Холмы (ЛП) - Филдинг Ким - Страница 7

- Обопрись на меня, если почувствуешь слабость, - велел он. – Не перенапрягайся. Ноги у тебя еще слишком чувствительные, и мне жаль, что не нашлось для тебя обуви.

Энитану так не терпелось увидеть хоть что-нибудь, кроме опостылевших четырех стен, что он был бы рад прогуляться даже по раскаленным углям, но вслух этого произносить не стал. Осторожно, шаг за шагом, он переставлял ноги, пока наконец не достиг выхода, и затаил дыхание, ожидая, пока Риг откроет дверь.

Энинан ожидал чего-то в корне отличного от Города. Это же Холмы, в конце концов. Но ничто не могло бы подготовить его к тому, что он увидел.

- Деревья! – воскликнул он.

Конечно, в городе кое-где были деревья, но все низкорослые, чахлые и высажены в строгом порядке. У его семьи в саду росло четыре штуки, и Минна всегда очень гордилась этим фактом. У семей побогаче деревьев было больше. В разбросанных по городу парках нанятые Советом работники тщательно нянчились с растущими там деревьями – поливали, обрезали и со страстной одержимость обследовали на предмет вредителей и болезней.

А здесь… Деревья возвышались так, что у Энитана закружилась голова. Они были выше самых высоких зданий в городе. Стволы многих из них были такими толстыми, что они с Ригом вряд ли бы смогли вдвоем обхватить руками. Деревья, с исполосованной трещинами корой и обильной зеленой игловидной листвой, не высаженные ровными рядами или аккуратными квадратами, казались случайно разбросанными гигантской рукой. Они простирались насколько хватало глаз. Растущие у основания стволов кустарники самых разных оттенков зеленого окружали пышные ковры опавших листьев. И высоко над всем этим – светло-серое небо.

Ошарашенный Энитан не сразу сообразил, что Риг стоит позади в дверном проеме, страхуя на случай падения.

- Я же говорил, что дрова – не проблема.

- Но… Как?

- Это лес. Таким он был всегда.

Когда Энитан был маленьким мальчиком, он слышал рассказ о том, как боги создали людей. История утверждала, что в то время деревья были повсюду. Весь мир – один сплошной лес. Но люди размножались и вырубали деревья, чтобы освободить место для города, и настолько возгордились своим умом, что боги наказали их, послав им на головы ядовитое облако, убившее все деревья и оставившее после себя лишь голую землю и бесконечные травяные поля Рич. Месть – страшная штука.

Риг легонько сжал плечо Энитана.

- Ты собираешься выходить? Или будешь тут стоять, пока не свалишься?

- Выхожу.

Два осторожных шага, и Энитан оказался снаружи, его ноги слегка погрузились в мягкую землю. Головокружение не прекратилось, и Риг взял его под локоть и направил к поваленному дереву. Энитан сел на ствол, убедившись, что подол рубахи убережет задницу от царапин.

Риг сел рядом и уставился в небо.

- Облака становятся плотнее, - обеспокоенно произнес он.

- Это проблема?

- Иногда они опускаются ниже, и туман ложится на землю. Это… Опасно.

Энитан смутно припоминал слова Рига о тумане, когда Энитан еще был слеп и думал, что его держит в плену демон.

- Почему?

- Ты и так знаешь. Он очень едкий. Деревья могут выжить, птицы и животные прячутся в дупла и норы. Но если он коснется человеческой кожи… - он рассеянно потер изуродованную щеку, прежде чем взглянуть на Энитана. – Тебе повезло. В день, когда ты упал, облака истончились, и ты недолго пробыл в них. Именно поэтому ты и выжил.

Энитан совсем не чувствовал себя счастливчиком, но все равно кивнул.

- А что делаешь ты, когда опускается туман?

- Что и все мы. Мы наглухо запираемся в домах и ждем, когда он уйдет. Это редко длится больше одного-двух дней, - его лицо ожесточилось. – Иногда туман спускается быстрей, чем ожидалось. Люди гибнут, если не успевают вовремя найти укрытие.

Понятно, что Минна не имела никакого отношения к туману, но Энитан все равно винил ее в этом. Если бы она занималась своими делами, он бы никогда не попал в ситуацию, где ему грозит опасностью какая-то странная хрень. В городе тумана не бывало – ни смертельного, ни обычного. А за исключением краткого зимнего периода в несколько недель, в городе все время светило солнце – настолько ярко, что в середине дня те, кто мог себе это позволить, дремали в затененных помещениях. А бедняки, вынужденные работать, как он подозревал, страдали под его лучами.

И словно крошечное, горькое семечко проросло у Энитана в голове.

- Здесь всегда облака?

Риг покосился на него.

- Обычно, да. Иногда они исчезают примерно на день. Но…

- Что?

- Ничего, - Риг оценивающе посмотрел на Энитана.

Синяя птица с длинным хвостом слетела с ближайшей ветки, испугав Энитана. Она приземлилась на землю рядом с ними, вздернула голову и каркнула.

- Жадный говнюк, - засмеялся Риг. – Сегодня для тебя крошек нет.

- Ты его кормишь?

- Случается, - Риг слегка покраснел. – Когда остаются корочки. Ему нравятся и кое-какие фрукты, а еще зерно.

Птицы в городе были, как правило, уродливые, грязные и жили на помойках. И никто их не подкармливал. Энитану стало интересно, привлекала ли Рига птица своей красотой или просто была для него маленькой, но компанией.

- Почему ты живешь один? – брякнул Энитан, не подумав. – Разве ты не скучаешь по людям?

- Люди из деревни приходят сюда раз в месяц, приносят еду и другие припасы. И кстати, будут здесь со дня на день. Обычно они остаются, по меньшей мере, на ночь. И это те, кого я лечил.

Понятнее не стало. Каждый год из города изгоняются не меньше десятка женщин и мужчин, и если верить Ригу, многие из них не переживают падения к Холмам. Энитану трудно было представить себе такую глушь. В городе он большую часть бодрствования проводил с друзьями, а многие из них составляли ему компанию и во время сна. В тех редких случаях, когда он обнаруживал себя в одиночестве, всего лишь требовалось дойти до «Бенну Клаб» или еще какого-нибудь часто посещаемого заведения. Или просто прогуляться по улице. Там и утром, и вечером, в любое время толклись люди. А если положение становилось по-настоящему отчаянным, у семьи всегда имелся небольшой штат прислуги.

Но сейчас он нахмурился, припомнив роль этой самой прислуги в предательстве Минны. Они свидетельствовали против него, заявляя, что Энитан часто ругался с отцом в последние недели до его смерти. Двое слуг сообщили, что в ночь смерти отца, видели Энитана прячущегося в кухне, а позже в прихожей.

Возможно, в одиночестве все-таки есть кое-какие преимущества.

Риг слегка напугал Энитана, положив руку ему на плечо.

- На первый раз достаточно. Давай вернемся внутрь.

Энитан не стал спорить. Краткая интерлюдия вымотала его, и на обратном пути он опирался на руку Рига.

Позднее тем же вечером дремоту Энитана прервал тихий звук плещущейся воды. Хижина была тускло освещена, свет мерцающих углей не достигал глубоко затененных углов. Риг, одетый только в набедренную повязку, стоял у очага, повернувшись к Энитану широкой спиной и водя тряпкой по руке. Он был поистине великолепен – тяжелые кости, перекатывающиеся мышцы, подсвеченная оранжевым огнем очага кожа. Ноги, напомнившие Энитану стволы деревьев. Только слегка вьющиеся на затылке волосы добавляли ему некоторой уязвимости, напоминая Энитану, что Риг все-таки всего лишь человек.

Когда Риг слегка повернулся, чтобы сполоснуть тряпку в котелке, Энитан едва не ахнул. Шрамы задевали не только лицо. Оказалось, что они охватывали все плечо и предплечье со стороны изуродованной щеки, а также бедро и икру.

Должно быть почувствовав взгляд, Риг оглянулся и вздохнул.

- Неприятно, да?

Но Энитан думал вовсе не об этом.

- Они болят?

Риг ответил не сразу, видимо, удивленный вопросом.

- Не очень и не всегда. Большинство нервных окончаний на поверхности кожи были повреждены, и это даже хорошо. Но мне приходится быть осторожным. Я могу порезаться и даже не заметить.

- Расскажешь, что произошло?

- Туман.

И похоже, на этом объяснения закончились. Риг отвернулся и закончил мытье, повесил тряпку на крючок, выплеснул воду из котелка за дверь. И только поставив котелок на полку, он снова взглянул на Энитана.