Белла (ЛП) - Грэм Уинстон - Страница 25

— Вы живете в Труро?

— Сейчас я живу у моих кузенов в Придо-плейс.

— Тогда я бы посоветовал вам забыть о Труро, возможно, вы добьетесь больших успехов в Падстоу. Наш мир такой несовершенный!

Филип нервно вздрагивал от каждой колкости.

— Я выяснил, сэр, что в Труро действует около тридцати общественных колодцев, из которых берут питьевую воду большинство жителей города. Почти все обмельчали и загрязнились. Охотничье хозяйство Фобра держит своих собак, тридцать или сорок свор, около Карведраса, и они гадят прямо в канавы. Кожевенный завод Ферриса частично отвел воду ручья в свои ямы, так что он стал источником неописуемого загрязнения. В те же водостоки уборные сливают свои нечистоты, торговцы шерстью моют там свой товар, повсюду роются свиньи, а на иных улицах открыто испражняются дети...

— Я удивлен, как мы вообще еще живы!

— Выживают не все, сэр Джордж. В некоторых самых мрачных районах города — Гудвайвс-лейн, Каленик-стрит, в старых кварталах Пайдар-стрит люди страдают от холеры, оспы, тифа, кори и скарлатины...

— Все это входит в ваши новые должностные обязанности? Вот уж не знал, что в нашем герцогстве...

— О нет, сэр, никоим образом. Я пришел к вам исключительно как частное лицо.

— Это как-то относится к археологии? Гигиену вы тоже изучаете?

Филип снова приладил очки к носу.

— Простите, сэр, мне кажется, я зря трачу ваше время. Мне не следовало вас беспокоить. Но в среду на приеме я встретил доктора Бенну, и у нас состоялся серьезный разговор...

— Ага! Бенна! Он стал многовато на себя брать...

— Уверяю вас, это не он надоумил меня сюда прийти. Вовсе нет. Я первый заговорил о зловонии в городе, и он снабдил меня сведениями, которые я постарался проверить. Я и не подумал бы явиться к вам до тех пор, пока это не сделано.

— Моя жена знает о вашем визите?

— Нет, сэр. Кажется, она была на охоте почти всю эту неделю. Вы живете в основном в Кардью, но у вас есть этот замечательный дом в городе, и мне просто пришло в голову попросить вашего совета.

Джордж задумчиво изучал молодого человека и в конце-концов пришел к выводу, что тот может оказаться полезен. Он никогда еще не встречался с главой семьи, преподобным Чарльзом Придо-Брюном, который, был, очевидно, своего рода отшельником. И они в родстве с Глиннами из Глинна и Соулами из Пенриса.

— Иногда, — сказал Джордж, — города слишком быстро растут. Труро, в частности. Маленькие, большие — в любом случае, никто не планирует их развитие, они самостоятельно разрастаются год за годом. Кто станет это прогнозировать? Хотя возможно, когда-нибудь обществу это понадобится. Бедняки размножаются особенно быстро, а болезни — это природный способ ограничения численности населения. Невозможно привести весь мир в порядок. Может быть, и не всегда желательно...

— Конечно же, мы должны попытаться!

Джордж нахмурился.

— В этом мире недостаточно быть просто идеалистом.

— Нужно быть идеалистом-практиком.

— Вы явились учить меня?

— Вовсе нет, сэр Джордж. Я сейчас же ухожу. Благодарю, что потратили на меня время.

Капитан Придо поднялся — невероятно высокий, подтянутый и напряженный.

— Позвольте попросить вас об одолжении — не сообщайте леди Харриет о моем визите, — сказал он, подойдя к двери.

— Если настаиваете...

— Мне кажется, иногда она смеется надо мной.

Богатый банкир впервые ощутил приступ солидарности с этим человеком.

— Она над всеми смеется.

Филипа Придо переполняло разочарование. Хотелось пнуть что-нибудь или сломать. Ему было знакомо это состояние. Врач из Вест-Индии сказал военному суду, что Филип подвержен «приступам гнева», тем самым оправдывая его несдержанность. С тех пор Филип старался держать себя в руках и надеялся, что эти приступы пройдут, когда поблекнут воспоминания о резне при Ватерлоо.

Он свернул к постоялому двору «Бойцовый петух», находящемуся в переулке рядом с банком, и заказал там двойную порцию виски. Выпил его почти залпом, чувствуя, как виски обжигает горло. Заказал еще.

— Капитан Придо, не так ли?

Это был бледный, но привлекательный молодой человек, дорого, но неброско одетый, с черными, аккуратно подстриженными волосами, в бархатном плаще, заколотом золотой цепью.

— Да, это я.

— Вы меня не помните?

Филип надел очки, надеясь, что никто не заметит, как дрожат его пальцы.

— Я... припоминаю, что мы встречались, но у меня вылетело из головы и...

— Пол Келлоу. Мы познакомились на приеме в Кардью. Леди Харриет устроила вечер за картами.

— Ах да, точно. Здравствуйте.

— Заберите свое виски на этот стол. Похоже, в выборе спиртного у нас одинаковые предпочтения. Моя початая бутылка не выпита даже наполовину.

Они прошли под низким деревянным потолком и сели, Филип неуклюже пригнул одновременно колени и шею. Встреча его не обрадовала, но обижать знакомого не хотелось. Пол долил себе и доверху пополнил бокал Филипа.

— Видели утренние новости?

— Нет. Пару дней не читал газет.

— Вы остановились у Уорлегганов?

— Нет, разумеется. Обычно я живу у кузенов в Падстоу. Но эту ночь провел в «Красном льве».

— Не густо, — сказал Пол, пододвигая газету. — Вы не спросили, где живу я.

— Полагаю, вы житель Корнуолла, и ваш дом неподалеку. Ваша жена не была с вами в Кардью?

— Была.

Они наблюдали друг за другом. Филип отметил хорошее качество бренди. Но когда Пол снова подвинул ему бутылку, Филип завозился с очками и помотал головой.

— И где же вы живете, мистер Келлоу?

— В Трегони. Моя жена из семейства Темпл.

— Я плохо знаю Корнуолл, хотя у меня корнуольские корни. Ходил в школу Девона, где живет мой отец, потом сразу пошел в армию и полжизни провел за границей.

— Вы знаете Полдарков?

— Немного. Капитана Полдарка, погибшего. Он ведь служил в Оксфордширском полку? И еще майора Джеффри Чарльза Полдарка, который живет в родительском доме на северном побережье.

— И вы не знаете сэра Росса Полдарка, который тоже живет на северном побережье?

— Нет. Но много слышал о нем.

— Наверняка знакомы с его дочерью?

— Миссис... э-э-э... Каррингтон? Э-э-э... да.

— Стивен Каррингтон, ее покойный муж. Я был его лучшим другом.

— Надо же.

— Он скончался из-за несчастного случая. Мы были близкими друзьями. И с Джереми Полдарком. Тем самым, который погиб в Угумоне. Мы провернули кучу дел. Великая троица. Нарушали законы, так-то вот. Вы когда-нибудь нарушали закон, Филип?

Придо вдруг сообразил, что Пол пьет уже не первую бутылку бренди.

— Один раз точно.

— Скучаю по ним обоим. Оба были отличными друзьями. Прекрасными людьми. Мне их не хватает. Само собой, все это случилось задолго до моей женитьбы. Я временами погуливал. Ходил по краю.

— Даже так?

— Джереми любил мою сестру Дейзи. Собирался на ней жениться. Все уже было решено. А потом он встретил Кьюби Тревэнион, и все враз переменилось.

— Печально слышать. Но вы-то хоть счастливы в браке, надеюсь?

Пол невесело рассмеялся.

— Наверное, все мы прокляты. Как вы считаете, мы все прокляты, капитан Придо-Брюн?

— Меня зовут Придо. Это у моего кузена двойная фамилия. Почему вы считаете себя проклятым, мистер Келлоу?

— Из-за молодой жены... Могу ли я назвать ее молодой спустя почти три года брака? Мы с тестем ждем сына и наследника, которому решили дать двойную фамилию Темпл-Келлоу. Как вам это? — Пол допил бренди и налил еще. — Давай же, хватит тереть свои окуляры и выпей, как капитан драгунского полка, которым ты когда-то был...

Филип выпил бокал до дна и уставился на стройного и угрюмого собеседника.

— О чем ты пытаешься рассказать?

— Жена жаловалась на боли в бедре, и оно распухло, поэтому я в итоге послал за костоправом, Дэниэлом Бенной, у него приемлемая репутация для этой никчемной профессии. Он заявил, что у женщины двадцати двух лет золотушная опухоль, которая подлежит удалению!