Белый тигр (СИ) - Василенко Владимир Сергеевич - Страница 29

Ну, игроков ликаны и так не особо-то жаловали, просто раньше была возможность договориться и даже получить у них положительную репутацию. Но то, что они теперь стали вассалами Зверобоев – это уже ни в какие ворота не лезет.

– Я никогда не думала, что кому-нибудь удастся склонить ликанов, – с болью в голосе рассказывала Ильва. – И склонились мы не перед силой, а перед коварством врагов. Наш конунг – в их руках, и любое наше непослушание отражается на нем.

– Они грозятся убить его?

– Если бы! Уверена, что смерть для Пеплогрива была бы самым достойным выходом. Лучше, чем бесконечные пытки, которые лишь унижают настоящего воина. Он умер бы, а Девана вернула бы его к жизни. Не совсем такого, как прежде, но вернула бы.

– И вы не пробовали отбить его у Зверобоев?

Тут Ильва уже натурально зарычала, причем так гортанно и раскатисто, что я невольно отпрянул.

– В этом вся и беда, чужак, – выдавила она, наконец. – Клан раскололся. Кто-то, как я, готов отомстить кровью за кровь. Раз Зверобои не чтят древних договоров – то и мы должны прийти прямо к ним в логово и взять своё. Но не все думают так же. Старейшины медлят.

– Почему?

– Они говорят, что мы все равно не знаем, где держат Пеплогрива. Эйнар Сломанный клык, наш лучший разведчик, две луны пробыл во владениях Зверобоев, но так и не нашел его. Он выяснил лишь, что Зверобои передали вождя Красным капюшонам, а те увезли его куда-то в недра Двуглавой горы. А оттуда не возвращаются.

– Может, вам тогда избрать нового конунга?

Ильва зыркнула на меня так, что я понял, что и тут сморозил какую-то глупость.

– Пеплогрив жив! То есть… мне хочется в это верить. И старейшинам, видимо, тоже. Поэтому Ральф, Ингольф и другие Седые волки ждут. Им нужно знамение Деваны, которое подскажет, что нам делать.

Удобная позиция, ничего не скажешь. Этак можно ждать, пока на Ледяном хребте рак не свистнет.

Но и похитителям Пеплогрива надо отдать должное. Если бы они убили вожака – он бы просто воскрес снова, как и любой ключевой персонаж в Артаре. Но вот на случай похищения разработчики, похоже, не прописали ликанам четких инструкций. И те попали в некую логическую ловушку. Жив Пеплогрив или уже мертв – нельзя утверждать наверняка. Ликан Шредингера, черт побери. А без него клан обезглавлен и не может действовать сообща.

И тут, как в случае с Золотым шершнем – явно чувствуется рука игрока. Неписям до такого не додуматься. Тут действует кто-то, кто отлично знает слабые места игровой механики.

– А что это за история о том, что сам Саавар велит Зверобоям не пускать чужаков во Фроствальд?

– Ходят слухи, что кровавый бог является Кулаку во плоти и являет им свою волю.

– Кулак?

– Так называют главарей Зверобоев. Это пятеро братьев, и они неразлучны, как пальцы одной руки. Зверобои вообще редко собираются все вместе. Чаще они разделены на отряды, каждым из которых командует кто-то из братьев. Ньеки Большой – старший из них. Но самый сильный и многочисленный отряд – у Зигерда Указующего. Младший брат, Сколдер Мизинец, наоборот, действует в одиночку, но голос имеет наравне со старшими. Он очень сильный шаман, и говорят, что именно ему Саавар явился первому.

– И где засели эти братцы-кролики? В логове рядом с башней Тенептиц?

– Ньеки и Зигерд обычно там, вместе со своими людьми. А вот Бренн Средний и Фрорк Безымянный в последнее время мотаются по всеми Фроствальду, устраивают со своими головорезами облавы на чужаков… И ищут меня.

– Почему ты сбежала из дома?

– Я настаивала на том, что нам нужно попытаться освободить Пеплогрива. Даже если мы не знаем точно, где он – всегда можно вырвать нужные сведения силой. Или заставить врагов умыться кровью за то, что они сделали.

– Резонно.

– Но мои речи показались слишком дерзкими, – невесело улыбнулась Ильва. – И, увы, не только Зверобоям, но и некоторым из Седых волков.

– Неужели тебя выдали бы врагам?

– Я не стала дожидаться этого.

Дальше разговор как-то не ладился. Я пробовал выведать у Ильвы еще хоть что-нибудь о таинственных Красных капюшонах, но она не смогла мне рассказать ничего больше. Ни одного имени, ни одного символа, ни одной отличительной способности, кроме общей детали гардероба. Эти странные чужаки все, как один, носят глубокие капюшоны, не дающие толком рассмотреть лицо. Конечно, не ярко-красные, а этакие багровые, как запекшаяся кровь.

Ну, хоть какая-то зацепка. Хотя сильно сомневаюсь, что ее удастся раскрутить.

Нога у Ильвы постепенно заживала – не так быстро, как у игрока, но все же через пару-тройку часов она смогла обходиться без моей помощи и лишь хромала при ходьбе. Мы шли, почти не останавливаясь, лишь пару раз перекусывали. Стряпня Отилии девушке весьма понравилась, а после нескольких изрядных глотков медовухи у нее и взгляд стал куда добрее.

Сама девушка тоже пыталась расспрашивать меня о том, зачем я явился во Фроствальд. Но у меня было заготовлено отличное алиби. Даже особо врать не пришлось.

– Я держу путь к Двуглавой горе. Это часть моего монашеского паломничества. В недрах горы я надеюсь овладеть стихией Металла.

– Не лучшее время ты выбрал для этого, Мангуст, – покачала она головой.

В пути мы почти не встречали опасностей. Ильва оказалась права – волки обходили нас стороной, чуя истинную хозяйку этих мест. На кого-то покрупнее, слава богам, тоже не нарвались. Пару раз пришлось отбиваться от фростлингов, но уж вдвоем-то это не составило большого труда.

Больше препятствий чинила сама природа. То нам пришлось карабкаться на заиндевелую отвесную скалу (иначе, как объяснила Ильва, пришлось бы делать огромный крюк, чтобы обогнуть её). То, наоборот, осторожно спускаться по крутому склону в очередную низину. То пробираться через дремучие заросли, протискиваясь в узкие лазейки между огромными валунами и стволами деревьев. Довелось нам и переправиться через реку по прозрачному, опасно потрескивающему под нашим весом льду. Ликанка рассказала, что, несмотря на лютые морозы, реки во Фроствальде не замерзают навсегда, ибо берут свое начало у Двуглавой горы, и воды в них подогреваются Огненным жерлом. Лед часто срывает и уносит вниз по течению. Утонуть я не боялся – у меня есть Водное дыхание. Но купаться в такую погоду совсем не хотелось. Так что, когда лед начинал прогибаться подо мной и расходиться паутиной трещин, я слушался окрика Ильвы и плюхался на пузо, чтобы преодолеть опасный участок ползком.

Мы шли, и шли, и шли. Я понемногу начал терять счет и времени, и пройденному расстоянию. Сверялся изредка с картой, но там отмечалось лишь мое текущее местоположение, а новых меток на карту не добавлялось. Да и ориентироваться мне здесь было сложно – вокруг одни леса, льды и скалы, лишь изредка попадаются признаки цивилизации – полуразрушенные статуи, огрызки мостов, какие-то отдельно стоящие столбы с выбитыми на них рунами. Некоторые, похоже, были построены алантами, остальные – местными.

Больше всего мне помогла с ориентирами Ильва. Она куда точнее, чем Отилия, указала местоположение ближайших трех капищ Саавара, а также отметила на карте Громовую Кузню и еще пару алантских руин. Удалось мне выведать у нее и расположение Варгхаллана, цитадели ликанов. Она была далеко на северо-востоке, и даже если бы мы двигались прямо к ней, то, боюсь, не успели бы до конца игровой сессии. Однако мы направлялись совсем не туда, а забирали все дальше к северу, углубляясь в чащу.

Погода портилась, и хотя до заката было еще далеко, вокруг сгустились сумерки. Снова поднялась метель и, хоть деревья частично защищали от порывов ветра, мало все равно не казалось. К тому же ветер был какой-то заколдованный – как ни отворачивайся, все равно получишь свою порцию колючего снега в лицо. Мы и разговоры в итоге прекратили вовсе – мне надоело постоянно отплевываться, морщиться и прислушиваться к словам собеседницы, еле различимым за гудением ветра и скрипом ветвей.

Сама Ильва, кажется, вообще не замечала непогоды и даже не отворачивала лицо от летящего снега. Ее русые волосы серебрились коркой инея, а глаза казались блестящими кусочками прозрачного льда. Рана все еще давала о себе знать – девушка по-прежнему немного припадала на левую ногу. Но в остальном движения ее были уверены и грациозны. По-своему грациозны, конечно. Она уж точно не была изящной дамой – скорее опасной хищницей. Но именно это сочетание грубоватой красоты и опасности завораживало. В этом она мне напомнила Кату.