Три Ха-Ха (СИ) - Вежда Юлия - Страница 28

Не смыкая до утра глаз, проводив отдохнуть вымотанную последними событиями Калинку, глядя как мерно дышит Тиззей во сне и мысленно послав пожелание спокойной ночи Адриану, я просто думала. Обо всем. Например, я не понимала, за что меня подвергла проклятью Алай. Эта эльфийка не была дурой, ее отличало хладнокровье и пытливость. Ну не глупо ли обречь на смерть запрещенным проклятьем человека на глазах у множества свидетелей? Надо либо не иметь тормозов, чтобы поддаться жгучей ненависти, либо быть самоубийцей. Я, конечно, не копалась в ее голове, но думается, что подставлять и себя и весь свой клан ради сомнительной затеи, эта фаворитка гонки за богатую добычу вряд ли бы осмелилась. Что-то здесь сомнительно пахнет чьим-то сторонним вмешательством. Это тайна, которую мне просто жизненно необходимо выведать. Еще один момент меня сильно смущал. Эхом в голове звучали слова Адриана. Те, что я услышала при избавлении от черной жижи:

— Проклясть альва может только альв, с остальным можно бороться!

Кто же тогда проклял принца, если никто не может снять с него проклятье вот уже много лет? Видимо мы не единственные альвы. Есть кто-то еще. И не связан ли этот кто-то с желанием меня убить? Вопросы, вопросы, вопросы. И все без ответов. Пока.

Дворцовые тайны не останутся теперь без пристального внимания, когда дело касается моей безопасности и безопасности друзей. Больше я точно не могу себе позволить быть беспечной. Теперь у меня есть задачи и цели. Я быстро учусь на ошибках, чтобы впредь их не допускать! Я дойду до конца в этом дурацком отборе и сразу покину это место, но только основательно во всем разобравшись. Трепещите эльфы, я иду!

ВИОЛЕТТА.

Ночь была бессонной. Утро застало в пути. Но я не спешила отправляться на отдых. Пожелав спокойного сна, отправила Тиззея в комнаты, его дело отдыхать и восстанавливаться, ведь у него нет способности альва быстро приходить в норму. Простилась с любимым долгим и сладким поцелуем.

Дальше мой путь продолжился к дворцовому озеру. Разогрев тело быстрыми гребками, вернув уму и мышцам гибкость и подвижность, разбудила принца просьбой прийти со мной на встречу.

И Адриан конечно пришел, сонный и непривычно растрепанный. Ну просто няшка, а не образец эльфийской коронованной знати. Не то что он был небрежно одет, нет, просто волосы не уложены в строгую косу и яркие глаза немного затуманены. Вы когда-нибудь видели шикарного красивого блондина с распущенными, длинными, ниже спины, волосами? И я не видела до сих пор. И хоть влюблена в не менее красивого мужчину, но не закрывать же глаза на прекрасное рядом с собой.

Разбуженный мной принц спешил, чувствуя мое смятение. Поэтому и появился передо мной в таком виде — с расческой в руках и вопросом в кошачьих зеленых глазах. Я могла бы, конечно, поговорить с ним и мысленно, но накатившая нервная разрядка, дала о себе знать. Я же не железная. Требовалось плечо, и не Калинкино, ей тоже следовало отдохнуть. Адрианово подошло в самый раз.

Теплая озерная вода принимала крупные соленые слезы, те, что пропускала изрядно подмоченная рубашка младшего наследника. Вот картинка со стороны. Сладкая парочка тесно сплелась в объятьях на заре второго солнца, стоя по колено в озерной воде. Романтика, блин. Именно эта мысль и заставила меня перестать лить крокодильи слезки и заняться делами. Оторвавшись от красивого и, за короткое время ставшего каким-то родным, тела, я, воспользовавшись протянутым платком, решительно вцепилась в расческу. Рутинная работа по плетению кос всегда меня успокаивала. Делать прически я любила и получалось у меня отлично. Если бы не поступление на юрфак, то из меня бы вышел хороший парихмахер. Обалдевший принц сидел на бережку и молчал.

Управилась я с его густой шевелюрой минут за тридцать. Успев при этом полностью успокоиться.

— Знаешь, — проговорил-таки в моей голове Адриан, — к волосам мужчины может прикасаться только мать, невеста, жена или сестра.

— Ну, с этим мы, помоему, давно разобрались и никаких изменений с тех пор не произошло. Ты мой друг и брат по духу, — откликнулась я возвращая расческу.

— Что есть, то есть. Ты стала для меня родней собственных братьев.

— Чуть позднее я обязательно попрошу тебя рассказать о твоем ближайшем окружении. Ведь исходя из прежних слов, проклятье над тобой совершил альв, кто-то другой этого просто не смог бы сделать. Тем более, что твой Дар уже проснулся и ты можешь им пользоваться.

— Я не знаю всех его граний, ведь меня никто ничему не учил. Я все узнаю из книг, но мне не хватает практики. Я с удовольствием отправился бы с тобой в Академию. Вот только меня там никто не воспримет всерьез.

— Мы отыщем того, кто проклял тебя и вместе уедем учиться. Но сначало, нам надо поговорить с Алай. Нужно узнать, кто хотел моей смерти. Седьмое чувство во мне просто вопит, что если мы уцепимся за эту ниточку, то распутаем весь этот чертов клубок.

— Ты хочешь навестить Алай в тюрьме?

— Да.

— Тогда сейчас самое время. Скоро будет смена караулов во дворце и тюрьме тоже. У нас будет минут десять на небольшую беседу.

— Тогда идем и начнем наше расследование.

Подземными тоннелями мы добрались до нужного нам места без проблем, если не считать свисающих с нас клочков паутины, да пропылившейся насквозь одежды. Прижавшись к стене, мы слушали перекличку узников стражами, пытаясь определить примерное местоположение осужденной девушки.

Завершив утренний обход, стража удалилась на пересменку, а мы тихонько проникли в коридор. Принц призвал на помощь маленькие струйки ветра, которые через замочные скважины проникали к заключенным, а возвращаясь принимали очертания узника. Одна из них оказалась женской. Так мы обнаружили нужную нам дверь. Проблем с ключами не возникло, потому что они мирно весели рядом со столом охраны. Глупо, но на всех камерах стояли одинаковые стандартные замки, сделанные из специального сплава, который не поддавался магическому отпиранию. Нам даже не пришлось подбирать ключ под замочную скважину, что позволило съэкономить время для беседы.

Камера Алай была довольно уютным помещением с искуственным освещением, удобной кроватью, письменным столом и комодом для хранения личных вещей. Место окна было задрапировано красивым гобеленом с вышитым на нем пейзажем. Ничего общего с сырыми казематами и пыточными земного Средневековья.

Нашему приходу Алай ничуть не удивилась. Лишь заняла сидячее положение на кровати, кивком указав нам на лавку неподалеку. На ее лице расплылась кривая усмешка, чуть испортив идеальные черты лица.

— Я знала, что ты придешь, если выживешь. Рада, что это так. Не буду спрашивать, как тебе удалось избежать смерти. Всегда считала, что простушкой ты только прикидываешься.

Взгляд ее упал на Адриана. Тень удивления скользнула в глазах, загасив усмешку. Склонившись в шутовском церемонном поклоне, Алай быстро выпрямилась и вновь уселась на койку.

— Спрашивайте, раз пришли.

— Зачем? — задала я свой вопрос. Алай оценила его красткость подробным ответом.

— Все просто. Черная смерть была изобретена моим кланом. Мои предки умели ее обуздывать и применять. Некогда нас боялись и чевствовали. Потом все изменилось. Проклятие и наш клан объявили вне закона. Казни подверглись все главы рода. Нас остались считанные единицы, которые были сосланы на самые окраины порубежья. На границу с проклятыми, как и мы, драконами. Видимо в надежде, что род окончательно захиреет и изничтожится в невыносимых условиях для жизни. Но мы выжили, окрепли и размножились. За долгие столетия реабилитировали себя честным служением на границе. И, о чудо! Одна из дочерей клана была избрана в число невест, для высокопоставленного жениха. Этот шанс мы не могли упустить. И я боролась в отборе всеми доступными мне способами.

Перехватив мой осененный догадкой взгляд, Алай подтвердила:

— Да! Это я поставила тебе ту подножку на балу. Ты не заметила меня, но зато отлично разглядел Король. Он ничего не стал делать тогда, но прислал с посыльным приказ о применении против тебя Черной смерти. Мне было указано место и время, где следовало это сделать. Вот и все. Этот приказ до сих пор со мной.