Я - богиня любви и содрогания (СИ) - Юраш Кристина - Страница 47

— Люблю, — прошептала я, едва слышно, а меня прижали к себе так, что если бы у меня были другие осколки, то они бы вышли из меня все и сразу, причем, из мест непредсказуемых.

— Моя девочка, — слышала я шепот, а меня целовали в макушку и снова осыпали поцелуями лицо. — Только ты умеешь делать меня несчастным и счастливым…

Да, у меня много талантов…

— Какой он малюсенький! И это осколок? Тю! — слышалось сопение Смерти неподалеку. — Ой, мороки с вами! А можно я к ней приду? К богине любви?

— Тебе жить надоело? — я почувствовала, что сейчас кто-то огребет.

— Да ладно, я по личному вопросу. Не по работе… — смутилась Смерть. — Мне важно знать признаки влюбленного мужчины … Ты мне, как богиня любви, все объяснишь! И значение фразы: «Я в тебя запечатлился!»… А то я что-то не совсем поняла…

Я устало смотрела, как два осколка — мой и его становятся на прежнее место, а яркий розовый свет озаряет зеркальную гладь, проходит световыми волнами и взрывается волшебным сиянием, словно сказочный салют.

— Наконец-то я тебя вижу. Ну, здравствуй, моя богиня любви! — медленно произнесло зеркало, снова вспыхивая красивым сиянием, а по раме пробежала вереница сверкающих звезд. — Судьба уводит Смерть, а Война, у которой руки по локоть в крови, держит на руках возле сердца Любовь. Удивительно… Никогда не могло подумать, что однажды увижу такое…

Еще бы! Я потерлась щекой, а меня поцеловали. Меня же обещали носить на руках? И целовать тоже обещали! И любить, как в последний раз! И обними…

И тут я замерла. У меня что? Опять сердце не бьется? Его сердце слышу, а свое почему-то нет. Я прислушалась, затаив дыхание, а потом выдохнула, обнимая любимого за шею. Оно бьется… Просто в унисон…

В комнате лежали справочники имен, собранных по всей Империи, но мне почему-то ни одно не нравилось! Мы пытались придумать мне имя уже два месяца, но пока что безрезультатно. Каждый день нам привозили новые имена, а я грустно перечитывала их, понимая, что не мое. Я отложила бумаги со свежей партией имен, вздохнула и посмотрела на себя в зеркало. На кровати валялась бумажка с именами на букву "К", которые начинались с редкого и загадочного имени "Крысла". Кстати о "крысле". Нужно проверить!

Маленькое уже надкроватное, любимое, вредное и обожаемое чудовище каждый вечер тайком свешивается, подметает волосами пол и проверяет наличие конкурентов и новых дохлых крыс. Согласитесь, не очень приятно спать, зная, что под тобой скончался по тихой грусти один несчастный зверек! Я снова свесилась, пользуясь тем, что в комнате никого не было, и тут же в темноте увидела, как под кроватью что-то сверкнуло! Так! Кто не спрятал, я не виновата!

Этот меч прятали от меня по всему дворцу, уклончиво сообщая, что при всей безграничной любви, в руки мне его не дадут. Один раз мне даже удалось его заполучить и услышать «красотки всего мира», но у меня его тут же деликатно отобрали.

«Я тут спросила у слуг про гарем, чтоб оценить масштабы. С этого дня я не сплю и не ем, зная, что были бабы!», — пронеслась мысль, когда я сползла с кровати. — «Что-то гарема я не нашла… Слуги надулись жабой. Справки про храм твой слегка навела… Есть там вино и бабы!»

Прислушиваясь к шагам за дверью, я залезла под кровать, глядя на красивые ножны клинка, украшенного драгоценностями. Вот он! Вход в его храм! Мои руки осторожно взяли рукоять, а я потянула клинок из ножен, обнажая сверкающее лезвие, на котором тут же проступила светящаяся вязь букв…

— Докажи, что ты достоин, стать великим, дерзкий воин! И войдешь ты в залы пира, где вино течет рекой, где красотки всего мира, будут ласковы с тобой! — внезапно басом произнес меч. Я хотела положить его на место, но рука примерзла к рукояти. Лезвие засветилось, а меня увлекло в туман.

Я очутилась в темном и мрачном храме, где не пахло ни бабами, ни вином. Но отчетливый, узнаваемый запах неприятностей слегка портил стоялый воздух. Я сделала несколько шагов, как-то не так представляя себе место, где по легендам собрались все великие герои, наслаждаясь вином и обществом изысканного борделя.

Внезапно из-за черной колонны, рядом с которой была свалены грудой кольчуги, доспехи и мечи, появилось небритое лицо в капюшоне. Если это и есть лучшая представительница гарема, то я, пожалуй, не буду ревновать. Скажу больше! Я буду сочувствовать!

— Ой, а можно всех посмотреть? — спросила я, глядя, как с другой стороны появляется еще одна небритая рожа, опираясь на огромный двуручный топор. Так понимаю, что у этой «красавицы» самый любящий супруг, самая вежливая родня и самые послушные дети! Десятки воинов выходили мне на встречу, потрясая оружием. О! Знакомое лицо! Я видела одноглазого предводителя адептов Конца, вооруженного до зубов!

— Все, спасибо, я пошла, — улыбнулась я, с тревогой глядя на то, как откуда-то выдвигается огромная, страшная тень.

— Я — бывший бог войны! — ревело чудовище в доспехах, возвышаясь над двухметровыми мужиками, как воспитатель над детсадовской группой. — Как ты смеешь, наглец, бросить нам вызов! Докажи свою доблесть, герой! Мы — души тех, кого уничтожил меч бога войны! Те, кто приняли смерть с мечом в руках!

— Говори за себя… Я вообще здесь случайно. Просто мимо шел, — заметил чей-то гнусавый голос из толпы. — Попал под плохое настроение!

Я пятилась, по привычке пытаясь нащупать в кармане зеркало. Мой взгляд упал на отражение в медальоне. «Зеркало! Перенеси меня!», — прошептала я. Но зеркало меня не слышало.

— Убить наглеца! — порадовало меня своей половой неразборчивостью надвигающееся на меня воинство

— Вообще-то, я — женского пола! — пояснила я, в надежде, что для женщин здесь есть льготы.

— Баба!!! Обещанная баба!!! Где остальные?!! — заорали воины, радостно переглядываясь. Есть хорошая новость. Я здесь единственная женщина. Есть и плохая. Судя по крикам, я — единственная женщина, которую многие видели за несколько сотен лет!

— Она — моя! — заорал сиплый голос. — Я заслужил ее в бою, умирая с мечом в руке!

— Да я тебя сейчас зарублю! Ты хоть знаешь, кто я? — возмущался какой-то герой, размахивая секирой. — Руки убрал от моей бабы!

Пока они там разбирались, я обошла их стороной, глядя на коллекцию знамен. Некоторые из них были обуглены, сожжены, почти до самого древка, другие изрублены мечами. Я прошла дальше, с интересом разглядывая коллекцию оружия, бережно разложенного по пыльным витринам.

И тут мой взгляд упал на стену, к которой были прибиты женские трусы! Под каждым экземпляром было имя и количество заходов. Мои глаза искали в этой бесконечной коллекции знакомые цвет и размер.

— Призвать меня — твое решенье, — прокашлялась я, поглядывая на образцы таких размеров, что Смертушке и не снилось. — Борись, о, смертный с искушеньем. Я сею хаос, сею прах, я — отблеск крови на клинках, звон тетивы, последний крик, я превращаю вечность в миг. В бою пощады я не знаю, когда меч кровью обагряю. Услышав зов молитвы тайной, не потерплю призыв случайный! Покаран будешь без вины… Иди сюда мой, бог войны!

Внезапно храм накрыло пламенем, послышался визг, писк и тишина.

— Я вас сейчас еще раз поубиваю! Забились в щели! — послышался знакомый голос. Раздались крики боли, а потом все подозрительно стихло. Позади меня слышались тяжелая поступь и шелест плаща.

— Радость моя, — меня обняли, пока я сверлила взглядом «женские знамена». — Ты что здесь делаешь? А… Нашла все-таки… Это — не моя, это — предыдущего!

— Не трогать! — заорал призрак предыдущего бога войны, заслоняя грудью свои сокровища. Я слегка успокоилась, глядя, как с он трепетно поправляет гирлянды женского белья под горестное вытье одиноких обитателей храма «Бабубы!».

Мой взгляд упал на пыль, грязь и прочие атрибуты холостяцкой берлоги, которые валялись под ногами.

— Хотите женщину? — насмешливо спросила я, чувствуя, как что-то внутри меня потирает ручки. Все присутствующие с криками «да!» возложили на меня надежды и не только. Но как только на мое плечо легла рука, надежды были засунуты обратно и застегнуты на все пуговицы. — Сейчас вам будет женщина! А ну чего встали! Быстро прибираться! Че смотришь? Тряпку в руки и мыть! Проку от вас никакого! Чего расселись? Живете в свинарнике!