Польский крест советской контрразведки
(Польская линия в работе ВЧК-НКВД 1918-1938) - Зданович Александр Александрович - Страница 103

При этом петлюровская разведка, с одной стороны, постоянно испытывала острый дефицит в кадровых сотрудниках (например, в сентябре 1921 г. ей удалось забросить в УССР только трех своих агентов и двух курьеров), а с другой — ее практически полностью переигрывали советские спецслужбы. Так, советская агентура действовала в ближайшем окружении Петлюры. На ВУЧК работала группа личного секретаря Петлюры[759]. Большевистским агентом оказался и помощник начальника ППШ, шеф административно-политического отдела штаба подполковник Добротворский, через которого проходила информация о планах деятельности ППШ, спорах и конфликтах внутри него[760]. Другой ценный агент ЧК-ГПУ Украины — Гордиенко, он же сотник Гриць Попов (настоящее имя — Заяров Григорий Львович), — являлся заместителем начальника оперативного отдела ППШ, в результате успешного завершения операции под кодовым названием «Тютюн» (4-16 июля 1923 г.) фактически передал в руки украинским чекистам начальника ППШ генерал-хорунжего Юрия Тютюнника[761]. Благодаря активной работе ВУЧК ее сотрудникам удалось разгромить вооруженные подпольные формирования петлюровских атаманов Мордалевича, Лютого, вынудить киевский Всеукраинский центральный повстанческий комитет («Цупком») покинуть Советскую Украину[762].

В июне 1921 г. при переходе границы органами ВУЧК был задержан эмиссар ППШ «3». На допросе он во всем признался и пошел на активное сотрудничество, выдав ценную информацию о структуре ППШ, подпольных петлюровских организациях в Киеве и УССР, нарисовал схему дислокации повстанческих сил. После специальной подготовки «3» стал секретным сотрудником ВУЧК. Продолжив работу в ППШ, он дезинформировал его руководство, а во ВУЧК передавал важные сведения, позволявшие своевременно ликвидировать агентов и подпольные базы петлюровцев в УССР, уведомлял о всех контактах ППШ с разведками Польши, Румынии, а также с савинковцами и махновцами, о планах перехода польско-советской границы отдельными боевыми группами и силами войск УНР ППШ[763].

Помимо сугубо военного направления, петлюровцы активно включились в сотрудничество с пилсудчиками в сфере «прометеизма». Наиболее важными в этом плане деятелями УНР были следующие: а) из, так сказать, «первых лиц»: Андрей Левицкий (председатель правительства и главноначальствующий); Роман Смаль-Стоцкий (министр иностранных дел); генерал Владимир П. Сальский (военный министр); генерал Павел Ф. Шандрук (начальник 1-й оргсекции ГШ армии УНР; с августа 1927 г., по рекомендации 2-го отдела ГШ Польши, начальник ГШ армии УНР); генерал Всеволод Змиенко (начальник 2-й секции ГШ, 1928 — 1 января 1936 г.); д-р Леон Цыкаленко (начальник 3-й секции ГШ); д-р М. Ковальский (председатель украинского ЦК); д-р М. Ковалевский (министр пропаганды); проф. А.И. Лотоцкий; Ежи А. Кржижановский; б) из проживавших в Париже: проф. А.Я. Шульгин[764] (министр иностранных дел); граф Вячеслав К. Прокопович (премьер-министр и сотрудник центрального печатного органа УНР — журнала «Тризуб»); генерал А. Удовиченко (зам. военного министра); Я. Коссенко (главный редактор парижского журнала «Тризуб» и вице-председатель Генеральной Рады УНР); в) из проживавших в Женеве: Михаил Еремиев; г) из проживавших в Праге: Максим Славинский[765]; д) из проживавших в Турции: Владимир Мурский[766]; е) из живших в Харбине: Павел Яхно[767] и многие другие.

Контакты с экспозитурой № 2 ПГШ они поддерживали через начальника подреферата «В-U» (украинцы) этой экспозитуры поручика Владислава Гуттры (Guttry)[768] (получали от него деньги, инструкции, директивы, а ему посылали рапорты, донесения и т. д.) либо же через начальников резидентур реферата «Восток» экспозитуры № 2[769].

Менее активно, чем петлюровцы, но все же сотрудничали с польской разведкой и украинские националисты из УВО-ОУН[770] во главе с полковником Евгеном Коновальцем (так называемая «галицийская группа»)[771]. Примечательно, что это сотрудничество тайно продолжалось несмотря на организованные ими покушения на самого Юзефа Пилсудского (25 сентября 1921 г.) и министра внутренних дел Бронислава Перацкого (15 июня 1934 г.)[772]. В известной мере сохранять и продолжать «деловые отношения» «двуйчикам» и оуновцам помог конкордат между Варшавой и Ватиканом, подписанный 8 сентября 1925 г. В результате духовный пастор и идеолог украинских националистов митрополит греко-католической церкви Андрей Шептицкий присягнул на верность Польской республике и тем самым заметно микшировал обвинения боевиков УВО-ОУН в антигосударственной деятельности.

Итак, договоренность с Петлюрой стала первым практическим шагом на пути реализации «прометейской» идеологии.

Отношения с националистами-контрреволюционерами углублялись и укреплялись еще больше позднее — по мере того, как те оказывались в эмиграции. В Польше и Чехословакии собралась украинская эмиграция, в Турции — кавказская и татарская, в Персии — туркменская и азербайджанская. Кроме того, важным центром эмиграции был Париж.

Польская разведка изначально стремилась использовать свои агентурные связи среди национальной эмиграции для установления взаимоотношений со всеми силами и движениями, которые разделяли идеи русофобства и национализма, но по тем или иным причинам не были подключены ею («двуйкой») непосредственно к организации «Прометей».

Так, еще 11 апреля 1920 г. внутри 2-го отдела ГШ ВП был учрежден новый — Национальный — реферат, шефом которого стал капитан Виктор Чарноцкий. Вместе с ним работали капитан Тадеуш Крук-Стржелецкий (Kruk-Strzeleckiy)[773], подпоручик Станислав Лис-Блоньский (Lis-Biocski)[774], а также Хенрик Сухенек-Стахетский (Suchenek Stachecki)[775]. Последний возглавил белорусский подреферат (с 1925 г. он служил в МВД Польши в качестве начальника Отдела по национальным делам). Среди его ближайших помощников были начальники 2-го отдела штаба III ВО, дислоцированного в Гродно, Казимир Жобель (1800 — после 1952) и Станислав Ярецкий (1892–1955). В своей деятельности это подразделение ориентировалось главным образом на полонофильскую часть белорусского электората. Среди его конфидентов можно видеть представителей таких организаций откровенно антисоветского и пропольского толка, как «Объединение белорусских беспартийных активистов», Белорусский национальный комитет в Варшаве (во главе с Лявоном Дубейковским, 1867–1940), боевая радикал-националистическая организация «Зеленый дуб» (во главе с Вяч. Дергач-Адамовичем)[776], «Комитет обороны восточных окраин». Все они так или иначе были связаны с отрядами генерал-майора Станислава Булак-Балаховича[777], которые не столько обороняли Польшу от восточного соседа, сколько занимались грабежом и разбоем в районах советско-польского приграничья. Конкретно в ряду тайных сотрудников 2-го отдела, действовавших в 1920-1930-е гг., помимо только что названных выше, можно упомянуть следующих лиц: Р. Зямкевича (он же — «Шершень», «Дземянович»)[778], Я. Ладнова[779], Я. Мамонько[780], Я. Миткевича[781], Цявловского, М. Шимбаревича, Я. Шурпу[782], С. Яковюка[783] и др. Несмотря на то что эти агенты часто перегружали «двуйку» описанием собственных дрязг и распрей и доносами друг на друга, тем не менее они подробно информировали Варшаву в основном о внутриполитических процессах в Западной Белоруссии, а также о контактах западнобелорусских национал-демократов с западными разведками[784], украинскими националистами, а местных коммунистов и… евреев с эмиссарами из Минска и Москвы[785].