Коллекционер чудес (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 54

Аурика взяла чистое полотно из стопки на столе и набросила на мертвеца. Ей казалось, что так будет правильным. Что Гресян заслужил хоть какую-то часть посмертной заботы. Что человек не должен лежать вот так. Что люди – не вещи.

– У него есть родственники? – спросила она. Мавгалли мотнул головой.

– Сирота, – он сунулся было за трубкой, но вспомнил, что в морге нельзя курить. – Он приблудный, вообще-то. Просто лесники однажды обход делали и нашли его в лесу: то ли ортодоксы откуда увели и заморочили, то ли что колдовское… Воспитывался при храме, там у нас традиционно побродяги отираются. А потом господин Макс приметил, что паренек-то шустрый, ну и приспособил к нашей работе. Справлялся – любо глянуть…

Мавгалли шмыгнул носом и вдруг провел ладонью по глазам. От этого стало еще горше, и Аурика отвела взгляд.

Значит, семьи нет. Некому похоронить, некому оплакать. Коллеги все-таки не в счет – вряд ли они будут долго горевать по Гресяну. Так, вспомнят иногда на посиделках, когда будут поднимать стаканы за тех, кого нет рядом. Гроб опустят в мерзлую землю кладбища, на могиле поставят памятник за счет города, и через пару недель никто и не вспомнит, что Гресян был на свете, что кого-то любил и на что-то надеялся.

Аурика погладила Гресяна по спутанным рыжим волосам и все-таки не удержалась – слезинка сорвалась и упала на стол для вскрытия.

– Эд… – вздохнула Аурика. – Ох, Эд… Мне очень жаль. Господи, мне так жаль…

– Хороший парень был, – поддакнул Мавгалли дрогнувшим голосом. – Лопух, конечно, невероятный, но хороший.

После того, как Вернона увезли, Дерек выслушал быстрый рассказ Аурики о том, что она смогла выяснить в беседе с доктором, и велел собираться: Мавгалли было приказано отвезти ее в анатомический театр к телу Гресяна.

Почему-то Дерек был уверен, что мертвец заговорит и расскажет о Манипуляторе. Аурика не могла сказать, откуда взялась такая уверенность, но спорить не стала – смерть несчастного Гресяна, неожиданная и нелепая, поразила ее до глубины души.

Гресян лежал тихо и недвижимо, как и полагается мертвецу. То ли он не хотел говорить с Аурикой, то ли ему просто было нечего сказать.

– Мне очень жаль, – повторила Аурика, понимая, что все слова сейчас лишены смысла. Важным было лишь сочувствие и понимание – именно то, что она могла дать несчастному Эду, то, что она давала всем остальным ушедшим, пусть они больше и не нуждались в них.

Аурика не уловила тот миг, когда Гресян повернулся к ней – просто поняла, что мертвец уже какое-то время пристально смотрит на нее. Его взгляд был тихим и спокойным – Эд побрел далеко–далеко, к зеленым холмам и журчанию ручьев, и смотрел на оставленный мир без боли и печали.

«Ты хорошая, – прошуршал в голове призрачный голос, похожий на шуршание бесчисленных льдинок. – Ты очень хорошая, Аурика. Мне будет очень жаль, если ты погибнешь».

Аурика вздрогнула, отшатнулась от стола, но та сила, которая заставляла Гресяна говорить, не позволила ей отойти.

– Эд… – прошептала она и погладила мертвеца по холодной щеке. – Ты знаешь, кто Манипулятор?

До Аурики донесся слабый вздох сожаления. Шуршание льдинок приблизилось, и Аурика услышала в нем тихий звон колокольчиков. Смерть ехала в санях по снегам, и мертвый Гресян сидел с ней рядом.

«Нет, – откликнулся Гресян. – Я не знаю, кто это. Но чувствую, что он где-то рядом. Береги себя, Аурика, постарайся выжить».

Он сделал паузу и добавил:

«А еще лучше – уезжай отсюда, как можно дальше. Уезжай, пока у тебя еще есть время».

И все закончилось. Аурика опомнилась, отошла от стола и практически без сил опустилась на расторопно подставленный Мавгалли колченогий табурет. Похоже, дела развивались от плохого к худшему, и Аурика сейчас не знала, что со всем этим делать. Дерек, к сожалению, тоже не знал – у нее сложилось впечатление, что он прицепился к Вернону просто ради того, чтоб прицепиться.

Да, Вернон жил на юге, в тех местах, где растет мндигва. Да, он был там незадолго до того, как упыри Манипулятора принялись убивать. Но это все косвенные улики, а не доказательства, и профессионал уровня Дерека просто не может этого не понимать.

Анатом просто не нравился ему. С давних-предавних времен. Вот и выдался случай снова свести счеты.

– Плохо, да? – Мавгалли с прежней расторопностью поднес Аурике стакан воды, и она подумала, что этот краснорожий офицер, по большому счету, неплохой человек. Что он надежный и готовый прийти на помощь, как и полагается офицеру. – Что он сказал?

– Что Манипулятор рядом, – ответила Аурика. Мавгалли печально вздохнул.

– Эх… – уныло проронил он и устало махнул рукой. – Это мы и без него знаем.

– Дерек, дружище, прошу тебя, – бургомистр, который отправился в полицейский участок за инквизиторами и арестованным Вернонм, повторял эту немудреную фразу уже в пятый раз. – Ты только без членовредительства, хорошо? Это единственный анатом на весь регион.

Говард придерживал Дерека под локоть, словно пытался остановить руку, которая готова ударить. Дерек отстраненно подумал, что ему хватило бы одного движения, чтоб, например, освободиться и выбить старому другу большой палец. Например.

Впрочем, Говард пока не мешал и не раздражал. Просто заботился о делах города, как и полагается грамотному бургомистру. Дерек удивился бы, если б дела складывались иначе, и Говард, например, говорил: давай, подвесь его за ноги и вытряхни все, что скрывает этот тощий мешок.

Вернона, который уже стал завсегдатаем полицейского участка в качестве подозреваемого, слегка попинали по дороге. Как в таком случае выражается протокол, не склонный к эмоциям обычных людей, доктор Вернон трижды упал возле экипажа лицом на ступеньки. Бывает, знаете ли. Зима, скользко, а джентльмен еще и выпимши.

– Хорошо, – хмыкнул Дерек в очередной раз. – Не переживай, не покалечу. Я легонько, правда.

Бургомистр вздохнул с облегчением, но, кажется, все-таки не поверил до конца, и Дерек, оставив его в своем кабинете, направился в допросную.

На месте бургомистра он бы тоже не поверил Вангейнскому палачу.

Дерек с удовольствием убедился, что доктора Вернона уже успели подготовить к допросу третьей степени. Он пока еще просто сидел на табурете, но одежду с подозреваемого сняли, не оставив даже белья, и Дерек заметил свежие синяки, которые наливались на боку и левом предплечье доктора.

Инструменты для допроса здесь содержались в идеальном порядке, лежали в открытом ящике чуть поодаль. Вернон мрачно косился в их сторону, но пока не терял присутствия духа. Дерек заглянул ему за спину, посмотрел на старые шрамы, делавшие человеческую кожу похожей чуть ли не на драконью, и деловито заметил:

– Должно быть, они сильно ноют на погоду, эти ваши отметины. Ноют?