Антуриум (СИ) - Краузе Рина - Страница 16

— Ну, ты чего разлеглась как бревно?

Сделав последнюю затяжку, он взял окурок и ткнул им прямиком в одну из свежих кровоточащих ранок на ее плече. Девушка взвизгнула, выгнулась и настолько сжалась внутри, что рыжий простонал в голос. Он схватил Маргаритку за волосы и подтянул к себе, заставив ту отлипнуть от подушки и опереться на вытянутые руки. Он начал двигаться резче и быстрее, наматывая ее спутанные волосы на кулак и рыча сквозь зубы. Келли же тоже застонала, не в силах сдержать звуки, вырывающиеся из груди. Он насаживал ее резко и грубо, до боли сдавливая пальцами ягодицы. С каждым разом все быстрее. Рыжий кончил и отпустил пленницу.

Маргаритка плюхнулась на кровать, стараясь прийти в себя и перевернулась на спину. О чем вскоре пожалела — раны снова напомнили о себе. Девушка только и успела перевести дыхание, как резкая жгучая боль разлилась по ее животу и груди. Удар. Крик. Она подскочила, открыв глаза и увидела Айзека, который вновь замахивался на нее кнутом. Еще удар. Она еле успела закрыться рукой, получив новую порцию боли, разлившуюся по предплечью. Пленница уже и забыла, что по ее душу остался еще этот темноволосый психопат.

Увидев хищный блеск в его глазах, девушка замерла. Ком встал поперек горла и слезы снова градом полились из глаз. А ведь казалось, что их уже не осталось. Она отползла назад, вдавливаясь в резное изголовье кровати. Айзек медленно подошел к ней, на ходу сворачивая хлыст.

— А ты чего расслабилась-то? — Брюнет оскалился и дернул ее за ногу, пододвинув к себе.

Маргаритка лишь зарыдала, вцепившись в ошейник, про который уже успела забыть. Брюнет присел на кровать и грубо развел в стороны ее ноги. Келли крепко зажмурилась и отвернулась, в попытке не смотреть на насильника. Но тот призывно хлопнул ее по бедру: «Смотри».

Девчонка покорно открыла глаза и отчаянно заскулила, умоляюще мотая головой. Парень демонстрировал ей кнут. А точнее его рукоять. Она не напоминала аккуратный новенький реквизит для съемок, а больше была похожа на самодельную. Рукоять представляла собой конструкцию из деревянного бруска, обмотанного кожей, к тому же довольно потрепанного. Местами из нее торчали загнутые гвозди, не дающие кожаной обмотке сползать. Айзеку не пришлось объяснять, что этот предмет сейчас окажется в ней.

Довольно усмехнувшись ее реакции, парень запрыгнул на кровать и коленями придавил ее ноги. Не дожидаясь, пока пленница начнет дергаться, босс втолкнул рукоять в ее промежность. Келли взвыла, ощутив, как шляпки гвоздей впиваются и раздирают ее и без того воспаленную плоть. Насильник проталкивал рукоятку все глубже, прикладывая усилия, и с наслаждением наблюдал за агонией жертвы. А когда девушка захрипела, закатив глаза, а рукоять вошла больше чем на половину, начал ей медленно двигать.

Дерево, проглядывающее между обмоткой послушно окрашивалось в красный. Маргаритке захотелось умереть. Просто взять и умереть, чтобы не чувствовать, как нежные стенки изнутри раздирает гвоздями, не чувствовать жгучую боль следов от хлыста, не ощущать по всему телу мелкие раны от бутафорских клыков этих садистов. Чтобы больше не видеть хищный взгляд этого ублюдка, когда он пихает в нее предметы, заставляющие истекать кровью. От каждого толчка голова кружилась все больше. Он проталкивал рукоять так глубоко, что Келли начинало тошнить. Руки свело судорогой, а ноги она уже просто не чувствовала.

Айзек вынул из нее рукоятку и взгромоздился сам. Вот теперь он был доволен отверстием, которое примет в себя его член. Теперь каждое его движение будет разносится по телу жертвы адской болью и он сможет в полной мере насладиться ее мучениями. Он без колебаний вставил в кровоточащее влагалище и начал двигаться, впиваясь пальцами в уже подсохшие парные ранки, заставляя пленницу выгибаться под ним и сжиматься от боли. Он терзал ее раненую грудь, и царапал ссадины от хлыста. Келли жалобно хрипела, находясь где-то на границе потери сознания. Но насильник возвращал ее в чувства ударами по щекам. Его резкие движения отдавались мучительным эхом по всему телу в каждой ране.

Когда парень закончил, Келли уже не могла понять, есть ли у нее хоть один участок тела, который не болит. Она вообще не чувствовала себя человеком. Ей казалось, что она — один огромный комок боли. Айзек встал, застегнулся и вновь похлопал девушку по щекам. Та не ответила.

— Эй! Ты там отрубилась что-ли? — но реакции снова не последовало.

Тогда брюнет взял из рядом стоящего подсвечника горящую свечу и поднес к руке Маргаритки, подержав пламя возле ладони. Девушка глухо простонала и попыталась отдернуть конечность.

— Ты еще с нами? Какая крепкая…

Босс довольно улыбнулся и наклонил свечу, поливая израненный торс девушки горячим воском. Та лишь вздрогнула и еле слышно простонала, приоткрыв глаза и взглянув на мучителя. Это развеселило Айзека, он то думал, что веселье кончилось. Но как же эпичный финал? Парень снял с пленницы ошейник и скинул девчонку на пол возле кровати. А после поднял ее за ногу, привязав конечность к изголовью кровати цепью, что шла к ошейнику. И теперь Келли практически без чувств свисала с постели вниз головой. Босс полил воском половые губы и клитор девушки. Жертва лишь слабо дернулась. Парень весело посмеялся и воткнул саму свечу в ее кровоточащее влагалище. А после с задором в голосе заявил:

— Друзья! У нас новый подсвечник! — парень махнул одному из операторов, тот послушно подошел — Снимай, пока свеча не потухнет, будет вам конец для видео. Гасите свет!

Босс махнул окровавленной рукой и довольно вышел из студии.

Маргаритка снова очнулась в своей комнате. Она нехотя открыла глаза, не желая вырываться из сонного забытья. Тот же потолок, те же камеры, та же шелковая постель. Девушке на удивление было хорошо. Она взглянула на свои руки, покрытые маленькими круглыми ранками, а потом снова прикрыла глаза. Боли не было, приятное тепло разливалось по телу. Ей даже было комфортно и хотелось провалиться обратно в сон. Сладко потянувшись, девушка перевернулась на бок и хотела обнять подушку, чтобы устроится поудобнее, но сделать ей это помешал катетер, уходивший в сгиб локтя. Девушка досадливо вздохнула и приподнялась, нехотя сев. Прозрачная жидкость в бутыли на штативе уже почти заканчивалась. Келли потерла глаза и лениво осмотрелась. В комнате ничего не изменилось.

Долго ждать не пришлось. Уже через пару минут дверь открылась и в комнату вошел парень в белом халате. Девушка сонно посмотрела на врача.

— Док, я как-то странно себя чувствую…

— Это как? — парень подошел к капельнице, перекрыл ее и убрал катетер из вены пациентки.

— Да как-то… хорошо, — девушка размяла освобожденную от трубки конечность, наплевав на вытекающую кровь и будущий синяк, и снова потянулась.

— Ты под морфином. Скоро пройдет, — врач присел на угол кровати.

— И что? Как мои дела?

— Не очень, но это ничего не меняет. Советую тебе хорошенько выспаться. Завтра сложный день.

— Что? А как же мои два дня на отдых между съемками? — Келли снова потерла слипающиеся глаза.

— Съемок не будет. Заказчик решил познакомиться с тобой лично.

— Что? — Девушка прикрыла веки не в силах больше бороться с желанием уснуть.

— Ничего, спи…

***

В коридоре престижного отеля на верхнем этаже, который был практически пустым, возле двери в один из номеров стоял парень с длинными светло-русыми волосами в сером костюме. Позади него расположились два крупных телохранителя, сложив руки за спиной. К ним подошел тучный мужчина лет пятидесяти в дорогом костюме. На его руке блестели не менее дорогие часы. Мужчина кивнул в знак приветствия.

— Добрый день! Я менеджер студии «Антуриум».

— А звать то тебя как? — мужчина презренно стряхнул с рукава пиджака хлебные крошки, оставшиеся там после обеда.

— Зовите меня просто менеджер. Я могу назваться кем угодно, но, в силу нашего рода деятельности, мы не раскрываем своих настоящих имен, поэтому такая информация вряд ли будет вам полезна.