Ксавьер Колд (ЛП) - Валентайн Мишель - Страница 24

Не могу представить себе жизнь без этого мужчины, но не хочу быть следующей женщиной, которую он использует и выбросит. Однажды он велел мне требовать уважения к себе, это я и делаю.

— Это не то, что ты думаешь, Анна. Она ничего не значит для меня.

Он снова пытается выкрутиться, так и не дав мне честного ответа.

Если он действительно любит меня так сильно, как говорит, то он должен честно рассказать мне обо всем, что связывает его с Энжи. Мы должны покончить с этим до того, как я уеду на съемки «Напряжения». Если я не буду знать правду, все мои мысли будут только о том, чем занимается Ксавьер.

Я обхватываю себя за плечи.

— Тогда расскажи мне, кто она для тебя.

— Я уже объяснял.

— Нет, ты не объяснил. Ты отказался говорить, почему встретился с ней.

Он шумно выдыхает.

— Она подвезла меня обратно к мотоциклу. И все. Тебе не о чем беспокоиться.

— Как я могу не беспокоиться? Мне скоро уезжать, а ты окружен женщинами, которые мечтают переспать с тобой.

Он смотрит на меня, его взгляд настолько интенсивный, что по моему позвоночнику пробегает дрожь.

— И ты думаешь, что я не беспокоюсь о том же самом каждую минуту каждого гребаного дня? Куда бы мы ни пошли, все мужики не могут оторвать глаз от тебя. Что, если в один прекрасный день ты осознаешь, какой я ублюдок, и бросишь меня ради кого-то получше? Видит бог, я тебя недостоин, и я жду того дня, когда ты тоже это осознаешь.

Его слова отрезвляют меня, и я вспоминаю нашу беседу с Нетти.

Я обхватываю его лицо руками так, чтобы смотреть прямо в его пронзительно-голубые глаза.

— Я никогда тебя не оставлю.

Он прикрывает глаза и склоняется ко мне.

— Я молюсь об этом каждый день. Больше всего на свете я боюсь тебя потерять, поэтому и стерегу тебя, как пес.

— Ты должен перестать бояться этого. Никто не собирается тебя бросать, — шепчу я. — Ты должен позволить себе видеть в жизни хорошее. Должен начать доверять мне.

Он берет мое лицо в руки и смотрит мне в глаза.

— У медали две стороны, милая. Если я расскажу тебе некоторые вещи, они принесут тебе больше горя, чем радости. Я не хочу, чтобы ты переживала, поэтому и не рассказал про сегодняшний день подробнее. Просто знай, что я никогда никого не любил так, как тебя, и я никогда не причиню тебе боль. Я обещаю. С тех пор, как я встретил тебя, у меня даже в мыслях не было дотронуться до другой женщины. Верь мне, когда я говорю, что делаю все только для того, чтобы защитить тебя. Я люблю тебя, Анна. Только тебя. И я хочу быть рядом с тобой вечно. Я не сделаю ничего, что может разрушить наши отношения.

Мольба в его глазах убеждает меня, что он говорит правду, он действительно не хочет причинить мне боль. Несмотря на то, как зла я была на него ранее, у меня больше нет на это сил.

Как я могу требовать от Ксавьера доверять мне, если сама не верю ему.

Он наклоняется и прислоняется лбом к моему.

— Пожалуйста, Анна, не злись, я не могу видеть тебя такой расстроенной.

— Я не сержусь на тебя, но мы должны быть предельно честны друг с другом, если хотим сохранить что-то между нами.

Он вздыхает, и моих губ касается его теплое дыхание.

— Я никогда не лгал тебе. И готов делиться с тобой всем, кроме этого. Это тебе знать не стоит.

— Когда ты так говоришь, я только сильнее переживаю.

— Перестань. — Он гладит мою щеку пальцем и приподнимает вверх мой подбородок. — Все будет в порядке. Я позабочусь об этом.

— Может быть, если ты расскажешь мне, что происходит, и от чего ты пытаешься меня уберечь, то я смогу помочь тебе?

Он качает головой, и прядь темных волос падает ему на лоб.

— Нет, милая, с этим могу справиться только я.

Я достаточно хорошо знаю Ксавьера, чтобы понимать, он не откажется от своего решения. У меня нехорошее подозрение, что прошлое Ксавьера вернулось и идет за нами по пятам.

Я вздыхаю.

— Раз ты не доверяешь мне достаточно, чтобы поделиться этим, боюсь, что мне нужно некоторое время подумать. Обо всем этом. О нас.

Беспокойство отражается в его глазах, когда он понимает, о чем я говорю.

— Анна…

Я тяжело вздыхаю, и мне требуется каждая капелька силы, чтобы взять себя в руки и сделать шаг назад из его теплых объятий.

— Мне нужно время. Можешь отвезти меня завтра в аэропорт, но сегодня я переночую у тети Ди.

Выражение страдания на его лице почти заставляет меня сдаться, остаться рядом с ним и позволить ему держать меня в неведении. Но если я продолжу жить во тьме его тайн, то не прощу себе, что не боролась и не выяснила правду.

Слезы жгут глаза, я разворачиваюсь и бегу обратно в ресторан. Потому что последнее, чего я хочу, чтобы Ксавьер видел меня плачущей.

Глава 16

Ксавьер

Невыносимо трудно было позволить Анне уйти и не пытаться ее удержать. Она требует правды. Я полностью ее понимаю, но это не означает, что я готов предоставить эту правду.

Я смотрю в звездное небо, надеясь, что где-то там отыщется способ все исправить. Мне невыносимо быть причиной ее страданий, а последнее время я только и делаю, что причиняю ей боль. Был бы я хорошим человеком, то отпустил бы ее навстречу мужчине, который не будет обижать ее каждую гребаную минуту.

Я просто не умею строить отношения.

Мое внимание привлекает входная дверь ресторана.

Придурок, который сидел рядом с Анной, мерзко улыбаясь, направляется в мою сторону.

— Бишоп передает привет.

Адреналин несется по моим венам, и я позволяю этому куску дерьма подойти поближе.

Я точно знаю, почему он вокруг нее ошивался. Символы на его футболке — это знак принадлежности к банде Бишопа. Такой был и на моем предплечье, и мне стоило немалых трудов перекрыть его другими татуировками.

Сейчас, когда Анна нас уже не слышит, нет смысла играть в игры.

— Что за хрень ты мне только что сказал?

Он пожимает плечами, словно моя реакция его не волнует, но я-то знаю. Если он из местных, то он обо мне слышал и должен понимать, что я за секунду его прикончу. Это и помогло мне когда-то стать правой рукой Бишопа. Все знают, что не стоит меня задевать.

— Бишоп дает тебе месяц, чтобы ты разобрался со всей своей херней и сделал, что должен. Иначе в следующий раз мы с твоей подружкой познакомимся поближе.

Жар охватывает меня.

— Ты. Блять. Не. Посмеешь. Тронуть. Ее.

Он усмехается.

— Ты не сможешь быть всегда рядом, Икс. Ее было так легко завалить и забраться сверху. Не думай, что я не сделаю этого снова.

— Клянусь, я убью каждого из вас, уебки.

Он смеётся, и моя грудь ходит ходуном, а кулаки сжимаются сами собой. Я бросаюсь вперед, и усмешка исчезает с его лица, одним молниеносным движением он приподнимает край футболки.

Свет от вывески бара отражается на пушке, заткнутой за ремень его штанов.

— Стой, блять, на месте.

Мой взгляд мечется к пистолету и обратно к его лицу.

— Если ты думаешь, что пушка помешает мне прикончить тебя, то ты плохо меня знаешь.

— Ты не быстрее пули, Икс.

Я не отвожу от него взгляд.

— Хочешь проверить эту теорию? Я смогу тебя убедить. Если хочешь остаться цел, вали отсюда.

Он делает шаг назад.

— Последнее предупреждение, Икс. Сделай, что сказал Бишоп, иначе мы вернемся.

Я скалюсь.

— Если появишься еще раз, я буду твоим могильщиком. Никто не притронется к ней. Ни. Один. Из. Вас. Беги и передай это Бишопу.

Напряжение висит в воздухе, пока он не отходит и не запрыгивает в черную машину. Шины взвизгивают, и он выруливает с парковки.

Стоит ему уехать, и мои руки дрожат, адреналиновый всплеск пошел на спад.

Несмотря на то, что Анна будет в Детройте, кажется, я должен сдержать свое обещание быть ее личным телохранителем круглосуточно, семь дней в неделю. Понимает она это или нет, но она не способна самостоятельно справиться со всеми проблемами, что будут ее окружать. И она нуждается в моем присмотре.