Помяни черта! (СИ) - Мари Ардмир - Страница 31

— Цим, — я подозвала его и переложила на тарелку еще одну порцию, — это тебе.

Пучеглазая морская зверюшка недоверчиво воззрилась, не забыв облизнуться. Если не доверяет, значит, он шпионил по указке сверху.

— Это тебе в счет информации. Ты давно за нами плывешь?

Крутанувшись вокруг своей оси, он что-то забавно пропищал и ластой стянул сладость с тарелки.

— С момента, как тебя принесли в бессознательном состоянии.

— А скажи-ка, малыш, — новая порция чизкейка оказалась на его тарелке, — ты много услышал?

Императрица с удивлением обернулась ко мне, но промолчала, в то время как Цимис принял форму Донато и, медленно шевеля толстыми ножками, подплыл ко мне.

— Ты уверен, что совместный сон под куполом поможет? — произнес он голосом Вестериона Соорского.

— Не уверен, но ей следует выспаться без новых треволнений и проклятий на его голову.

— И сколько времени дадим?

— Один день.

По счастью, после этого мои соратники молчали, и желтый океанический зверек запомнил немного, потому что следующими его словами была побудка наглого трио: «Галя, просыпайся. Ты нам нужна. Срочно!»

— А почему срочно? — не удержалась я от вопроса.

— Его Императорское Величество Ган Гаяши пожелал встретиться с вами не позднее обеда сегодняшнего дня. — Сообщило создание, отобразив самую очаровательную улыбку амура Донато.

— Молодец, держи. — Я сгрузила ему последнюю порцию своего завтрака и голосом, нетерпящим возражений, заявила. — А теперь кыш отсюда на улицу. Поиграй!

Слопав одним махом последние кусочки, амур стал желтым мячиком и попрыгал на выход, смешно шевеля черными ластами.

— Как вы догадались, что можно вот так выведать информацию?

— Но это же маленький зверек, вы и гладили его, как маленького, и, как маленький, он не сдержал формы из-за сладкого.

— Ему более трех сотен лет. — Прошептала Глициния.

— Все равно маленький и очень смешной. А расскажите, как вы узнали о способностях этого чуда. Сдается мне, будущий муж подослал его в виде одного из ваших родных.

— Хуже… с родными я не секретничаю. — Глициния с мягкой улыбкой вернулась в картины прошлого. Еще на первом совещании по присоединению чистилища Гарвиро к областям Темнейшего он подменил мою подругу.

— Узнал много. — Поняла я по ее смущенному лицу.

— Все. И воспользовался.

— С присущей ему наглостью.

— С не портящей его наглостью, — исправила меня императрица с протяжным вздохом. Так-так, а гада Гана тут все еще любят. Ну, он и сволочь безобразная чешуйчатая.

— Глициния, но разве он вас не украл от родных и жениха? Я слышала, что Себастьян прорывался к вам неоднократно, но увидеться сразу же не смог.

— Я была возмущена, — она печально потупилась в пол. — Но мои откровения с подругой, ставшей от здешней воды чересчур болтливой и любознательной, вышли боком. Он бил по всем фронтам в первую же встречу и не отпускал делегацию четыре дня. Показал себя галантным, умным, надежным джентльменом, умеющим рассмешить и поддержать, рассказать огромную массу всяческих историй… Какие у нас были прогулки… — мечтательно вздохнула она. — Я влюбилась в этот мир, хотя принадлежу огненной стихии.

— И для него не составило труда и обнимать, и целовать так, как мечталось… плюс ото всех откупился и, украв вас, закрыл мир. — Протянула я, высматривая, чем бы мне позавтракать.

— Это произошло меньше чем через месяц. Себастьян был в отъезде…. И да, Ган знал, что сказать и как действовать, и я проглотила наживку с крючком, так и не поняв, откуда течение.

— Теперь ясно, откуда у него самоуверенность в неотразимости так зашкаливает.

— И есть с чего. — Демонесса протянула мне плоскую тарелочку с красным суфле. — Вы же видели моего супруга.

— О каком из образов идет речь? У меня оба его вида вызывают желание схватиться за сковородку. В первом приготовить для него, а во втором его же и зажарить. — Я набрала ложечку суфле и наконец-то попробовала океаническую сладость. — Мммммм, какая вкуснятина!

Императрица Глициния мягко рассмеялась: — Да, кухня здесь превосходная.

— Вы знаете, что водники предпочитают не хранить верность? — попыталась я зайти издалека.

— Галя, я знаю, по какой причине вас вызвали.

— Откуда?

— Тиото, как и Саммири и еще пять моих приближенных, все же мои фрейлины. Я в курсе его измен. — Вспомнилось напуганное лицо рыбки, когда я на выпуклой линзе ворвалась в спальню Императора. И после слов демонессы, произнесенных с такой горечью, мне сладость в горло не полезла.

— А что он ищет на стороне? Вряд ли молодость и красоту, взаимопонимания у него и с вами хватало. Так чего ему не достает?

— Деньги первопричина.

— У него что, еще не все закрома забиты?

— Нет, они опустели с моим появлением. Все же из его рук уплыло три богатых мира.

— Это вы Дарлогрию богатым миром называете? — прищурилась я.

— Более чем.

— Вот уж не знала… — задумчиво ковырнула суфле и обратила свой взор на демонессу в шикарном синем платье с серебристыми узорами мелких чешуек. — Значит, из всех орудий палил и по всем фронтам…

— Да.

— А мы используем эту же тактику и разведем не вас, а вашего мужа.

— Но разве… Разве вы…

— Неа, — я коварно улыбнулась, — с террористами мы переговоры вести не будем. Он и так уже уверился в своей безнаказанности. Нардо закрыл, несколько раз позволил меня украсть, а под конец и Цимиса послал шпионить. Хватит, доплавался.

Я решительно поднялась со своего места:

— У меня только один вопрос, он вам все еще нужен? Или подбросить его к противной пучеглазой рыбке?

— Она хорошая девочка.

— Ладно, рыбку пожалеем, отдадим кому-нибудь другому Императорское монстрюжище. — Я посмотрела на ошеломленную императрицу, которая, не в силах что-либо ответить, удивленно взирает на меня. — Или его лучше всего вам оставить?

Она не ответила, так что я решила вопрос временно отставить. А вдруг передумает и не потерпит в доме более противного безобразища, что зовется ее мужем.

— Галя, как вы можете быть такой уверенной? Вы всерьез решили…?

— Увести у него всех фрейлин, лишить казны, власти, жены и спокойствия в его личном мире. Фактически указать на его недееспособность как правителя, самца и отца многочисленного семейства. Вы со мной?

— Я как-то…

— В таком случае хотя бы не мешайте. Я выдам нужные инструкции, буду обращаться к вам за советом время от времени, а самое главное, мы разобьем-таки вам сад.

— Невероятно… — прошептала она.

— Ладно, если сад разбить не получится, разобьем морду Гану. — На этом я протянула ей свою ладошку и уверенно пожала теплые пальцы демонессы. — Скрепим наш негласный союз первыми информативными уточнениями: где ваши фрейлины, императрица?

Нужно было, услышав, где фрейлины изволят находиться в этот час, спросить не «кто меня туда проведет?», а «кто меня туда подбросит». Иду вслед за слезником в броне, которого Глициния назвала знакомым словосочетанием… какой-то там Жако…ромо…родот Ань-я, Аньяс, или Аньясси. В общем, внеочередной океанический ужас, медленно, но верно ползущий вперед. А сзади я иду уже неизвестно какой по счету километр. И от того еле-еле переставляю ноги. Нас по пути следования ожидала лестница-ленивица, на три этажа вниз, затем пришлось преодолеть две километровые террасы и какой-то прозрачный переход. Я — уже стеная, а этот Жакоромородот все ползет и ползет. Когда впереди появилась новая лестница, на этот раз вверх, я взвыла:

— Да сколько можно уже! T! Когда мы придем?!

— Великолепная садовница спешит? — тихо поинтересовался слизень. Я замерла, во-первых: от восторга — «великолепной» меня не часто кличут, а во-вторых: от ужасной мысли… это откуда у него только что звучало? И только я, оглядев его тушку, решилась задаться вопросом, а где же тут рот? Ужас подводный загнул на меня свои синие глаза на ножках.

— Вы спешите? — повторил он.