Крученый мяч (ЛП) - Родригез Николь - Страница 6

Инстинктивно я протягиваю руку под кровать и нащупываю старую обувную коробку. Открываю крышку и роюсь в фотографиях. Габриэль Гэвинвуд улыбается мне, обнимая шестнадцатилетнюю меня рукой в защитной перчатке.

Вот наши фото с выпускного, с Хэллоуина, где мы наряжены в зомби-бейсболистов, и фото под большим дубом у озера, в котором мы плавали в детстве. Воспоминания о нашей любви заполняют мой разум, заставляя меня задаваться вопросом, действительно ли она была такой сильной или я просто так считала? Мне казалось, что мы сможем пройти через все. Он обещал мне вечность независимо от того, как будет течь наша жизнь. Какой же я была идиоткой...

Иду в ванную, чтобы умыться и почистить зубы, затем переодеваюсь в пижаму и заползаю в кровать. Проверяю, заведен ли на утро будильник. Прокрутив контакты, зависаю над его именем. Я так и не смогла его удалить, хотя он, вероятно, уже давно сменил номер.

Несмотря на время, рана все еще ощущается такой же глубокой, как и в тот день, когда стало ясно, что мы ему не нужны.

После рождения детей моя любовь к нему угасла, ее затмила любовь к близнецам. Мой инстинкт защитить их любой ценой потушил мою подростковую страсть. Наша долгая дружба и четырехлетние отношения, очевидно, ничего для него не значили. Если бы это было не так, он бы не смог от нас уйти, верно?

Он когда-нибудь скучал по мне? Интересовался, чем я занималась? Боже, мне нужно поспать. Все эти размышления и предположения – это то, чего я избегала в течение долгого времени, и нет никакого смысла возвращать их на поверхность.

ГЛАВА 2

Шарлотта

– Нэнси, ты приняла заказ у второго столика? – спрашиваю новую официантку, вытирая барную стойку.

– Я... Я не... Нет, – заикается она.

Второй столик – сборище придурков. Я качаю головой и обхожу бар.

– Ладно. Почему бы тебе не передохнуть?

Она кивает в благодарности за то, что избегает общения с шумной компанией. Я подхожу к ним решительными шагами, выхватывая по дороге из заднего кармана блокнот.

– Определились, парни? Что я могу вам предложить?

– Чарли Дэниелс, как насчет того, чтобы ты запрыгнула на этот стол, и мы все полакомились бы, – заявляет один из мужланов с ухмылкой.

Эван Харлоу. Козел в старшей школе, и настоящий кретин во взрослой жизни.

– Эван, ты не хуже меня знаешь, что никто из вас со мной не справится. Вы закажете напитки и будете вести себя молодцом или мне надрать тебе задницу, как в прошлый раз? – интересуюсь я, положив руку на бедро.

– Я мог бы надеть майку бейсбольного клуба «Хьютон Лонстар». Может хотя бы это тебя бы завело?

Моя ладонь дергается в нетерпении треснуть его по щеке.

– Как насчет того, что я забыла, как эти слова вышли из твоего рта и принесла вам напитки? Или я могла бы стереть эту ухмылку с твоего лица и заодно подправить твою уродливую физиономию?

– Забавно, но твоя задиристость лишь еще больше возбуждает.

Он самодовольно улыбается и поворачивается к своим приятелям, словно он чертовски крутой. Я собираюсь поделиться с ними парочкой ершистых ответов, но слышу громкий шлепок и слишком поздно понимаю, откуда он взялся.

Мою задницу саднит, и прежде чем ее начинает жечь сильнее, моя рука поднимается и ее тыльная сторона приземляется прямо на щеку Эвана. Он отшатывается назад, тянется к лицу с убийственным туманом в глазах.

– Ах ты сука! Я могу выдвинуть обвинения!

– Позволь мне позвать шерифа. Уверена, ему будет любопытно узнать, за что ты от меня получил.

Я тянусь в переднюю часть джинсов за телефоном и разблокирую экран.

– Мы уходим. Неудивительно, что Гэвинвуд оставил тебя. Зачем оставаться с ханжой, когда можно получить любую киску, – язвит он.

Его приспешники следуют за ним до двери, а я направляюсь обратно к бару.

– У меня двое детей, как я могу быть ханжой?

– Он настоящий засранец. Прости, что тебе пришлось их забрать...

– Нэнси, не извиняйся ни секунды. Я лучше тебя смогу справиться с этой мразью. Поверь мне, ты слишком молодая, а общение с такими людьми может ожесточить.

Уж мне ли не знать.

Она кивает, и мы вместе протираем стойку. Остальные клиенты возвращаются к выпивке и еде, и мне интересно, какого черта я здесь торчу. Очередная ночная смена. Одно и то же дерьмо на протяжении восемнадцати лет. Все ради денег, только ради денег.

***

Я смотрю на себя в зеркало и тереблю верхнюю пуговицу белой блузки. Все же расстегну. Беру кардиган со стула рядом с комодом и надеваю его, застегивая среднюю пуговицу. Провожу руками по черной юбке-карандашу и стряхиваю с нее ворсинку. Наклоняюсь за черными туфлями и поочередно их обуваю.

Немного торможу с волосами, ведя в голове спор, собрать их в пучок или оставить распущенными. В итоге решаю собрать их «крабиком». Пару раз провожу по ресницам тушью, затем хватаю помаду и наношу тонким слоем на пухлые губы.

У меня сегодня интервью с «Дабл плэй спотс». Это спортивная управляющая кампания, которая только что сменила генерального директора. Я немного слышала об этой фирме, а я сейчас как никогда нуждаюсь в переменах.

Нервозность и волнение играют в перетягивании каната в моем теле. Я закрываю глаза и пытаюсь выровнять дыхание. Мне до боли хочется получить там работу. Я потеряла себя за годы в пабе, пора что-то менять.

Беру сумочку и направляюсь к машине. Через двадцать минут езды останавливаюсь на стоянке.

– Ты можешь это сделать, Шарлотта. Ты женщина-сталь, и тебе лучше об этом помнить! – говорю своему отражению.

Делаю глубокий вдох и пробираюсь в здание. Вызываю лифт и поднимаюсь на пятый – последний – этаж. Подхожу к стойке регистрации и называю секретарше свое имя.

– Отлично. Миссис Миллерс примет вас через минуту, – говорит администратор.

– Синтия, сколько раз мне тебе повторять? Теперь мисс Гэвинвуд. То гребанное имя даже не произноси в моем присутствии! – заявляет знакомый голос возле ресепшена.

Женщина, в чей комплект входит этот голос, появляется в поле зрения, и ее имя, наконец, регистрируется в моем мозгу. Гэвинвуд. Саванна Гэвинвуд. Сестра-близняшка Габриэля, поэтому неудивительно, что я родила близнецов. Моя лучшая подруга, связь с которой я оборвала.

Ее улыбка освещает комнату. Пронзительные голубые глаза, как у Девина, прячутся под очками в черной оправе, а длинные каштановые волосы, как у Беллы, затянуты в хвост. Она обходит стол, протягивая руки для объятий. Дочь настолько похожа на неё, что мне приходится проглотить желчь, поднимающуюся к горлу.

– Шарлотта Дэниелс! – улыбается она.

Я встаю со стула и обнимаю ее. Поскольку наши родители были лучшими друзьями, я проводила все свободное время не только с Габриэлем, но и с Саванной. Она стала мне сестрой, но когда я забеременела близнецами, я закрылась от нее.

Она уехала в колледж, и я перестала отвечать на ее звонки и сообщения, так что она, в конце концов, сдалась. Я перестала за ней следить, так что до этого момента не знала где она.

– Саванна... это... – У меня нет слов, чтобы описать свои чувства.

Шок на моем лице заставляет ее смеяться, и я замечаю, что ее эмоции совсем не похожи на мои.

– Твое резюме попало ко мне на стол, и я пригласила тебя сюда. Так много времени прошло! – объясняет она, хватая меня за руку и потянув за собой.

Она открывает дверь и заводит меня внутрь, жестом предлагая сесть на стул у стола.

– Все так неожиданно, – смеюсь я.

– Я на днях вернулась в Луизиану и выкупила «Крашинг спотс». Название сменила на «Дабл плэй» и разместила объявление о поиске специалиста по маркетингу, и вот ты здесь! – говорит она, хлопая в ладоши.

– Итак... Я действительно интервьюируюсь или у нас своеобразная встреча выпускников?

– О боже, Чарли, работа уже твоя! Но, само собой, я хочу наверстать упущенное! Как жизнь? Чем занимаешься? Я просмотрела твое резюме, и тебе просто необходимо заполнить пробелы, – тараторит она, поднимая листок бумаги со своего стола.