Gimme More: Крис и Эва (СИ) - "Silin Ji" - Страница 32

— Ты принес…зайца? — мой голос прозвучал отстраненно, глухо и пусто. У меня не было сил на эмоции, у меня вообще не было сил.

— Кролик, наверное. — Поправил он, нахмурившись и смотря на меня, как-то…пронизывающе-проницательно? Крис будто хотел заглянуть в мою голову, и от этого дрожь прошла по телу, потому что я не хотела скрывать свое состояние, мне вдруг захотелось чтобы он все увидел и понял, чтобы вся картинка разбилась в его тупой голове, и он взбунтовался, послал меня нахрен и ушел, забыл, бросил! — Для зайца мелковат.

— И с чем я должна помочь? — мой голос звучал так же, как звучал у меня в голове. Неживой, холодный, отчаянный, убитый. Когда я включила большой свет в комнате, чтобы надеть штаны, я увидела, как Крис слегка наклонил голову и изучающе глянул на меня, а потом… ужаснулся? Да, давай, ужаснись, пошли куда подальше и уйди!

Уйди Крис!

— Бинт, вата, и вообще всю аптечку давай. — Ответил он, и его голос уже не казался взбешенным, он звучал как обычно: дерзко, с невидимой ухмылкой и ноткой превосходства. Как всегда, собственно.

Я вышла из комнаты и уже шла в ванную, где она хранилась, но остановилась у ее двери, взявшись за ручку, и замерла, чувствуя, как снова мне становится трудно дышать, как вода наполняет мои легкие. Звуки кажутся мне далёкими и непонятными, а вид размывается совсем как… тогда.

— Ты, блядь, так и будешь стоять? — спросил он, появившись в коридоре. — Эва, алло! Мне нужна аптечка!

— Сам вали за ней, — резко ответила я отступая, делая слишком большой шаг и врезаясь спиной в стену. Я не смогу. — В тумбочке, под раковиной.

— Совсем с ума сошла? — процедил он сквозь сжатые зубы, когда входил в ванную.

— Ага, — протянула я, уходя на кухню. Подальше. Подальше оттуда.

Там я налила себе стакан воды и залпом осушила его, чувствуя, как легкая дрожь бьет мне руки. Сначала казалось, что это из-за страха, глупости, что застряла в голове, только одна фраза гудела в ушах, и мне становилось легче немного.

…легкий тремор может быть одним из побочных действий, поэтому будь аккуратна с тяжелыми вещами, ножами и всем, чем можешь себе навредить…

Да, я помню эти слова, но вот только когда Шепард сказал мне их? Очередным вечером, когда приходил ко мне домой всю эту неделю, почти допрашивая меня? Когда приводил с собой медсестру, которая делала мне укол и уходила, неловко бросая на меня взгляды, от которых становилось тошно?

— Подержи его, — Крис резко схватил меня за локоть, грубо разворачивая к себе и пихая в руки сверток из его куртки, где животное подергивает ушами.

— Привет, зверюга, — пробормотала я, приподнимая его в руках и заглядывая внутрь, чтобы рассмотреть его. Светло-серый, с большими черными глазами и забавно дергающимися усами, которые коснулись моей ладони, когда я протянула ее к нему.

….заведи себе компаньона. Нет, мистер П не подходит, ты сама сказала, что он не подходит, а ты заведи того, кто подходит. Зверушку. Собаку, кошку, мышку, крысу, змею или паука — кого угодно, зоотерапия будет тоже тебе помогать. Эва, это не конец света, многие люди с этим живут, просто тебе надо научиться забывать об этом, нельзя все время о нем думать, возвращаться к нему мыслями и убиваться. Надо просто…

Просто

Просто

Просто

Как же меня бесит это ебанное просто!

Ничего не просто! Никогда не было, не будет ничего просто!

— Ты что, опять что-то приняла? — я почувствовала, как мне в висок прилетела пачка начатого бинта. Моргнув, я посмотрела на Криса, понимая, что он со мной говорил, пока я копалась в своих мозгах.

— Ага, — протянула я, неосознанно смотря на таблетки, что стояли у микроволновки. Это новые таблетки, которые я пью шесть дней, после того…припадка? Приступа? Неважно.

Крис бросил быстрый взгляд на таблетки. Я видела, как его глаза пробежались по названиям, как он быстро отвернулся и принялся снова копаться в аптечке, а я поняла, что он запомнил названия и узнает от чего они, для кого они.

Я прижала сверток к груди и уже посмотрела на Криса, чтобы спросить для чего аптечка, когда увидела на его толстовке кровь и порванный рукав.

Да, таблетки притупляют внимательность.

— Ты расскажешь, где его взял?

— Зачем? Ты сейчас под кайфом, смысл с тобой вообще говорить? Может, мне тебя в парк отвести и заставить там просидеть несколько часов, а?

— Я уже была там. — Ответила я, встречаясь с его злым, диким взглядом. — И я не под кайфом.

— Этот серый пробегал по чьей-то дорожке, собака за ним, я его схватил, и когда уворачивался от собаки, — он поморщился, когда поднес смоченный чем-то кусочек ваты к своей ране, — упал и порезался об гребанный забор.

Тяжело вздохнув, я закрыла дверь на кухне и положила сверток на пол, откуда сразу выполз кролик и медленно начал передвигаться по кухне, принюхиваясь, прислушиваясь, убеждаясь, что опасности нет.

Прям как я, когда вылезала из своего кокона.

— Заделался в герои? — спросила я, когда присела рядом с ним на стул, забирая у него вату, и сама начала протирать ее. По спертому запаху спирта, поняла, что это дезинфектор.

— Не хотел быть свидетелем, как из него сделают рагу, — Шистад снова морщится, отведя взгляд в сторону, чтобы я этого не видела, и его глаза приковываются к кролику, который уже чуть увереннее расхаживал по кухне, — он показался мне милым.

— На тебя не похоже, — пробурчала я, протирая рану, уже другим кусочком ваты.

— Будто ты знаешь меня.

— Ты прав.

— Что?

— Ты прав, Крис. — Произнесла я более уверенно, смотря ему в глаза, которые с опасным огоньком вглядывались в мое посеревшее за неделю лицо. — Я не знаю тебя вообще. Может быть, я была чуть ближе, чем другие, но я все равно тебя не знаю.

— Собираешься нести всякую сопливую белиберду? — усмехнулся он, кривя свои губы, снова отводя взгляд в сторону. — Тогда я пас.

— Давно стал бояться правды? — мой голос задрожал, предательски задрожал, я не успела, точнее, не сумела сдержать себя и эмоции, которые предательски начали наполнять меня: затапливая, заглушая, убивая. — Все, молчи, не хочу говорить. Просто молчи.

Убрав использованные кусочки ваты в сторону, я начала обрабатывать руку и накладывать повязку, и когда пальцы медленно касались его, у меня внутри все трепетало. Это было не желание, не страсть, не похоть, это была…надежда?

Надежда на что? Что я смогу справиться с мыслями, от которых чуть не загнулась за полгода? Что смогу терпеть такое всю жизнь? Это ведь мучения. Дикие мучения, которые я не вынесу, я не смогу. Я сломаюсь.

Ты и так сломана

Ты испортила себе жизнь, заигравшись в узнавашку себя. Тупая дура! Или тупая шлюха? Как тебя лучше называть?

Этот голос, мерзкий голос, снова был в моей голове, и пустота, которая всегда была внутри. Эта дыра, которая отказывалась питаться горем и отчаяньем все это время, сейчас высасывала надежду, которую я пыталась себе придумать. Придумать, чтобы захотеть жить, придумать, чтобы захотеть дышать.

Придумать

Придумать

Придумать

Я закрыла глаза, сильно зажмуриваясь, и почувствовала, как слеза скатилась по моей щеке, оставляя влажную, сырую дорожку на коже, которую я не смогла смахнуть.

В груди что-то распалялось. Что-то не понятное, тяжелое наполняло мою грудь, сжимая все внутренности в кучу, заставляя меня порывисто дышать.

Опустив голову, я спрятала свои слезы, свой страх, свое бессилие и гнев от него. От него.

От того, на которого мне должно быть плевать, от которого пора избавиться, от которого я не в силах сама отказаться, от того, кто должен сам уйти. Должен сам уйти.

Руки мои что-то делали, когда мой мозг боролся, он пытался защититься от того, что падало мне на плечи, он хотел отбиваться от всего этого, оградить меня, но пока проигрывал. Я проигрывала снова, снова и снова, давая волю чувствам, заведомо зная, что они погубят меня. Заведомо прописывала себе гребанный приго…

Эва заткнись! Просто заткнись! Хватит нести ахинею! Хватит строить из себя жертву! Давай, вставай, двигайся! Иди вперёд, дерись за свое будущее! Хренова ты слабачка! Сдавшаяся без борьбы на первой же ступени трудностей! Сла-бач-ка! Хренова слабачка! Ты права, загнешься на первом повороте жизни, которая скоро начнется! Вставай! Борись за свое счастье! Борись!