Гореть (СИ) - "Margaret_Owl" - Страница 17

— Вот вы где! — сказал Сокджин, усилиями делая вид, что не заметил напряжения между ними. Потому что заметил. Потому что знал, что ей не нужно было никому звонить, а он пошёл вовсе не в туалет.

— Где Тэхён? — взволнованно спросила Юна, крепче кутаясь в своё пальто, и Джин заметил, что она была одета не так. Чего-то не хватало.

Сейчас она стояла, дрожа от холода и опуская взгляд в пол, что было вполне понятно, потому что майка, в которой сейчас была девушка, наверное, совсем не грела. Юнги отвернулся, замечая взгляд друга.

— Он сейчас на МРТ, — спокойно ответил Сокджин, стараясь не обращать внимание на странное поведение друга.

— Спасибо большое, — робко благодарила Юна, поднимая на него свой полный надежды взгляд. — Я присмотрю за ним, а вы езжайте домой. Со А, наверное, волнуется.

— Да, волнуется, — подтвердил Джин, в упор глядя на неё. — Но не из-за меня, -сказал, вопросительно посмотрев на девушку. — Почему ты была на улице в такое время? Мы думали, ты вернулась домой. Горничная сказала, что вы с Чимином уехали куда-то вместе, — задумчиво протянул. — Это была неправда?

— Я хотела немного пройтись… — виновато опуская голову. — А Чимина срочно вызвали на работу, поэтому ему пришлось уйти, — слыша, как хмыкнул Юнги, и боясь посмотреть на него, продолжила Юна.

— Я присмотрю за мальчишкой, -неожиданно выдал Юнги, замечая удивление в глазах друга, и равнодушно продолжил: — Джин, отвези её домой.

Отвези же.

Скорее.

Его взгляд молил об этом.

Ещё немного… и он не сможет её отпустить.

И, кто знает, что случится тогда?

В тот момент, когда прошлое и настоящее сливаются воедино. Когда пути назад нет, а вперёд только сквозь боль.

Немногие выбирают второе.

Потому что боятся.

Отпустить прошлое.

Принять правду.

Признать поражение…

========== Узнай… ==========

Комментарий к Узнай…

Дождались! И Вы, и мы. Спасибо за поддержку, отзывы оставляют неизгладимое впечатление и заставляют наши с Марго сердца трепетать и биться чаще, чем положено. Надеемся, что и эта глава заставит задуматься о многом и, кто знает, может, Вам захочется поделиться с нами своими мыслями и переживаниями ^_~

Чимин сидел за барной стойкой и допивал очередной стакан виски, иногда морщась от неприятных ощущений. Его поведение заставляло сидящего рядом Хосока поменяться в лице уже сотню раз за последние полчаса. Чимин то злился, бормоча себе под нос какую-то угрозу, то заливался истерическим смехом, отчего даже слёзы выступали на его глазах. Он говорил, что любит Юна, кривя губы в непонятной усмешке и тут же представляя, как обхватит своими руками её тоненькую шейку и будет давить и давить… пока она не зарыдает от раскаяния. Пока не станет молить о прощении, ползая перед ним на коленях. И самое странное — после этого всего он продолжал усилиями делать вид, что ему вообще все равно. Что ему плевать на неё. Пусть, мол, делает, что хочет. Но все повторялось снова и снова. Потому что было больно. Осознавать правду, кроющуюся где-то в глубине подсознания. Убеждать себя в том, что безразличие — это именно то, что он чувствует к ней.

Но это было не так…

— Та похуй! — выплюнул Чимин и осушил бокал с золотой жидкостью. Он чувствовал, как обжигающее тепло разливалось по телу, и тонул в этих ощущениях. Но это ничто по сравнению с тем, как обожгла его Юна. Одним своим взглядом она ставила его в тупик, заставляя чувствовать себя тем ещё ублюдком. — Неблагодарная дрянь! — зашипел он и застучал по барной стойке, требуя алкоголь, которого ему уже хватит. И так уже почти в беспамятстве.

А Хосок молчал, ведь знал, что Чимину надо время, чтобы успокоиться. Он прекрасно понимал чувства лучшего друга. Его женщина влипла в неприятности, потому что шлялась ночью с каким-то парнем. Хосоку даже пришлось воспользоваться связями, чтобы отследить её местоположение. А что в итоге? Юна выбрала не Чимина. Выбрала юнца, которого видела впервые в жизни. А может и не впервые, но Хосоку это было неинтересно. Он не собирался принимать чью-то сторону, считая, что они оба виноваты. Он — потому что считает её своей собственностью, что само по себе было неправильным, а Юна — потому что продолжает злить его, хотя прекрасно знает, что ни к чему хорошему это не приводит.

— Чимин, а ты ведь тоже не подарок… — выдохнул Хосок, пытаясь донести до друга истину, которую тому уже давно стоило узнать. — Не боишься, что она бросит тебя? — спросил он, прекрасно зная о диком нраве друга, но даже не подозревая о том, насколько тесные узы связывают Чимина и Юна.

Он просто не знал, что всё не так просто.

— Не посмеет, — прошипел Чимин, крепко сжимая стакан в руках. — Она понимает, какими будут последствия, -его губы скривились в самодовольной улыбке, и он сделал небольшой глоток обжигающей жидкости.

Ударив по барной стойке кулаком и на мгновение прикрыв от злости глаза, Чимин вмиг сжал крепче челюсти. Внутри с бешеной скоростью просыпалась ярость. Глаза раскрывались все шире и шире. Дышать становилось труднее. Грудь вздымалась и опускалась всё яростнее. Агрессивнее. И виной тому был музыкальный инструмент, звуки которого выводили Чимина из себя.

Как же он ненавидит эти мерзкие звуки! Они словно раздирают его изнутри, оставляя после себя кровавые полосы.

— Как раздражает! — зашипел он, оборачиваясь к источнику самого раздражающего для него звука. Такого мерзкого и противного, что почти выворачивало наизнанку все органы.

Звук пианино…

Чимин схватил свой стакан и не задумываясь, молниеносно и со всей силы швырнул его в пианиста, которому просто чудом повезло, что летящий предмет не зацепил его, а разбился о стену, разлетаясь на миллионы маленьких осколков.

— Заткнись, блять! — крикнул Чимин, глядя на испуганного музыканта и не менее шокированный персонал. Они будто приросли к своим местам, ожидая того, что будет дальше.

Хосок начал успокаивать друга, кладя ему руку на плечо, силой усаживая на место и извиняясь перед всеми за его проделки. Дескать, пьяный он, что с него взять?

— Простите! Простите! Мне очень жаль, — повторял без конца. — Я возмещу ущерб, — кланялся Хосок взволнованному персоналу, еле выдавливая из себя какое-то подобие улыбки. — Он перебрал немного, сам не понимает, что творит, — оправдывал он друга, чувствуя себя неуютно под пристальными взглядами присутствующих.

— Это я не понимаю? — поднимаясь на ноги и чуть ли не падая, возмущался Чимин, размахивая руками в разные стороны. — Это ебаный музыкантишка пусть у меня прощения просит! — не унимался, плохо контролируя свои действия. — Урод долбанный! — продолжал сыпать ругательства, пока Хосок тащил его к выходу.

Хватит на сегодня впечатлений.

Тэхён попытался открыть глаза, но из-за яркого солнечного света это было совсем нелегко. Понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть. Разлепив, наконец, глаза и сощурившись от непривычного освещения, парень приподнялся на постели. Голова раскалывалась, все тело ломило и ему стоило огромных усилий, чтобы просто сесть, и наконец-то осмотреться вокруг. Палата была просторная и светлая. Солнечные лучи проникали внутрь сквозь огромное окно. В другом конце стоял шикарный кожаный гарнитур с журнальным столиком. Стены украшали восхитительные картины, а напротив кровати красовался большой плазменный телевизор, который парень в обычной жизни никогда не смог бы себе позволить. И, без сомнения, к этим апартаментам прилагалась персональная ванная комната со всеми удобствами, что было очень важно для большинства пациентов. Но увиденное его вовсе не обрадовало. Парень начинал переживать, заламывая себе пальцы на руках. Ему даже было сложно представить, сколько стоит эта палата, не говоря уже о лечении здесь.

Такие деньги ему и не снились, наверное.

— Я же до конца своей жизни не рассчитаюсь за такую помощь, — прошептал Тэхён, в отчаянии хватаясь за голову, которая от резких движений начинала кружиться, вызывая тошноту. -Вот это я влип…