Жнец - Лисина Александра - Страница 11

— Если сможешь сказать слово «хозяин», дам посмотреться.

— Уус-с-сь, — тихо, угрожающе прошипела кукла, однако на поднос уставилась с таким выражением, словно всерьез считала, что это — достойная награда за мучения.

— Сначала скажи.

— Хс-сь… хыс-с-а-а-ынс-с…

— Уже лучше, — довольно кивнула Марта, снова взмахнув подносом. — Но недостаточно хорошо. Еще раз!

Кукла раздраженно щелкнула костяшками и, наоборот, замолчала. Призраки, зачем-то вознамерившиеся научить ее разговаривать, заволновались. Я тоже не сразу понял, что происходит, но потом все-таки додумался потревожить поводок и замер, обнаружив, что единственной переполняющей Мелочь эмоцией была не злость или раздражение, а тихая обреченная тоска, граничащая с почти человеческим отчаянием.

Невольно вспомнив, как Мелочь восхищалась красивыми куклами в той лавчонке, я так же неожиданно осознал, что мой новый дух-служитель, хоть и не был живым в полном смысле этого слова, тоже умел понимать и чувствовать. Испытывать боль, радость, разочарование, страх… и вот такую слабую, похожую на детскую и совершенно не заметную постороннему глазу тоску, которая вот-вот грозила перейти в безысходность.

С досадой подумав, что упустил из виду этот момент, я распахнул двери и быстрым шагом прошел через всю столовую. Наклонившись над столом, в гробовом молчании подхватил Мелочь ладонью под брюхо. Так же молча забрал у растерянно отпрянувшей Марты поднос. Вернулся в кабинет. И, пристроив поднос на подоконнике так, чтобы в него было удобно смотреть, посадил куклу рядом.

— На. Любуйся. Больше тебя никто шантажировать не будет.

Не глядя на растерянно застывшую Мелочь, я так же быстро вышел, умылся и, только забравшись в постель, с некоторым опозданием сумел оформить в слова то странное чувство неправильности, которое ощутил сегодня в столовой.

Наши слабости — то уязвимое место, которое мы всеми силами стараемся утаить от врагов. Наши боль, страхи, сомнения и, конечно же, привычки, которые могут показаться окружающим странными или смешными. Слабости есть у всех. Так или иначе. Но если их увидит близкий человек, он никогда не будет смеяться или тыкать пальцем в лицо. Он смолчит, даже если посчитает наши чудачества забавными. Однако когда их пытаются использовать те, кто по идее должен прикрывать нам спину… это почти что предательство. Даже по отношению к нелепой, невесть как прибившейся к нам игрушке, по какому-то недоразумению решившей назвать меня хозяином.

Уже закрывая глаза, я ощутил осторожное прикосновение к поводку и робкую, похожую на первый весенний цветок, благодарность. И такую же неуверенную признательность, которую Мелочь, кажется, переживала впервые в жизни.

Я не стал от нее отстраняться. И не стал проверять, где именно устроилась на ночь моя необычная нечисть. Только подумал, что меня в свое время от отчаяния удержала именно рука учителя. Суровая, мозолистая и умеющая очень больно ранить… но лишь благодаря ей я сумел вырваться из окружившей меня стены безумия. И выкарабкался из той непроглядной Тьмы, куда меня так безжалостно столкнули.

— Арт, у нас ЧП! — с ходу заявил Йен, когда я следующим утром переступил порог его кабинета.

— Какое? Неужто мальчишку-герцога все-таки прибили?

— Тьфу на тебя, не каркай, — непритворно отшатнулся Норриди, при этом едва не навернувшись с новенького кресла. Судя по всему, оснащение Управления шло полным ходом, потому что, помимо кресла, в кабинете наконец-то появился нормальный стол, два шкафа и даже аккуратный диванчик для посетителей. — Нет, хвала Роду, мальчишка еще жив, но его пока не нашли. Зато у нас пропал второй маг. Девушка. И тоже светлая. Корн с самого ранья разослал уведомления во все участки и велел быть предельно внимательными.

Я закрыл дверь и сел на первый попавшийся стул.

— Так. Что за девушка? Откуда? Когда пропала?

— Обычная девушка, слегка за двадцать, незамужняя. — Покопавшись в бумагах, Йен выудил оттуда бланк приказа и приложенный к нему миниатюрный портретик. — Вот она. Три дня назад представилась в Регистрационной палате как леди Мелани Крит. Цель визита в столицу — поиск работы. Леди два с половиной года назад закончила учебу в Ривонской[1] магической академии по специальности «воздушная магия», какое-то время работала там секретарем, но недавно уволилась и решила перебраться в Алтир. Три дня назад заселилась в одну из комнат постоялого двора под названием «Щипаный гусь», а утром к завтраку не спустилась. И на следующий день не явилась тоже. Поскольку леди оплатила комнату на три дня вперед, то хозяин не забеспокоился и решил, что постоялица подыскала себе жилье получше. А его в известность не поставила, потому что… ну, потому что с господами магами всякое бывает. Тем не менее, когда сроки оплаты вышли и надо было сдавать комнату другому постояльцу, а леди Крит так и не объявилась, ему пришлось вызвать городскую стражу и взломать дверь. Все вещи леди находились внутри, однако ее самой нигде не оказалось. Дежурный маг зафиксировал наличие следов ауры исчезнувшей коллеги, но, как и в случае с племянником герцога, вестник смерти в Орден не прилетал.

— Очень интересно, — пробормотал я, рассматривая черно-белый, явно сделанный впопыхах портрет хорошенькой девицы в недорогом, но опрятном пальто. Наверняка его создали с помощью одного из следящих кристаллов, как те, что повсюду таскали с собой наши следователи. Очень уж после них характерный след оставался — три белые полоски в углу. — Что по этому поводу говорит Корн?

— Ничего вразумительного. Но есть предположение, что это дело рук умруна. В ГУССе не исключают, что тварь могла вернуться.

Я нахмурился.

Нет, исключено — баржу и все, что находилось поблизости, я очень качественно сжег. А перед этим так же качественно избавился от тел, которые нежить хотела использовать в качестве заготовок. Вряд ли в столице имелось еще одно гнездо, хотя, конечно, проверить не помешает.

— А вообще для умруна слишком уж место выбрано неудачное, — вдруг усомнился в выводах начальства Йен. — «Щипаный гусь», если верить Сеньке, находится где-то на южной окраине Алтира. И в этом районе нет ни одного здания с повышенным магическим фоном. Так что если это и был умрун, то похитил он леди где-то в другом месте. А с учетом того, что она приезжая и вряд ли отправилась бы в одиночку гулять по незнакомым улицам, предварительно не спросив у хозяина постоялого двора дорогу, эта версия видится мне маловероятной.

— От нас требуется что-то конкретное? — снова спросил я, поискав на столе Йена другие бумаги по пропавшей девушке, но ничего не нашел.

— Нет, — покачал головой Норриди. — С делом, как мне сообщили, работают люди Корна. От нас просят лишь оказать содействие в случае, если возникнет необходимость.

— Очень хорошо, — задумчиво отозвался я. — Тем более это не наш участок… кстати, а у тебя на сегодня запланированы какие-то выезды?

Норриди уныло вздохнул.

— Нет. Все тихо, как в могиле. Никто, как ни странно, не умирал, никуда не пропадал, и никого за эти дни даже не обокрали. Скукотища.

— Тогда, если не возражаешь, я займусь своими делами.

— Переговорник возьми, — безрадостно посоветовал Йен, когда я поднялся со стула и направился к выходу. — Вдруг что-нибудь случится и ты мне срочно понадобишься?

— Если понадоблюсь, Сеньку пришлешь.

— А вот не пришлю. У тебя там, оказывается, такие звери на воротах сидят, что я, может, не хочу рисковать жизнью сотрудников, которые попробуют до тебя докричаться. Да-да, — прищурился Норриди, когда я вопросительно приподнял брови. — Я на днях все-таки решил посмотреть, где ты теперь обитаешь, и знаешь… если б я раньше знал, что у тебя в столице такое жилье, я б, может, не переживал, уговаривая тебя сюда переехать!

— Я сам не знал, что оно у меня есть. А звери… звери теперь мои. И я не велел им убивать посторонних до тех пор, пока те не начнут выламывать ворота или швыряться атакующими заклинаниями.