Звезда Надежды (СИ) - Багров Вячеслав - Страница 22

— Кто к нам сейчас ближе всех? — Джил неотрывно смотрел на изображение чужака.

— Строгий. От него до нас — месяц ходу. — ответил Ос: — За месяц, ни какая помощь может не понадобиться. Строгий сейчас буксирует. Удаляется. Им придется сбросить груз, совершить маневр, потом сам путь до нас… Долгая песня.

Несколько минут в отсеке было тихо.

— Странно все это. — Заря Утро пожала плечами: — А разведать…

— Надо бы слетать к нему, — прозвучал со стороны голос Волн Хлона — геолога экипажа: — Пока в зоне доступности.

— Слишком далекая доступность, — проворчал Ос: — Хотя…

Джил Ри принял решение:

— Летим, — произнес он, глядя на изображение чужого космолета, на почти скрывшуюся из вида дыру в его стальном теле: — Исследовательская группа — я, Ааоли, Зиран Илан, Уэли Схем, Нэм Ю, и Заря Утро.

— Одних инженеров набрал, — Ос высказал свое недовольство громко и резко: — Меня возьми.

— Ты останешься, Ос. Шестерых хватит.

— Калай справится и без меня!

— Ос, остаешься… Группе подготовиться к вылету. Стартуем через час. Третий челнок, — Джил оглянулся назад на собравшихся: — Зиран Илан, ты здесь?

Он был здесь.

Флорианин поднял вверх свою могучую руку — стоял позади собравшихся.

— Зиран, готовь спасательное оборудование.

— Кого там спасать? Возьми меня.

— Ос — все…

Из пятидесяти четырех членов экипажа здесь собралась половина. Решение принято. К чужому космолету летят трое людей и трое флориан.

Джил подумал и добавил:

— Если не вернемся, за нами не летите. Ну, это я с Осом решу.

— Послушай, капитан, — Ос не унимался, лицо его покраснело, глаза сверкали: — Такие решения так не принимаются! И я тебе вот, что скажу…

Десятиместный челнок «Окунь-7» приготовился к отстыковке.

Джил Ри сидел за штурвалом в кресле пилота, стекло гермошлема откинуто вверх.

«Все будет хорошо, Джил», — услышал он мысль Искры.

Он повернул голову вправо, посмотрел на сидевшую рядом с ним иллианку Искру Шепот. Девушка пристегивала ремни безопасности, кинула на него мимолетный взгляд фиолетовых глаз, улыбнулась: «Все будет хорошо, любимый».

Джил улыбнулся ей в ответ.

«После возвращения на Зарю, мы будем вместе!» — подумал он, зная, что иллианка слышит его мысли.

«На всегда, дорогой».

Дальний все никак не давал команду на расстыковку, Джил произнес:

— Ур, долго возитесь.

— Проверяли системы «Окуня», капитан, — ответил второй штурман — флорианин, и его мохнатое лицо на экране отвернулось в сторону: — Ну, что там? Ладно. Расстыковку разрешаю, — короткий, механический гул прошел по корпусу челнока — у-у — у-у: — Захваты убраны. Штанги отведены. Вы автономны.

Слева от Джила, сидела Ааоли. Флорианка произнесла:

— Все в норме, капитан.

— Отхожу от Дальнего, — Джил левой рукой держал штурвал, правую положил на клавиши управления двигателями ориентации — приборная панель перед ним освещалась разноцветными огоньками, на экранах поползли знаки показаний работы систем корабля.

«Окунь» слегка дрогнул.

В лобовом иллюминаторе, где царила почти полная темнота, одна за другой полыхнули голубые вспышки, заискрился свет на стальных поверхностях ферм обслуживания и приемного комплекса — челнок начал отходить от космолета, неспешно, чуть вздрагивая от работы двигателей.

Вот и появились края приемного комплекса — стальные, как раструб сопла, с черными кубиками датчиков касания.

Через несколько секунд Дальний отодвинулся от «Окуня», обозначился на фоне звезд надстройками и фермами, ходовыми огнями, предстал во всей своей ракетной красе.

Джил так и думал о нем.

Ракетная краса.

Где — то слышал это выражение и оно ему очень понравилось, что называется — легло на сердце.

Ракетная краса…

— Вы отошли, капитан. Все нормально, — Ур Кхло смотрел на него с экрана связи: — Удачи.

Джил старался сосредоточить все внимание на управлении челноком, но близкое присутствие Искры Шепот нарушало его покой.

Он чувствовал ее, почти осязал.

Иллианка, как и все иллиане, была телепатом, и хотя сейчас ее «голос» молчал, Джил все равно был как бы под влиянием ее силы.

Он постарался придать мыслям строгий ход.

«Десятером справимся. Четверо иллиан лишними не будут».

Челнок отошел от космолета уже достаточно далеко — иллюминаторы в жилых отсеках почти слились в длинные, светящиеся полосы, ходовые огни на его грубых боках и огромных суставчатых лапах, упирающихся в поверхность льда кометы, казались Джилу праздничной иллюминацией.

Джил отключил двигатели ориентации, задействовал маневровые — кормовые.

«Окунь» развернулся от «Дальнего» — космолет и гигантское тело кометы ушли вправо и назад, исчезли из вида. Светило сейчас находилось вне поля видимости.

— Курс 10 дробь 275,- Джил выровнял положение челнока, остановил его рысканье маневровыми двигателями, нацелил на расчетную точку встречи с мертвым космолетом: — Готовность — минута.

На пульте управления огоньки индикаторов контрольных приборов отмечали готовность систем ходовых двигателей и антиграва.

Сейчас все члены группы на «Окуне», — согласно инструкции, находились в легких скафандрах. После выхода в маршевый режим их можно будет снять — полет займет тридцать два часа.

— Двадцать восемь, двадцать девять… — Голос бортового компьютера вел сухой отсчет секундам.

Он все — таки отвлекся, коротко глянул в сторону Искры — спокойная и умиротворенная. Лицо девушки с тонкими чертами, соломенного цвета волосы челки видны из — под блестящего края поднятого вверх забрала гермошлема, фиолетовые, словно бездонные глаза с длинными, светлыми ресницами смотрят в иллюминатор.

Джил не удержался от улыбки.

Этот рейс для них последний.

По возвращению на Зарю, их ждет свадьба.

Больше никаких буксировщиков, никакого Дальнего космоса, только он и она.

После гибели «Ветра», именно благодаря встрече с Искрой, Джил словно как заново родился, обрел смысл и новое видение жизни.

Искра.

Искра Шепот.

— … Пятьдесят один, пятьдесят два…

А ее «песня», почти гипнотическая, вселяющая уверенность и жизнь, ее свойство телепата передать свои чувства и мысли другому! Джил почувствовал растущее в нем нетерпение, хотел снова и снова слышать ее «песню» о ее любви к нему. «Песню», от которой замирает сердце, от которой чувства становятся сильнее, чем от простого переживания близости, доходят до невысказанной высоты.

Когда она «пела», молча глядя в его глаза, он задыхался от радости, ему чудилось, что ее чувства окрыляют его, придают силы и вдохновение, никогда ранее им неиспытанные.

«Только ты — любовь моя, только с тобой я живу, Джил…»

Искра.

Он не оставит ее, он уже не сможет без нее жить…

Искра Шепот.

— Старт!

Резкий толчок сотряс корпус челнока, звезды перед ним дрогнули, появился и начал расти гул ходовых двигателей на ядерной тяге.

Джил крепко держал штурвал, тянул его на себя — не сильно, не сильно…

Перегрузки налили тело Джила свинцом, руки стали тяжелы.

— Полегче, капитан, — голос Ааоли в наушниках прозвучал почти равнодушно: — Не лихач.

Он улыбнулся — счастливый.

Может быть это Искра тихо, почти незаметно, «запела» для него свою «песню» — о счастии, о любви, о нем…

Где — то за кормой челнока, за толстым, защитным щитом, рвется и бушует, разгорается ядерное пламя, ревет унося их всех куда — то к неизведанному.

Чужой космолет, едва заметно, совершал свой затяжной кувырок, висел прямо перед «Окунем» — большой, темный, мертвый.

Справа по носу космолета, из — за разбитого жилого комплекса, выглядывал светло — синий край туманности «Овал», и рядом горела звезда Свобода — лучистая, почти прозрачная.

— Не обсуждается, — Джил упрямо смотрел в иллюминатор: — Состав группы не изменю. Пятеро выходят, пятеро ждут. Все выходим. Вихрь, ты за старшего.