Муза для чудовища (СИ) - Ли Марина - Страница 58

— До вечера, моя хорошая…

Вот же гад… ревнивый. Теперь веcь отдел сплетничать будет, потому что больше всего на свете мои музы любят почесать языками, а тут такая благодатная почва!

Иан вышел, плечом потеснив незнакомого мне мужчину и бросив на Чи-Чи высокомерный взгляд, впрочем, муз ничегo такого не заметил, он глупо улыбался во все свои, по-мoему, сорок шесть белоснежных зубов, а когда Джеро исчез в коридоре, воскликнул радостно:

— Агаш, тебя можно поздравить? Ты больше не последняя девственница эротики?

Убью!

— Чико, — я поднялась с диванчика, едва удержавшись от того, чтобы толкнуть ногой журнальный столик с остатками нашего обеда, — присядь тут где-нибудь, пока я уважаемому ару насчет тендера объясню… Вы ведь от аты Аэдо, я не ошиблась?

— Ошиблась, по-моему, только кузина Ио, когда полагала, что вы всё ещё свободны, — протянул незнакомец, а Чи-Чи громко заржал. (Я его даже взгляда не удостоила. Пока.) Молча вручила ару-строителю распечатку по тендеру и сообщила, что готовые предложения начинаю принимать со среды и включительно по первое мая, когда и сообщу своё решение относительно того, кто будет заниматься ремонтом литературного общежития. А когда очередной представитель рода Эрато удалился, благожелательно посмотрела на развалившегося в кресле для посетителей муза и нежно пропела:

— Чико, замечательно, что ты зашёл… Я как раз сегодня ночью закончила над твоим черновиком работать.

Муз заметно побледнел и подтянулся.

— Всё тақ плохо? — несчастным голосом спросил он.

— Ну, почему, — я бросила на зубоскала злорадный взгляд и вытащила из нижнего ящика стола ярко-красную папку, на которой золотыми буквами было выведено слово «Перлы», — кое-что достойно сборника «Убейте меня, если я когда-нибудь так напишу». Милый, когда я давеча рассказывала о насекомых в различных частях тела героини твоей подопечной, то не имела в виду, что надо заменить слово «мурашки» на слово «гормоны». Чи-Чи, это же… неприлично!

Я опустила глаза к исписанной мелким шрифтом странице и довольным голосом процитировала:

— «Гормоны, радостно подпрыгивая, пустились разводить огoнь в неположенных местах»… Не гормоны, а скауты какие-то… Значок за дальний поход, значок за отличную стрельбу, значок за разведение огня в неположенном месте… — Чико крякнул и бросил на меня злобный взгляд, а я… а не надо было ржать и насчёт моей девственности плоские шутки отпускать! — Или вот ещё, тоже очень хорошо: «Тёмные, почти чёрные глаза нависли надо мной, и я испуганно выдохнула»… Немудрено испугаться. Я бы сама в штаны наложила, если б надо мной чьи-то глаза нависли.

Чико поморщился и выдохнул:

— Не пойму я тебя, Агатка. Бабы после секса обычно такие мягкие, а ты… колючая, как помесь броненoсца с дикобразом…

«Вoт ничему же людей жизнь не учит!» — тоскливo подумала я и вернулась к разбору полётов, который в конечном счёте таки вылился в избиение младенцев. А потому что нечего стерву злить. А уж смущать — так вообще опасно для жизни.

Следующие несколько дней моя жизнь была ровной и, пожалуй, даже спокойной.

Ата Αэда прислала пакет документов, в котором говорилось, что меня повышают с сотого аж до восьмидесятого ранга. У девчат в бухгалтерии чуть глаза от удивления не полопались. Ну и, ясное дело, уже на следующий день вся Эротика жужжала о том, что свободная арита Вертинская, оказывается, та еще штучка. И первого палача под себя подгребла, и милашку Инга ублажить не забыла. С чего бы иначе её таким повышением облагодетельствовали? Ни для кого не секрет, как Ио Αэда трясется над своим единственным сыночком. Тому и просить не надо было за любовницу, мать и сама обо всём догадалась.

Меня все эти сплетни только смешили, и я даже не пыталась бороться за своё честное имя, разумно предположив, что порядочные люди во всю эту чушь не поверят, а непорядочные… Да плевать я на них хотела с выcокой колокольни.

Тем более что и времени слушать сплетни у меня особо не было — не после того, как в «Архитектурном вестнике» вышла статья о том, что я (с благословения высокого начальства) объявила тендер на ремонт общежития литераторов. Нас с Даниёй просто засыпали предложениями, к каждому из которых прилагалась или шоколадка с букетом цветов (не лилий!), или коробка конфет без букетика.

— Хоть бы колбасы какой прислали, — ворчала вечно худеющая Дашка. — Или пива. А то у меня от этого шоколада изжога!

Именно количество желающих заработать на таком большом проекте натолкнуло меня на одну мысль. Сто двадцать восемь комнат, плюс душевые с туалетами, плюс кухня, плюс коридор и ряд административных помещений (которые до ремонта эксплуатировались исключительно Жанной Ивановной, простые смертные ары и аты с аритами к ним доступа не имели), четыре холла, выход на чёрную лестницу, миниатюрный балкон для курения и прочая, и прочая… В общем, как ни крути, работа предстояла огромная. Соответственно, и деньги выделялись немалые. И, если быть до конца откровенной, мне было немного страшно отдавать всю эту кучу, не постесняюсь этого слова, бабок в одни руки.

Желающих подключиться к ремонтным работам, как я уже сказала, было немало, аж тридцать два человека. И когда Дашка, тоскливо перебирая заявки — все предложения были совершенно восхитительны, и выбрать какое-то одно просто не представлялось возможным, — заметила, что хоть всех, мол, бери, как раз каждому по четыре комнаты, меня и осенило:

— Надо конкурс устроить! Пусть каждый из участников отремонтирует по комнате…

— За свой счёт! — проявила азиатскую хитрость арита Сахипова, а я, усмехнувшись, покачала головой и продолжила:

—… за счет оргаңизатора ремонта. А компетентное жюри, — где я возьму компетентное жюри, я не знала, но была уверена, что по ходу дела что-нибудь обязательно придумается, — выберет лучшего, кому и достанется ремонт всего остального… Кстати, там тоже можно будет розыгрыш устроить. Кому-то отдать коридор, а кому-то кухню и душевые.

Дашка ахнула и, зашелестев бумагами, взмолилась:

— Вот! Вот ему давай душевые отдадим! Он предлагает обустроить душевые сауной и миниатюрным бассейном…

— Ио Аэда мне голову оторвёт, — мягко возразила я. — Просили же, без мрамора и золотых унитазов.

Дашка грустно покивала головой, но я по глазам видела, что от идеи с бассейном она пока отказываться не планирует. После того, как Иан сводил нас с соседкой на Γарри Поттера, беднягу просто заклинило на бассейнах. И я не могла её в этом винить. В своей прежней жизни, еще до «Олимпа», мне приходилось сталкиваться с очень богатыми людьми, которые за один ужин тратили больше денег, чем я за месяц. Но тогда это не воспринималось так… так остро. Так болезненно… Не знaю, может быть, всё дело в пространственном ограничении. Один миллионер в масштабах целого огромного мира вообще не смотрелся на фоне термального бассейна в квартале для местной элиты.

Кроме всего прочего я продолжала работать в «Эротике». Теперь, когда с повышением ранга изменилось и жалование, на жизнь я стала смотреть гораздо веселее, и необходимость немедленно раскрыть карты и признаться всем, КАК именно я могу работать, временно отпала. Но это ни коим образом не касалось желания найти и прижать к ногтю ара Ингвара Эрато, который полностью ушёл в подпольe. В отделе поговаривали, что это я его так затра… то есть, залюбила, конечно… что он даже на работу забил и вот уже почти три недели выполняет все свои обязанности офлайн. Будь я на месте аты Аэды, я бы такого работничка уволила бы к чёртовой бабушке…

— Не уволила бы, — фыркал Иан, который взял за правило каждый день заваливаться ко мне в кабинет с коробками, полными вкуснейшей азиатской еды, — он же сын её. Я на тебя посмотрю, когда сама мамой станешь…

— Вот ещё! — возмущалась я. То ли из-за того, что ар сомневался в моей принципиальности, то ли из-за слов о моём будущем материнстве.