Дерзкая. Трилогия (СИ) - Шитова Наталия - Страница 68

Чья-то рука ударом в плечо развернула меня. Смарт. Маленький, ловкий, хитрый человечек. Я бросилась ему в ноги, сшибая его и стараясь, чтобы упав, он помешал Олегу добраться до меня раньше, чем я смогу оторваться от них хотя бы метра на три и оценить обстановку. Но, уже поднявшись на колени, я снова оказалась под тяжестью Мозера. Его блестящая от пота рука обвила мою шею в удушающем объятии. Единственное, чем я смогла выразить моё возмущение: я укусила его руку. Взвыв, он, конечно, ослабил хватку, и я, вскакивая, смогла добавить толчок ладонью в лицо.

Заметив совсем рядом гимнастическую палку, я рванулась к ней, ухватила за конец и, когда, развернувшись лицом к противнику, я увидела, что Смарт, Мозер и Олег надвигаются на меня, перехватила палку, как копье. Пусть остальные двое скрутят меня, но первый, кто попадёт в зону досягаемости палки, получит хороший тычок в живот…

— Стоп! — заорал Юрка и саданул об пол своим костылём. — Отставить! Мне ещё не хватает, чтобы вы перекалечили друг друга!

Я отбросила палку в сторону. Дыхание давалось с трудом, но я видела, что и эти трое тоже мокрые и встрёпанные, хотя все происходило не дольше минуты. Юрка приковылял к нам, схватил за локоть Олега, оттолкнул свободной рукой Смарта и жёстко сказал:

— Я тебя предупреждал, Середа, что ты не дело затеял…

Проходя мимо Мозера, я не удержалась и ударила его по колену. Уж очень сильно выпирала из меня злость.

— За что?! — возмутился Максим.

— За то, что принял участие, — пояснила я, подходя к Юре.

— Это была идея Середы, — зло бросил Мартко.

Я обернулась на него:

— Сейчас и тебе добавлю, за то, что присоединился… джентльмен!..

Ворча и отряхиваясь, ребята разошлись кто куда, к снарядам и тренажёрам. Я осталась лицом к лицу с братом и Олегом.

— Ну и? — спросила я, переводя взгляд с одного взбудораженного лица на другое.

Олег растирал левой рукой правую, не поднимая на меня глаза. Похоже, что его самолюбие сильно пострадало.

— И все же тебе не стоило надевать именно этот костюм, — упрямо повторил Олег.

— Господи, Олежка, не будь ребёнком, откуда ей знать… — проворчал Юра.

Но Олег передёрнул плечами и, пристально глядя мне в глаза, произнёс:

— Дерёшься ты отчаянно, но это ещё ничего не значит. Не понимаю, чего тебе от нас надо…

— Я пришла занять своё место.

Олег, продолжая лениво растирать ушибленную руку, злобно отметил:

— Здесь нет твоего места.

— Олег… — предостерегающе произнёс Юра.

— У меня было своё место, есть и будет, — отрезала я. Я вовремя заметила, как правая ладонь Олега задрожала и сжалась в кулак. Я отклонилась, едва не упустив момент. Кулак Олега просвистел у моего лица и задел левую щеку. Юра ухватил Олега за плечи и оттолкнул от меня подальше. Взявшись за щеку, я почувствовала влагу под пальцами. Отняв ладонь, я увидела на ней кровь. Олег рассёк недавно заживший шрам.

— Не стоило так торопиться, Олег, — произнесла я, зажав рану ладонью. — Никогда не стоит спешить причинить боль. А вдруг тот, кому ты причинишь боль, окажется совсем не тем, кем ты его считал? Не так ли?

Слова мои были, конечно, справедливы, но, боже мой, намеренно будить в них страшные воспоминания — это было чересчур жестоко. Это было бессовестнее, чем втроём нападать на девушку.

Поэтому самое разумное, что я могла сделать теперь: скорее уйти, чтобы не видеть, как ребята будут переваривать мой выпад. Не сказав больше ни слова, я поспешила в раздевалку и, не останавливаясь, бросилась в душ.

Никогда раньше Олег не позволил бы себе такого. Это было что-то новое и нехорошее в нем, чего никогда не было раньше. Бедняга защищал нишу, принадлежащую Екатерине. И уж, конечно, мне не стоило так откровенно подкалывать ребят.

Я вышла из душа, оделась. Осмотр в зеркале успокоил меня. Да и вряд ли какое-то ещё повреждение могло сделать моё лицо более некрасивым, чем оно уже было.

— Мария, можно мне войти? — услышала я голос Юры.

— Да. Что случилось?

— Нужно поговорить, — Юра прошёл в раздевалку и приблизился ко мне. — Я сяду?

— Конечно.

Мы сели рядом на гимнастической скамеечке. Первым порывом Юрки было достать сигарету, но он сдержался.

— Наверное, мне нужно извиниться перед тобой за себя и своего друга, — начал Юра.

— Не стоит. Кажется, мои слова тоже не доставили радости вам обоим.

— Что есть, то есть, — помрачнел Юра. — Ты даже не представляешь, до какой степени.

— Мы квиты.

— Я просто хотел объяснить кое-что. Ты невольно задела самые больные места. В этом костюме раньше всегда тренировалась моя сестра. Я, она и Середа работали вместе около трёх лет. Я очень её любил. Она погибла, ввязавшись в грязное дело, из которого я не смог её вытащить. Погибла по нашей с Олегом оплошности. Все это до сих пор слишком тяжело. Поэтому я прошу тебя не сердиться на Середу. Он не такой уж злой человек… Этот грубый срыв… Это нетипично для Олега.

— Я знаю… Я понимаю, — поправилась я. Юрка, переведя дух после своего высказывания, снова сделал попытку достать сигарету.

— А я не такой уж добрый, — заметил он.

— Чаще всего бывает, что совершенно неважно, добрый человек или злой. Важны две вещи: друг он тебе или враг, а также живой он или мёртвый.

— Вот это верно, — согласился Юра. Он сидел, опустив голову. Было заметно, как его руки, держащие костыль, слегка дрожат. — И все равно, прости нас. Я постараюсь, чтобы Олег больше не смел распускаться.

— Да ничего. Рана пустяковая. К тому же ни на что она уже не повлияет, она, как видишь, не первая… Тебе очень трудно ладить со своим другом? — перевела я разговор.

Юрка пожал плечами:

— Мне всегда было с ним нелегко. Он и раньше был резок, импульсивен, самоволен. Всю жизнь он превращал в нестандартную игру, но всегда был надёжным парнем. Сейчас все очень изменилось, он тоже. Все его качества гипертрофировались до совершенно невыносимой степени. Но я ничего не могу поделать. Каждый переживает своё горе по-своему. И каждый по-своему от него спасается. Олег во многом из случившегося винит себя. И никакие разумные доводы на него не действуют.

— Время все исправит, так или иначе.

— Я все время говорю это ему. Он мне. И оба в это не верим. Поэтому-то он и принял тебя столь агрессивно… Понимаешь, Катюша была для нас обоих чем-то особенным. В первое время после того, как я потерял возможность нормально двигаться, Олег стал вместо меня заниматься Катей по-настоящему. Он своими руками вылепил из неё то, чем она была. С её гибелью он потерял больше, чем я…

— Вряд ли Середа одобрит то, что ты сейчас делишься со мной вашими личными проблемами. Не надо, Юрий. Я вам совершенно никто. Тебе же потом будет неловко за свой рассказ, — я поняла, что, если разговор и дальше пойдёт в таком ключе, мне будет очень сложно не переступить черту дозволенного. А форсировать события прямо сейчас было совершенно нелепо.

— Чёрт знает, что случилось со мной, когда я тебя увидел, но мне кажется, что с тобой я могу и должен говорить об этом, — возразил Юрка. — Если я не прав, скажи мне прямо, чтобы я заткнулся.

— Я не стану тебе этого говорить. Я буду слушать тебя столько, сколько будет нужно тебе.

— Почему? — удивление Юрия было очевидным.

— Может быть когда-нибудь я что-нибудь тебе объясню.

— А у тебя есть близкие?

— Н-нет… То есть они слишком далеко отсюда. Считай, что я совершенно одна на свете.

— Почему ты не вернёшься к ним?

— Они давно похоронили меня. И не стоит менять то, что есть.

— У вас были проблемы?

— Нет, они любили меня, — ответила я, сама не зная, о ком я говорю, о Юре и Олеге, или о родственниках Мариэлы.

— Тогда почему?

— Я же сказала, они похоронили меня. А я слишком изменилась, чтобы снова заявить о себе.

— Какая чушь! — бросил Юра и тут же спохватился. — Извини… Но я чего-то не понимаю. Если бы я мог вернуть сестру, я бы не обратил внимания на то, изменилась она или нет. Ведь ты сама сказала, что важнее всего…