Система (СИ) - Корганов Олег Владимирович - Страница 56

- Ну да, на словах все нарядно получается, а вот если на практике подойти, - Медный недовольно морщась тёр подбородок. - Если предположить, что мы засунем туда фотографа вечером перед их свиданием, то это надо делать минимум за час. В итоге, ему придётся просидеть не шевелясь и дыша через раз минимум часа три, а то и больше. Вопрос ещё в том, сможет ли он бесшумно сфотать и не спалиться при этом. Ты представляешь, что ожидает фотографа, если он спалится?

- Я даже думать об этом не хочу, - Кир махнул рукой, как будто отбиваясь от назойливой мухи. - В любом случаи больше и толковее вариантов у нас пока нет. Нужно хотя бы попробовать разобрать трубу и залезть. Может и спорить тут не о чем…

- Ладно, давай уже одеваться, щас Ицмайлайф придёт закрывать баню…

***

Емеля, на удивление, легко согласился участвовать в предложенной авантюре. Его не пугала перспектива быть захваченным врасплох, а так же боязнь замкнутого пространства. Скорее всего, предчувствие интригующего зрелища брало верх над всеми его страхами.

- Заодно посмотрим, как он там её… - потирал он маленькие ручки.

- Ты главное не забывай, зачем ты там торчишь и фотик держи обеими руками, а не только левой, - смеялся Афоня.

- За то время, которое он там будет, всё успеет сделать, главное чтобы в трубе лишней дырки не появилось, - веселился Медный.

- Ладно, Вам, всё будет пучком, - улыбался в ответ на подколы друзей Емеля.

- Главное, чтобы твой пучок не помешал тебе из трубы вылезти, застрянешь ведь, - вставил Кир свои пять копеек.

Предварительную вылазку удалось осуществить только через пять дней, когда были изготовлены дубликаты ключей от душевой, незаметно взятые напрокат у Ицмайлайфа. В этот раз в операции участвовали Кир и Емеля, которые благодаря усилиям Монтаны оказались в наряде по учебному корпусу. Первоначальный план действий предусматривал, что друзья должны были взять стремянку и гаечные ключи в подвале у сантехников, а потом вернуть всё это назад. Но перетаскивание массивной лестницы по этажам могло быть замечено и занимало много сил и времени, поэтому решили обойтись без лестницы. Гаечные ключи были заготовлены заранее, а лестницей служила длинная деревянная лавка, которую друзья облокотили на стену, так что она образовывала довольно пологую поверхность на которой с трудом мог удержаться один человек при условии, что второй будет поддерживать его снизу. Второй конец лавки уперли в три других, которые поставили рядом вдоль стены. Таким образом лавка-лестница была распёрта между стеной и другими лавками. Нужно было раскрутить два стыка которые скрепляли трубу. Каждый стык был скручен не менее, чем двадцатью приржавевшими болтами. Когда опытный в слесарных работах Емеля, обливаясь потом открутил только пятый болт, Кир понял, что он погорячился, когда говорил Медному, что разборка трубы займёт не более пятнадцати минут.

- Когда будем ставить назад, оставим по три-четыре болта с каждой стороны, можно еще несколько воткнуть просто для видимости, - кряхтя над очередной гайкой сказал Емеля.

- Точно, так и сделаем, - согласился с ним Кир.

Только спустя полчаса оба стыка были раскручены, и фрагмент трубы усилиями друзей опустился на пол. Оказалось, что самая сложная часть впереди. Емеля заглянул в отверстие, в которое ему предстояло залезть, затем отдёрнул голову назад, на секунду замер с закрытыми глазами, как будто испугавшись ужасного зрелища, а потом чихнул так громко и эмоционально, что соскочил с лавки на пол.

- Ты знаешь, сколько там пылищи? - кричал он, выпучив глаза?

- Неужели больше чем в матрасе у Мармона? - засмеялся Кир.

- Ты зря прикалываешься. Если туда забраться, потом не отмоешься. Одежду точно не отстирать будет. - Увидев толстый слой грязи и пыли, которым была покрыта изнутри труба, Кир согласился с другом.

- Да, в одежде точно палево лезть. Мы сейчас шваброй пройдём в начале, а потом разденешься и ещё тряпкой изнутри всё промоешь. Воды и мыла тут полно, а потом и сам помоешься. - Емеля сначала возмутился такой перспективе, но потом понял, что кроме него подготовить рабочее место всё равно некому. Когда голый друг сверкая бледными ягодицами залазил в трубу, Кир подсаживая его, с трудом сдерживался от смеха. “Если кто-нибудь сейчас зайдёт в раздевалку, ему сложно будет понять, что здесь происходит. На первый взгляд это какие то игры двух педиков извращенцев” - думал он.

- Ну что там? - спросил Кир, когда Емеля уже больше пяти минут сопел где-то там в трубе.

- Обзор классный, только эта сетка будет мешать фоткать, - голос Емели усиленный трубой звучал неестественно громко.

- Сетку убирать нельзя, могут спалить. Просто разогни немного проволоку, чтобы объектив полностью входил.

Вылазить из трубы оказалось сложнее, и Киру пришлось тянуть товарища за ноги. Когда Емеля наконец оказался снаружи, всё его тело было покрыто чёрными грязными полосами.

- Ты прямо как зебра. Иди быстро в душ, - сказал Кир осматривая друга.

16 апреля 1994 г.

Пока всё идёт по намеченному плану. К операции всё готово.

Емеля и Кир как и полагается находятся в наряде по учебному корпусу и ожидают прихода времени “Ч” на посту за столом. Аппарат “Полароид” с новыми батарейками и кассетами, помещённый в пластиковый чехол на ремне, опробованный, готовый к работе лежит по центру стола.

Нервничать друзей заставляет одна накладка, которую они не учли, когда составляли план действий. Томилов с подругой должны появиться в бане в восемь. Но перед этим баня должна быть затоплена, веники запарены, а стол засервирован. Этим и должен заниматься Ицмайлайф, который обычно приходит в баню за два часа до вечеринки. Это значит, что он должен прийти туда в шесть, а Емеля должен быть помещён в трубу ещё раньше. Загвоздка состоит в том, что заходить в душевую, не боясь быть замеченными кем-нибудь из офицеров или персонала можно только после шести вечера. В это время основная масса служащих расходится по домам, а курсанты находятся на ужине, и корпус на время становится безлюдным. Получается, что друзья и Ицмайлайф могут оказаться в бане в одно время. Этого конечно же допустить нельзя.

Чтобы выиграть немного времени, а его нужно не менее получаса, Медный должен , под каким-то предлогом задержать Ицмайлайфа в роте. Для Медного это не должно составить труда, как и для любого старослужащего по отношению к духу. Как любит говорить Монтана: “Докопаться можно и до фонарного столба”. Единственный аргумент, который не позволит припахать Ицмайлайфа больше чем на полчаса это то, что он должен готовить баню Томилову. Поэтому, друзьям снова приходится действовать в режиме цейтнота.

Без десяти шесть, увидев в окне шагающих на ужин курсантов, друзья выдвигаются на операцию. У входа в баню их уже ждёт Афоня, у которого совсем немного времени. Он должен помочь Киру быстро поставить на место трубу, после того, как в ней окажется Емеля. Отработанный приём с превращением лавки в лестницу занимает не больше минуты. Трубу, державшуюся на шести болтах сняли тоже быстро. Пока Кир с Афоней раскручивают болты и опускают на пол трубу, Емеля снимает форму и одевает старую изодранную афганку. Снятую с себя форму он аккуратно складывает в пакет, который Кир должен забрать с собой. Когда Емеля последний раз оглядывается перед тем, как залезть в трубу, которая может оказаться для него смертельной ловушкой, он кажется Киру похожим на Гагарина. Зелёная тряпичная шапка от афганки, чем то напоминает шлем космонавта, и Емеля по всем законам жанра должен сказать “Поехали!”. Емеля молчит, но его улыбка такая же обаятельная, как у Гагарина, говорит о том, что он готов выполнить задание и ничего не боится. Наверное он в детстве тоже, как и все мечтал стать космонавтом, и теперь его мечта частично исполняется в несколько извращённой форме.

Когда босые ноги Емели полностью исчезают в отверстии, Кир и Афоня устанавливают на место недостающий кусок трубы, прикручивают его на те же шесть болтов и бросив прощальный взгляд на трубу, в которой остался замурованный товарищ, покидают раздевалку.