Синий лед (СИ) - Ланской Георгий Александрович - Страница 21

Пожалуй, здесь было антиквариата поболее, чем внизу, и, если верить зрению и чутью, тутошние вещи оценивались не в пример выше. Удивляло другое: как можно было жить в такой обстановке, поскольку ничем человеческим здесь и не пахло, разве что чайник в кухне стоял вполне себе современный, электрический, соседствуя со старым, медным, непонятно для чего тут содержащимся. Обилие позолоты, тусклых зеркал и потертого бархата, глушившего любые звуки, превращало квартиру, просторную, с гигантскими квадратными комнатами и высокими потолками, в музей, салон старой куртизанки, декорацию к фильму, но только не в жилье старого вдовца.

Олжас заметил шефа, но подходить не стал, высматривая что-то на шкафу, затем подвинул стул, забрался на него и долго копался в выдвижном шкафчике, пока не слез оттуда с пустыми руками.

— Привет, — весело сказал Кирилл. Озабоченное лицо Олжаса его невероятно забавляло. — Чего нарыл?

— Ничего интересного, — скривился Устемиров. — Честно говоря, первое, что пришло в голову — Коростылев убийц впустил в квартиру, а уже оттуда они спустились в салон. Сигнализация отключена, скорее всего, так они и ушли. Но войти-то было нужно, верно? И через квартиру это было бы проще. Но тут дверь сейфовая, просто так не возьмешь, внешне ни следочка взлома, цепочка накинута, заперто на все замки. Если и открыл, то сам, а затем запер, либо они закрыли, чтоб следы замести, мол, снизу зашли, но я в этом смысла не вижу. К тому же внизу вроде бы в замке ковырялись.

— Ты в охранную фирму звонил?

— Звонил, сейчас тут еще осмотрюсь и сгоняю… Но по их словам, с сигнализации салон сняли глухой ночью. Время зафиксировано.

— Там только код набрать необходимо, или звонок клиента тоже нужен?

— Только код. Охранники божатся, что с сигнализации салон сняли ночью и больше не ставили.

Кирилл заглянул в прихожую.

— А эта дверь на сигналке?

— Эта тоже, но вот ее ни вчера, ни сегодня на охрану не сдавали. Да и вообще я так думаю, что старичок ее только на момент отъезда ставил на сигнализацию. Надо подробности узнать. Хата, конечно, богатая, чистый музей. Но вроде тут ничего не взяли. Бардак средний, наверняка сам хозяин копался. На пальцы все, конечно, надо взять…

Кирилл бегло покопался в записных книжках, валяющихся на столе, переворошил кучу визиток, уселся и, задрав голову к потолку, произнес:

— Странно.

Олжас тоже поглядел на потолок, нахмурился и осведомился:

— Почему?

— Дверь наверх была открыта, — пояснил Кирилл. — Если обнесли салон, почему не обнести хату? Тут есть что-нибудь ценное? Не мебель, я имею в виду, не все эти барроко и рококо. То, что можно легко прихватить.

Олжас развел руками.

— Шеф, я же не разбираюсь, но по мне, это барахло больших денег стоит, для ценителей, конечно. В вазе деньги, тысяч десять, под бельем кошелек нашел там еще примерно столько же, плюс кредитки. А в кабинете сейф, нетронутый, запертый, на кодовом замке. Надо бы открыть, глянуть. Деньги на виду лежали, но их не тронули. Нет, скорее всего, грабителей тут не было.

С этим трудно было спорить. Внизу салон перевернули вверх дном, в квартире же был относительный порядок. Сомнительно, что здесь налетчикам пришлось работать осторожнее, но кто знает? Кирилл глянул на окна, вдруг неизвестные проникли через форточки, пошарили в квартире, пока хозяин спал, затем спустились вниз, и уже там были застигнуты врасплох?.. Хотя нет, вряд ли, слишком сложно.

— Очень интересно, — раздосадовано протянул Кирилл. — Чего же они не тронули квартиру?

— Может, не успели? — предположил Олжас. — Чистили салон, а тут хозяин спустился. Они ему по башке тюкнули, и бежать.

— Скорее всего. Откуда только код сигнализации узнали? Кто сказал?

— Девица, например… Эта, Анжелика, — уверенно предположил Олжас. — Протасов ее, правда, спрашивал, она насмерть стоит — код никому не говорила, но кто ж ее знает? И соврать могла.

— И как он тебе? — полюбопытствовал Кирилл.

— Протасов-то? — Олжас скривился, сделал такое лицо, словно хотел сплюнуть, да вовремя спохватился. — Да не особо, если честно. Я с ним работал пару раз. Зануда, и очень себе на уме, типа самый умный. Ни с кем не считается, и оперов гоняет почем зря. Никто его не любит, но терпят. Он в главке кому-то из вышестоящих не то сват, не то брат. А еще говорят, у нас в Казахстане кумовство.

— Ты уже эмигрировал с исторической родины, так что пример лишний, — веско заметил Кирилл и строго спросил: — Есть еще что-нибудь интересное?

— Ничего такого. Хотел контакты Коростылева отработать, но Протасов меня отправил сюда. Единственное, что успел узнать, накануне в салон приходила бывшая ученица покойного — некая Александра Ковалевская.

— Вот как?

Всплывшее имя старой знакомой заставило Кирилла вздрогнуть.

Саша Ковалевская пару лет назад крепко попортила крови, выясняя подробности убийства своего деда. Если быть точнее, кровь попортили Шмелев и Быстрова, которые с завидным постоянством впутывались в расследования Кирилла, умудряясь делать выводы, основываясь на каких-то диких фактах и предположениях. То, что за весьма короткое время в двух разных расследованиях Кириллу приходилось столкнуться и с Ковалевской и с этим околокриминальным дуэтом совершенно не нравилось.

Олжас о мрачных мыслях начальства не подозревал, потому продолжил бодро.

— Да, Анжелика сказала. Не понял зачем, какой-то был личный вопрос. Теперь вот еще ее придется устанавливать. Думаю спуститься сейчас и спросить. Тем более экспертов надо сюда направить, пусть тут отпечатки снимут, ну и, может тайники поищут. Глядишь, и сейф откроют.

— Не надо никого устанавливать, — хмуро произнес Кирилл. — Знаю я Ковалевскую. Она неподалеку работает, так что я сейчас сам ей позвоню.

Александра Ковалевская, которой удалось дозвониться с третьего раза, да и то через секретариат, игнорируя приглушенный ужас в шепотке секретарши, прибежала сразу, благо музей был в двух кварталах, ойкнула, глядя на тело на полу, позеленела и вроде даже подумала рухнуть в обморок, но потом взяла себя в руки. Кирилл провел ее внутрь, глядя, как она, высоко поднимая ноги словно цапля, старается перешагивать через валяющиеся на полу черепки. Ее большие темные глаза раненой оленихи смотрели на кавардак с ужасом. Усадив ее за стол Кирилл торопливо записал паспортные данные, не доверив это действо Протасову. Тот вертелся рядом с гримасой неудовольствия, но Кириллу было наплевать. Бегать савраской по его милости, когда время уже упущено, Миронов не собирался, не мальчик уже. Записывая Сашины показания, Кирилл бросал на нее быстрые взгляды.

Изменилась, красавица. Щеки слегка округлились, и волосы отрастила до плеч. Выглядит хорошо, даже отлично. Неудивительно, что у Шмелева в свое время крыша поехала. И чего у них там не сложилось?

Вспомнив, что чертушка имеет привычку появляться незваным, Кирилл торопливо отогнал мысли о Никите (еще только репортеров тут не хватало!) и быстро спросил:

— Саш, вчера у Коростылева что делала?

Она метнула испуганный взгляд на тело, которое уже собирались уносить. Медики с сухим хрустом раскатывали по полу черный пластик. Выглядело это кошмарно даже для подготовленного человека, а Саша явно была не такой. Анжелика, отправленная на составление описи похищенного, тихо завыла. Саша оглянулась на подругу, сглотнула и, срывающимся голосом произнесла:

— Меня директор отправил, хотел вымолить у Якова Семеновича экспертизу… Хотя, нет, экспертиза — неверная формулировка. Скорее, консультацию.

— Вымолить? — встрял Протасов. Саша закивала и грустно пояснила:

— У них были очень сложные отношения последние пару лет. Яков Семенович — признанный авторитет, но предпочел оставить госслужбу, салон открыл, и — самое трагичное для его бывших коллег — стал зарабатывать деньги. На это всегда косо смотрят, осуждают, ну и… всякое такое. Сазонов, директор музея нашего, когда-то с Яковом Семеновичем работал, вместе радели за историческое наследие страны, а потом вот… такое предательство ради денег. У нас многие Коростылева осуждали. Но когда нужна была консультация или экспертиза все равно бежали к нему. Яков Семенович обладает… обладал… уникальными знаниями, особенно касающихся иконописи. У него просто чутье было, как у собаки или экстрасенса, никто не мог его превзойти. Делать заключения официально он не мог, государственную лицензию так и не получил, поэтому все экспонаты приходилось таскать к нему нелегально, ну, или просить его прийти, проверить. Каждый раз это были цирковые номера. Чаще всего это поручали мне или Лиде Ворониной, она тоже у него училась и знала, как Коростылева улестить, но недавно она уволилась. Так что умолять Якова Семеновича пошла я. Директор слезно просил, Сашенька, сходи, уговори…