На грани миров (СИ) - Нарейко Оксана - Страница 27

— Та бабушка. Такая хорошая. С крысой на плече. Крыска черно–белая, совсем не страшная, так усами смешно шевелит!

— Анечка, ты что? Какая бабушка? Ты же одна дома была!

— Мам, я не знаю, как она вошла, но была. Я ее видела. Она мне лекарства накапала в чай. Сказала, что теперь все будет быстро и легко.

— А что будет, Анечка? — мать в ужасе посмотрела на пустую чашку, стоящую на тумбочке.

— Я не знаю, мама. — Девушка растерянно поморгала. — Я… поправлюсь?

— Иван Геннадьевич, тут к тебе мальчишка на прием просится.

— Кто?

Начальник геологической партии сдвинул очки на нос и внимательно посмотрел на зама.

— Да кто ж его разберет. Ободранный, голодный был, его уж покормили. Да с приплодом.

Зам радостно рассмеялся.

— Представляешь шавка ободранная и кот при нем. Кота в рюкзаке таскает, собака за ними бежит. Цирк, умора!

— И чего тому цирку надо?

— А леший его знает! говорит, только с тобой откровенничать согласен. Звать?

— Сильно просится, что ли?

— Упертый.

— Ну зови.

Перед начальником предстал ободранный, нечесаный и немытый парень. Вслед за ним в кабинет протиснулась большая тощая собака, рюкзак, поставленный на пол слегка зашевелился. Иван Геннадьевич с интересом оглядел компанию и не выдержал.

— Ну точно, цирк! Чего же тебе надо, дрессировщик?

— Я слышал, вы на Кавказ сейчас едете.

— Туда. Вольфрам искать будем. А что?

— Возьмите меня с собой.

— С какого такого перепуга?

— Пожалуйста. Мне очень надо. Я на геологическом учусь, уже много знаю, а еще я кашеварить могу, стирать, все что угодно буду делать.

— Откуда ж ты такой послушный да согласный на все взялся?

— Из Москвы.

— Ух ты! Из Москвы, да в подсобники. А ты, часом, не в розыске?

— Нет. У меня личное.

— Личного у нас не бывает, когда мы в разведке, только общественное. Рассказывай.

Афанасий, запинаясь и с трудом подбирая слова рассказал, как приехал к бабке–травнице за помощью, как она его опоила, как он все вспомнил и смог сбежать, найдя в тайнике свои документы и деньги. Как кошка и собака увязались за ним, как они путали следы и боялись, что бабка его найдет и как позвонил домой и узнал, что его невеста, которую он любит больше жизни, умерла.

— Я не могу сейчас домой, понимаете? Я бы и в Антарктиду уехал, если бы смог. Да и эта бабка меня ищет.

— И зачем бы ей тебя искать? — Иван Геннадьевич внимательно посмотрел на покрасневшего парня.

«А затем," подумал тот, «что я вульгарно украл, спер, стырил пузырек с Эликсиром Жизни» баба Нюра мне это не простит. Он думал, что Аннушка жива и так торопился добраться до города, позвонить ей и сказать, что все будет хорошо и что лекарство он уже везет. Дозвонился до родителей и узнал, что произошло непоправимое: Аннушка скоропостижно умерла, не от болезни, как они предполагали, попала под машину. Мгновенная смерть. Его мама плакала в трубку, рассказывая о ее последних днях, о галлюцинациях, преследовавших ее. Бабка с черно–белой крысой на плече. Афанасий выронил трубку.

В черной–черной пучине горя он потерял счет дням, опустился до того, что ему стали подавать хлеб и мелочь, он ел этот хлеб, пил воду из колонок, собака и кошка, увязавшиеся за ним, были на полном само обеспечении, бегали, искали, выпрашивали и охотились. Когда он слегка пришел в себя, он понял, что не может сделать двух вещей: вернуться сейчас домой и отдать ведьме Эликсир. Что ему с ним делать, он не знал. Часто вынимал его из рюкзака и рассматривал загадочное темно синее сияние, как будто звездный свет, перемешанный с глубоководной водой был заключен во флаконе. Эта жидкость могла бы спасти чью–нибудь жизнь или вернуть здоровье и силы, он подумал, что нужно отдать ее тому, кто достоин, а пока он или судьба будут выбирать кандидата, он решил его спрятать. Куда? Вот вопрос. Домой нельзя. Он был уверен, что такое сокровище баба Нюра просто так не выпустит из рук. Спрятать надо было так, чтобы и мысли у нее не возникло, где этот флакон.

Привычка врать всем обо всем возникла сама по себе. Рассказав правду начальнику экспедиции, он взял с него честное слово молчать, почувствовав, что этому невысокому невзрачному человеку можно доверять. А больше никому нельзя было рассказать всю историю, не поверят и отправят в психушку. Почему он врал попутчику, дотошному напористому дядьке? Сначала по привычке, а потом почувствовав знакомый запах трав в чае, принесенным услужливым Иваном Дмитриевичем.

«Ищи, ищи," подумал Афанасий, засыпая, зная, что его вещи будут тщательно обысканы.

— Баб Нюр, ничего у него не было. Никакого пузырька.

— Ванька, хорошо ли смотрел?

— Что там смотреть! Голодранец, всех вещей, пара исподнего да рубашка лишняя в тощем рюкзаке.

— Травы–то подсыпал в чай?

— Конечно, как учили.

— Рассказал?

— Нет, стервец!

— Когда он спал, рядом сидел, слушал?

— Да он толком ничего и не говорил, все о карте какой–то беспокоился. Боялся, что на почте затеряется.

— Ах ты дуралей! Спрашивать надо было, куда он карту отправил, это ж он пузырек спрятал и зачертил, где это. Тьфу на тебя!

Баба Нюра в сердцах плюнула под ноги мужичку. Тот побледнел, знал, чего можно ждать от бабкиного расстройства или злобы.

— Так я пойду?

— Иди уже! Толку от тебя…

В своей жизни баба Нюра не проигрывала ни разу. И не собиралась начинать, на старости лет. Заветный Эликсир она берегла, чуяла, что будет такой момент в жизни, что он пригодится, ох, как пригодится! Момент настал и, по глупому недоразумению, был упущен. Ничего, она умеет ждать, она почувствует, когда об Эликсире будут думать, будут искать и, в конце концов, заберут из тайника.

«Итак, Валерий Олегович, теперь Вы знаете всю историю. Деньги, вложенные в конверт — Ваши. Но это не на ремонт или отдых, как, скорее всего, сразу подумает Ваша супруга и не на Вашу мечту (я искренне верю, что Вы сами еще заработаете и на «Золотые ворота» и на Большой Коралловый Риф). Используйте эти деньги, чтобы добраться до места, где спрятан Эликсир Жизни. Оно не так далеко, но, боюсь, Вам придется добираться кружным путем, да и в любом случае лишние финансы не помешают. Что делать с Эликсиром — решать Вам. Я не знаю, почему это так произошло, но что есть, то есть. Барсик сделал выбор и теперь только Вам решать. Возьмите Барсика с собой, будьте добры. Думаю, он сможет предостеречь Вас от многих опасностей.

С уважением,

А. Г.»

«Взрослые — странные люди», думал Ленька осторожно ковыряясь в стопке аккуратно сложенного постельного белья. Вот, взять к примеру, мамку. Глаз орлиный: драку, запись в дневнике и двойки чует на расстоянии и как только провинившийся сын заходит в квартиру, начинает орать и воспитывать. А ту простую вещь, что он услышал слова «карта сокровищ», они во внимание не приняли. Сокровища! Это сколько, интересно? Наверное миллион. Или больше? Миллиард? Что на это можно купить? Сначала мамке купят сапоги и туфли удобные, не с рынка, где по честному к обуви должны идти лейкопластыри в комплекте, а в магазине. Хорошем, где можно удобно сидеть на красивом пуфике и продавец будет подносить понравившиеся туфли и бегать за нужными размерами. Что еще ей нужно? Платье, пальто, плащ? Мама вечно жаловалась на то, что одежда у нее старая и немодная. Потом Леньке купят кроссовки. Фирменные, удобные и красивые, он давно канючил такие, да все денег не было. А папе? Что нужно папе? Новую машину! Ленька даже зажмурился от смелости своих мечтаний! А хватит ли на машину? Ну, если даже миллион, то хватит, прикинул он. И даже на новый телевизор останется. Мальчик вздохнул. Ну тогда не хватит на собаку и на компьютер и на приставку… Мало миллиона, надо больше! Два, а лучше три миллиона. Так бы он мечтал и дальше, но пальцы уже нащупали то, благодаря чему и будут и вещи, и машина и многое другое. Заветный конверт с письмом и картой.