шоу, где две девушки будут лизать друг друга напоказ. Я так возбуждаюсь, любуясь их телами! Хочу их всех! Вот только денег у меня нет. И смелости, чтобы вызвать домой проститутку. Да и как я буду объяснять соседям, кто это у меня дома был, и почему ко мне посреди ночи приехала разодетая, как шлюха, девушка, и чем мы тут до утра занимались?

Представляю, как буду краснеть, выдумывать очередное нелепое объяснение. Вспоминаю про чат лесбиянок. Может, туда написать? И, сама для себя незаметно, начинаю теребить свою «киску».

Хватит уже дрочить! Ну, реально, сколько можно?! сколько же у меня нерастраченной сексуальной энергии! Вика ну что ты наделала! Всё это было бы для тебя. А так — сижу дома одна и дрочу, как извращенка. Что же во мне не так?

Мне же Катька звонила, но сейчас только шесть утра, рановато ей перезванивать. Да и удивится она, что я не сплю в такую рань. Хотя у меня бывает. Начинаю думать о Катьке как о девушке. Это, конечно, совсем не то. Катька пониже не такая стройная, и ножки у неё не такие идеальные, как у Вики. Но она же девушка, а, значит, у неё есть «киска». Дальше не продолжаю. Представляю, как буду лизать у Катьки, и меня это совсем не возбуждает. Хотя, возможно, в постели она та ещё штучка.

А что, если она окажется лесбиянкой? Вот только как с ней заговорить об этом, как незаметно намекнуть? А если она не так поймёт? Или, что ещё хуже, поймёт всё правильно, только окажется не «розовой».

«Нет, не-е-ет, с Катькой я точно не хочу ничего такого, даже если она тайно влюблена в меня много лет! Не мой типаж». Откладываю телефон и вновь закутываюсь в одеяло, вытягиваю ножку, а проклятое воображение всё рисует и рисует мне картинки нашего с Катькой секса. Я лижу ей ножки, целую «бусинку», мну груди — у неё же больше груди. Покусываю своими пухлыми губами её сосочки. А в итоге я просто лижу её «кисулю». На большее у меня фантазии не хватает. Причём она, мало того что сама мне не лижет, да ещё и властно принуждает меня к кунилингусу, заставляет лизать. Но ничего, я уже привыкла. Никому до меня нет дела. Всем лишь бы я сосала, а мои чувства не важны. А ведь я живая. Я же что-то чувствую. Я же тоже хочу кончать.

Пытаюсь думать о парнях, и не выходит. Сам по себе член меня никак не возбуждает. Я уже видела член, я сосала член: ничего особенного. Ну, может, только слегка возбуждает, но всё равно ничего экстраординарного. Куда приятнее женская «розочка», с её лепесточками и «вишенкой», «бубочкой»… не знаю, как ещё клитор можно назвать.

Там, внутри — целый мир, тайный лес, в котором можно заблудиться и в котором, хочется блуждать целую вечность, держась за ручку со своей любимой. Можно ещё целоваться. С девушками это однозначно приятнее, чем с парнями. Фу-у-у, вспомнила Сашку! И что я в нём нашла такого? Он кажется мне всё более грубым и неотёсанным на фоне изящных женских форм. Хочу просыпаться в окружении женских тел. С утра делать любимой кунилингус и…

Больше не могу, меня вырубает. Зеваю, улыбаюсь и засыпаю. Мне снится детский садик: как я, маленькая в белом лёгком платьице, и мама с папой, которые забирают меня домой. И все мы втроём, счастливые, идём покупать мороженое.

Такой милый-милый детский сон! Я знаю, что мы скоро поедем на море, и я буду гулять по берегу, собирая ракушки. А потом… странно, мой сон — и никакого секса. Я же конченая лесбиянка. Неужели я была когда-то нормальной? Эти мысли не дают спокойно смотреть на то, как мы идём по кипарисовой аллее. А вот я катаюсь на радиоуправляемой машинке.

Какой же милой я была в детстве, просто идеальный ребёнок! Мама из-за меня никогда не плакала. Думаю, и с каждой секундой мне становится всё грустнее, потому как я понимаю, что скоро пойду в школу, и папа бросит нас с мамой. Интересно, она хоть раз плакала из-за него в подушку? Наверное, плакала, просто я никогда этого не замечала, я же мелкая была. Тяжело ей было, наверное, растить меня одной. Похоже, она всю свою жизнь посвятила мне.

А потом я выросла стройняшкой, милашкой и красавицей, встретила идеального парня и изменила ему прямо на глазах с девушкой. А что будет после, я пока не знаю.

Просыпаюсь поздно утром — холодно. Я случайно раскрылась во сне и промёрзла. Как бы не застудить себе ничего. Смотрю в зеркало; глаза красные, конечно, всю ночь плакала, да ещё и голова раскалывается. Накидываю халат на голое тело и иду на кухню.

Ещё один день без любви. Беру свой телефон и смотрю наши с Викой фотки. Целую сенсорный экран. Как же мне её не хватает! Нежно прикасаюсь к нему губами, хотя знаю, что телефон — самое грязное место в доме по количеству бактерий. Но я не могу удержаться, чтобы её не поцеловать. Хотелось бы по-настоящему, но уж как есть. И пусть она отругает меня, даст мне пощечину, а после поцелует, как в старых фильмах. Опять начались эти фантазии — проснуться не успела, а уже целоваться хочет! Надо зубы почистить.

Вновь смотрю на Викины фотографии:

— Обещаю тебе, что не успокоюсь, пока есть хоть малейший шанс, что мы будем вместе, — шепчу я. — Я буду держаться за него, как за соломинку. Я никогда не отпущу тебя. Я не верю в неразделённую любовь. Не верю, слышишь? И сколько ни убеждай меня в обратном, я не поверю в неё никогда! Я верю в то, что ты будешь моей. И когда-нибудь, через много-много лет, мы будем вспоминать этот день и улыбаться. И ты скажешь мне: «Спасибо, что тогда не отпустила», а я отвечу: «Я верила в тебя всегда». И ты поцелуешь меня, как сейчас в моих мечтах.

А Сашка… А что будет с Сашкой? Может быть, он будет жить вместе с нами. Я не стану ревновать тебя к парням. В конце концов, нам всё равно придётся обратиться к парню, когда мы захотим завести ребёнка. А мы ведь захотим ребёнка, я уверена. Сашка тут далеко не худший вариант. Он красивый, умный, милый. Идеальный биологический папашка для наших деток.

Представляю, как он будет приходить к нам и забирать свою дочурку (я почему-то уверена, что у нас с Викой будет доченька). А кто же ещё? И как же мы её назовём? Хотя какая разница, главное — это будет наша доченька, и мы будем любить её и растить вместе, души в ней не чаять, как и друг в друге. А Сашка будет по выходным гулять с ней.

Я уже представляю себя на родах, как Вика будет держать меня за руку и говорить что-то на подобии: «Тужься, тужься». Хотя мне почему-то кажется, что все эти киношные штампы про роды — лютый бред. Ну не так всё в жизни, не так.

А что, если я сама не смогу родить? Может, меня кесарить придётся. С ужасом представляю себе кесарево — роды под наркозом. Мне мамка рассказывала, как ей делали какую-то операцию. Она говорила, что полгалактики облетела, пока ей удалили этот свищ. Говорит: тошнило, только не рвало, а комната вращалась, и земля ушла из-под ног.

Есть ещё спиналка. Да, я умненькая, я знаю, что такое спинальная анестезия. Это укол в позвоночник. Насколько я знаю, после него рожать не больно, да вот только могут быть последствия от такого укола. Говорят, что некоторые ходить не могут после него. И я уже не знаю, что страшнее: так родить, или когда меня разрежут, ну, или же когда ноги потом отнимутся.

Короче, я жуткая трусиха, всего боюсь, а рожать всё равно буду, это не обсуждается. Мамка вон как мечтает о внуках, никогда мне об этом не говорит, правда, но я вижу, как светятся её глаза, когда она видит маленьких деток. Я всё понимаю. Мечта любой бабушки — увидеть внучек. Почему внучек? Странный вопрос: я же лесбиянка, я люблю девочек. Хотя и против мальчиков ничего не имею.