Трофейная ведьма - Ежова Лана - Страница 62

Затем Герман попросил заняться пареньком, который сейчас наверняка был белее, чем я.

— Кто же знал, кто же знал, — повторял он шепотом. — Кто же знал…

Его нижняя губа дрожала, и я ненавязчиво предложила флягу с успокоительной настойкой. Он сделал несколько торопливых глотков, не заметив, что пьет спирт.

Заканчивая присыпать обеззараживающим порошком порезы Германа, не вытерпела и тихо спросила:

— С убийцами ведьм покончено? Можно спать спокойно?

Желваки заходили на высоких скулах Волкова. Одарив меня мрачным, нечитаемым взглядом, он промолчал.

— Кара, Лидия, я могу вам помочь? — спросила у старших ведьм.

Прабабка Ждана покачала головой и сделала новый стежок на боку Иракли. Если зашивают, дела плохи — у ведьмаков регенерация почти как у легендарных оборотней из фэнтези.

— Ника, ты на машине? — спросил Герман, беря меня за локоть.

Кивнула, не сводя взгляда с глухо застонавшего Иракли — вторая ведьма вправила ему лодыжку. Падший, поломанный Ангел… Как же страшно звучит и тем более выглядит.

— Пойдем, завезу тебя домой.

Я пошла с Германом, чувствуя смутную тревогу.

За лечением не заметила, как пролетело время. В Темные Воды пришла ночь. Звездная, душная, пахнущая спелыми яблоками и свежескошенной отавой. Меня слегка пошатывало и морозило, и если бы не охотник, до машины я добиралась бы намного дольше.

Уже сидя за рулем, Герман сухо сообщил:

— Четвертый одержимый ушел от нас.

Я нервно сглотнула и благоразумно промолчала, не став расспрашивать.

— Но мы его найдем до рассвета. В какую бы нору ни забился, мы его разыщем. — Обещание прозвучало клятвой.

— Их было четверо, как и вас, — обвиняющие слова вырвались сами, до того, как успела прикусить язык.

Наслушавшись рассказов Германа о приключениях команды «Ловчего», я понимала, что для драки это весьма удачный расклад. Одержимый — не демон, с которым охотнику нереально управиться в одиночку.

— Хочешь спросить, почему ранен мой лучший мечник? — устало уточнил Волков.

— Тяжело сражаться в помещении?

— Нет. Пустой дом проверяли Ангел и Денис, мы с Жданом шли по параллельной улице. — Вот как зовут Медведева, теперь точно запомню. — Охотники идут парой, один впереди, другой прикрывает спину напарника. Денис же задержался, срывая яблоко.

Герман замолчал, пока проезжали перекресток.

— Одержимый из гостиной… он первым напал на Иракли? Ударил в спину?

— Да. И все же Ангел сумел его уложить и продержался против остальных, пока Денис звал нас, забыв, что у него есть телефон.

Если парню не дадут второй шанс, то определят сторожем какого-нибудь несверхважного объекта. Необязательный, теряющий самоконтроль напарник хуже коварного врага.

— Гер, — я положила руку охотнику на плечо, — все будет хорошо, Иракли подлатают.

Герман промолчал.

Когда мы подъехали к коттеджу, я поняла, что боюсь одна выходить из машины. Возникло непреодолимое чувство, что за нами следят. Как ни вглядывалась в темноту, ничего подозрительного не видела. Не обязательно, что за нами следил одержимый, это мог быть и кто-то из соседей. Или даже чей-то эквиум.

И все же мне было страшно.

— Ник, я провожу тебя и проверю дом.

Я с благодарностью посмотрела на Германа.

— Спасибо.

И слегка сжала его руку.

— Не знаю, когда вернусь, поэтому хочу быть уверен, что ты в безопасности.

Убедившись, что замки и окна целы, он прошелся по дому, велев мне оставаться в гостиной.

— Все в порядке, Ника, спи спокойно.

— Спасибо.

Стоя на пороге, он торопливо поцеловал меня и попросил:

— Этой ночью никуда не выходи, даже если позовет моя мать.

— Но…

— Откажись, сошлись на меня, — перебил нетерпеливо. — Все серьезно, Ника.

— Я поняла… Гер, если сможешь, держи меня в курсе, как там Иракли, хорошо?

Еще один короткий, но жадный поцелуй.

— Хорошо.

Охотник сбежал по ступеням вниз.

— Герман! — окликнув, слетела с веранды и прижалась к нему как можно теснее. — Будь осторожен, пожалуйста.

Напряженные мышцы под моими руками слегка расслабились.

— Я постараюсь, Ника.

Я провожала взглядом Германа, пока он не скрылся за воротами. Провожала, как на войну? Нет, как на обычную охоту. Выслеживание загнанной в угол твари, непредсказуемой и потому вдвойне опасной, было его работой, смыслом жизни. За Германа я не волновалась — верила, что справится. Если истово верить, ни на минуту не сомневаться в своем мужчине, он никогда не проиграет.

Дом встретил оглушающей тишиной и настораживающей пустотой. Первым делом я включила везде свет, разогнавший густую темноту, и прошлась по комнатам, заглядывая за диваны и в шкафы. Я, ведьма, боялась! Чувство страха не отпускало, даже когда перепроверила все после Германа.

Вероятность того, что ко мне забредет опасный «гость», низка, а значит, надо брать себя в руки.

Почти десять вечера. Спасть не хотелось, и я отыскала среди книжек историю инквизиции. Конечно, историей ее можно было назвать с натяжкой — все же до обидного мало нам известно о враждебной общинам организации.

Что-то я знала, что-то подзабыла, поэтому большей частью листала, время от времени останавливаясь на каких-то моментах. Взгляд надолго приковало изображение креста, где роль вертикальной оси исполнял меч, а в средокрестии разместился драгоценный камень. Такой неоднозначный символ — знак врага ведьминского племени, «теневых» инквизиторов. И мне «посчастливилось» увидеть его вживую, притом вблизи.

Воспоминания о моем странном возвращении в город немного отвлекли от чтения. Но лучше книга, чем ощущение беспомощности, которое все еще пугало.

Переломным моментом для общин стал конец XV века, когда от инквизиции откололся Теневой орден, который не занимался вопросами веры, а искал настоящих ведьмаков и ведьм. И если от рук инквизиции погибали лишь случайные жертвы, отмеченные даром, то есть изгнанники, неопытные или обессилевшие, то орден бил прицельно. Начиная с XVI века он действовал не только в Европе, но и по всему миру, где находились общины, оберегающие озера с вратами в мир демонов.

Раньше ведьминские поселки и города охраняли мощные чары отвода глаз. Сейчас с этим и проще, и сложнее одновременно. Спутники, видеокамеры на всех углах не всегда удается обойти с помощью магии, зато есть законы о частной собственности и тайные договора с правительством.

Интересно, что в конце XVIII века открытых нападений на выявленные общины стало меньше. В это же время участились прорывы — в разных уголках Земли демоны вырывались на свободу и часто беспрепятственно уходили от охранников озер. Уходили — и пропадали без следа: не творили бесчинств, не нападали на людей, не пытались выслеживать ведьм. Такое ощущение, что демонов сразу уничтожал Теневой орден, почти полностью переключившись на них…

Телефон зазвонил — и я вздрогнула от неожиданности. Неизвестный номер. Страх накатился новой волной, вспомнились дурацкие фильмы ужасов про «ты умрешь через три дня». Соблазн не отвечать оказался почти непреодолим. Почти…

— Да, слушаю вас.

— Вероника, это я, Аврора. Нашла ваш номер у бабушки в телефоне.

Если бы она не представилась, я все равно узнала бы тревожный голос девочки.

— Аврора, что-то случилось?

В голову полезли всевозможные ужасы.

— Да. Вы говорили, что папу должны отпустить сегодня, а его не отпустили… Что мне делать, Вероника?

За работой, поездкой к Соколовой и ранеными охотниками я совсем забыла о Матвее с Авророй, забыла поинтересоваться, как у них дела.

Сейчас поздно, а завтра попрошу Германа разобраться с этим вопросом — Совин со Шмелевым совсем обнаглели: схватили невинных людей, не проверили их, зато проморгали настоящих одержимых. Как раз Волкову, которому всунули в слаженную команду желторотого трусливого новичка, будет еще одна причина выказать свое недовольство.

— Солнышко, не волнуйся, все будет хорошо. Прости, что обнадежила, а у охотников случилось ЧП, и они не занялись тестами на одержимость. Завтра, я уверена, они исправят свою ошибку и отпустят твоего папу.