Духовная магия (ЛП) - Саммерс Элла - Страница 49

— А что подумает твоя возлюбленная Файрсторм, если узнает, что ты клеишься ко мне? — парировала Наоми с суровой улыбкой. — Почему-то я сомневаюсь, что она примет оправдание, что ты был в теле демона. Или что ты был заточен в аду.

— Ты? — Дарксайр рассмеялся. — Я так не думаю. Нет, ты слишком маленькая. Слишком… — он руками изобразил очень маленькую коробочку. — Слишком миленькая. Слишком деликатная, словно кусочек кружева ручной вязки. Не пойми неправильно, но сложно воспринимать всерьёз того, чьи заклинания выглядят как радуга из розовых блёсток.

— И как же я могу понять это неправильно? Твои намерения предельно ясны. Ты пытаешься принизить меня, заставить усомниться в собственных силах и в моей способности победить тебя в сражении.

Не то чтобы он ошибался. Её Пыльца Фейри, предназначенная для того, чтобы вырубать людей, действительно выглядела как радуга из розовых блёсток. Но люди без сознания были уже не в состоянии оспаривать эстетические качества её магии.

Наоми подняла руки и ударила по Дарксайру зарядом духовной магии, тёмной и куда менее искристой. Она скорее походила на песок, чем на блёстки. Он закряхтел, согнувшись пополам, когда магия врезалась в него.

— Как тебе это? — спросила Наоми, выгнув брови. — Больше в твоём стиле?

Дарксайр медленно выпрямился.

— Куда лучше, — он сверкнул кривой улыбкой. — Ударь по мне вновь.

Наоми нахмурилась.

— Веди себя прилично, иначе в следующий раз я ударю по тебе розовой духовной магией. А потом привяжу тебя и оставлю видеть на перекрёстке ада, на потеху всем мимо проходящим людям и демонам.

Дарксайр нахмурил лоб.

— Нет нужды перегибать палку. Мы же все здесь цивилизованные существа, — уголок его губ приподнялся в злобной усмешке. — Ну, если не считать дракона.

— Почему ты так сильно его презираешь?

— Он всегда стоит между мной и Файрсторм.

— Она его сестра, — сказала Наоми. — А ты не можешь отрицать, что ты слегка чокнутый.

— Не путай безумие с гениальностью. Макани совершил эту ошибку. Затем он почувствовал необходимость похвастаться своей глупостью и встать между мной и Файрсторм. И тебе лучше не повторять этой ошибки, — Дарксайр пренебрежительно взмахнул рукой. — А теперь шаг в сторону. У меня свидание с моей возлюбленной.

Наоми не двинулась с места.

Дарксайр медленно и выразительно закатил глаза.

— Ладно. Будь по-твоему.

Он махнул рукой вперёд, запустив в неё тёмное заклинание. Оно походило на грозовое облако, полное грохочущего грома и золотых молний.

Наоми выпустила стрелу в чёрное грозовое облако. Стрела зацепила нити заклинания Дарксайра, намотала их вокруг древка и отбросила комок заклинания обратно в него. Он увернулся от стрелы и перекатился в сторону. Кусок стены позади него взорвался, когда туда врезалась стрела.

Всюду вокруг Наоми вспыхнул огонь, окружив её колоннами пламени. Призванные адские твари вылетели из этого пекла, их гигантские птичьи тела состояли из пламени. Их когти напоминали ножи, они дышали огнём, а вдобавок ко всему их крылья питали пламя воздухом, заставляя их гореть всё жарче и сильнее.

Наоми уворачивалась от пламени и когтей. Заклинания Дарксайра с каждой минутой становились всё темнее и смертоноснее. Ей нужно немедленно перейти в наступление, пока он не швырнул в неё нечто гадкое.

Побежав прямиком на него, она составила серебристую цепь из духовной магии. Она замахнулась ею на горящих птиц в воздухе и сшибла их одну за другой. Всякий раз, когда её цепь врезалась в одного из зверей, птица рассеивалась угольками и пеплом.

Когда птиц не стало, она нацелилась на Дарксайра. Цепь засветилась золотистым цветом и обвила его туловище. Наоми дёрнула, крепче затягивая цепи и прижимая его руки к бокам. Магия цепи запульсировала быстрее.

— Наоми, чтобы сломать это проклятье, понадобятся наши общие усилия, — крикнул Макани.

Она пнула Дарксайра под колени. Он упал на пол, полностью завернувшись в её цепь. Она поспешила к Макани.

— Я могу сломать проклятье вокруг твоего отца своим заклинанием, ломающим магию, — сказал он. — Но проклятье хитрое, очень сложное. Оно распутается и потом снова окружит проклятого. Во второй раз оно будет немного слабее, но у меня нет достаточно магии, чтобы разломать проклятье нужное количество раз и уничтожить его полностью.

— Как я могу помочь? — спросила Наоми.

— Когда я сломаю проклятье, оно разлетится на частицы, растворится магическим туманом. Он сделан из той же магии, что и твоя. В те несколько минут, что проклятье будет находиться в рассеянном состоянии, оно будет достаточно разбитым, чтобы ты смогла захватить контроль над элементами заклинания прежде, чем они опять образуют проклятье. Затем ты превратишь заклинание в нечто другое.

Наоми кивнула.

— Хорошо. Я могу это сделать.

По правде говоря, она никогда такого не делала. Она не умела ловить проклятья. Но она захватывала другие виды магии. Проклятья были особенно гадкой разновидностью магии, рождённой из злобных намерений, так что Наоми надеялась, что ей хватит силы воли, чтобы переписать его предназначение, изменить душу заклинания, превратить его в нечто иное. Нечто более благожелательное.

Макани опустился на колени, положив ладони на гнездо шипов.

— Готова?

Наоми вытерла вспотевшие ладошки о брюки, затем кивнула.

Макани ударил ладонью по рубину в амулете. Хранившееся в камне заклинание закружило, затем вырвалось на свободу. Он поймал заклинание ладонями и сформировал крошечный светящийся шарик, похожий на пульсирующую звезду, затем швырнул его в клетку шипов.

Шипы растворились чёрными клубами дыма. Наоми сосредоточилась на частицах. Они ощущались знакомыми. Как и её магия, это заклинание было родом из царства духов. Она поймала тёмный туман в свою духовную магию, окутала его. Затем она попыталась изменить курс заклинания, превратить негативную энергию в нечто позитивное. Это была битва ментальной мощи. Проклятье хотело ненавидеть. Оно хотело ранить и разрушать. Оно не хотело любить.

Тело Макани затряслось, его мышцы задрожали от усилий, которые он прилагал, чтобы удерживать проклятье в состоянии частиц, пока она старалась заполучить над ними контроль. Он использовал всё, что осталось от сохранённого заклинания, вплоть до последней капли силы. Но его ломающее магию заклинание было не вечным. Магия ада уже поедала его, разрушала. Туман перестраивался, опять обретая форму заклинания.

Цепи лопнули. На другом конце комнаты Дарксайр высвободился из своих оков и поднялся с пола.

Наоми хотела его остановить. Она видела, что Макани этого тоже хотелось, но им нужно наблюдать за этим проклятьем. Если они не сосредоточатся, оно могло превратиться в нечто похуже. Оно даже могло убить папу.

Заклинание теперь уже кричало и выло. Оно злилось, разъярилось от того, что они его сломали, и теперь оно давало жёсткий отпор. Наоми не сомневалась, что если они сейчас не сломают его, то оно убьёт её отца, когда отскочит обратно. И, наверное, оно заберёт с собой Наоми и Макани.

Она очень остро осознавала, что часики тикают, Дарксайр стоит возле стены драгоценных камней и уже прикасается к магическим камням. Он использовал украденную духовную магию, чтобы создать проход на Землю. Магия кружила вокруг тела демона, окутывая его.

Наоми в отчаянии перевела взгляд с Дарксайра на папу. Она не могла остановить Дарксайра, если хотела спасти отца. Она не могла находиться в двух местах одновременно; она не могла творить два могущественных заклинания одновременно. Спасти папе жизнь важнее, чем устранить Дарксайра.

— Я разочарован в вас обоих, — поддразнил Дарксайр. — Столько магии, а на деле вы слабы как человек.

Магия вспыхнула один раз, затем всё пропало. Заклинание духовной магии. Демон. И тёмный фейри внутри демона.

— Ненавижу, когда они говорят такие вещи, — проскрежетала Наоми сквозь стиснутые зубы, всё ещё стараясь перестроить заклинание.

Но ненависть не была решением её проблемы, осознала она. Решение — любовь. Она сосредоточилась на своей любви к папе и любви к Макани, позволяя этим счастливым чувствам переполнить её. Переполнить всю комнату. Её магия хлынула из неё, обнимая фрагменты разрушенного проклятья. Как лёгкий ветерок, она сдула туман прочь. Частицы рассеялись по комнате. Темнота полыхнула, растворяясь, трансформируясь в гигантское розовое дерево с белыми цветами размером с арбуз.