Белый тигр (СИ) - Василенко Владимир Сергеевич - Страница 49

Я уселся в своем убежище, устроившись так, чтобы основание переносного менгира, закрепленного за спиной, встало на пол. Меня уже здорово достало таскать эту штуку – не столько из-за веса, сколько из-за громоздкости. Даже мелькнула мысль установить ее прямо здесь, но решил все-таки отойти подальше от менгира. Если уж играешь против Красных капюшонов, то надо и самому становиться параноиком.

Запустил Медитацию – не для того, чтобы обновить баффы, а чтобы прислушаться получше к происходящему вокруг и попытаться сориентироваться.

По первым впечатлениям даже не было похоже, что я оказался в пещере. Совершенно не было ощущения замкнутого пространства – подземелье было таким огромным, что потолок и дальние стены терялись в полутьме. Да и вообще, судя по тому, что вырисовывалось у меня в голове, пока я внимал течению Ци, это было такое подземелье, у которого внутри были свои подземелья. Ну, знаете, это как огромный грузовик, который перевозит грузовики, которые перевозят легковые машины.

Та глубокая пропасть, что в десятке метров от меня – это центральный кратер вулкана. Этакая огромная вертикальная шахта, пронизывающая гору насквозь. От жерла кратера во все стороны отходят другие пустоты, разного размера и формы. Увы, видел я их весьма смутно, если вообще можно применить слово «видел». Да и на мою карту эти сведения не переносились, для этого надо дотопать туда ножками. Но все же хотя бы общее впечатление было очень полезно составить. Это куда лучше, чем шастать по этим пещерам вслепую. Теперь понятно хотя бы, какой здесь главный ориентир. Это Огненное жерло. Оно уходит на сотни метров в глубину. Чем ниже спускаешься, тем будет жарче – там, внизу, полыхает целое море стихии Огня. Похоже, дремлющая лава.

Но самое главное – я сходу почувствовал расположение некоторых ключевых точек. Засек два пульсирующих Источника чистой Ци и два места, ощущавшихся по-другому – примерно как тот малый алтарь Металла на склоне, только куда мощнее. Скорее всего, это и есть те самые железные крипты, о которых говорил бакхо. До остальных семи мое чутье попросту не дотягивается. Они наверняка рассредоточены по всем внутренностям горы, и на их поиски уйдет много часов, а то и дней. Никто же не заботится об удобстве логистики для бедного монаха. Наоборот, монах должен страдать.

Я постарался получше запомнить путь к ближайшей крипте – она была строго подо мной, метрах в трехстах. Вторая – еще ниже и где-то на противоположной стороне жерла. Оставалось только найти способ спуститься.

Двигался я осторожно, прислушиваясь к каждому шороху. Но шорохов этих было столько, что вскоре пришлось махнуть на них рукой. Акустика в этих пещерах была своеобразная – эхо отражало звуки от стен, иногда разнося их далеко вдоль центрального жерла, а иногда, наоборот, будто бы гася об стены. Где-то капала вода, где-то что-то шипело, где-то лязгало, где-то ухало и шуршало, и источники большинства этих звуков сходу определить было нереально.

А вот с освещением дела обстояли куда лучше, чем я ожидал. Я думал, придется большую часть пути блуждать в потемках, поскольку зажигать факелы было бы неразумно – слишком демаскирует. Но здесь, в глубинах горы, сформировалась целая экосистема, для которой свет, как и для верхнего мира, был важной частью. Повсюду были россыпи светящихся конусовидных грибов или лишайников, свисающих со стен, будто спутанные гирлянды. То и дело под ноги попадались обломки алантских кристаллов-светильников, сохранившие часть своего заряда и дающие пятна рассеянного бледного света. Кое-где в скале зияли проломы и трещины, ведущие прямо наружу, и из них лился солнечный свет. В общем, ориентироваться было вполне реально, особенно когда глаза привыкли к полумраку. Самое главное – быть осторожнее там, где залегают глубокие черные тени, ибо там запросто могли скрываться глубокие трещины в скале.

Впрочем, трещины – еще куда ни шло. Куда хуже были те, кто мог засесть в этих трещинах.

Когда я услышал позади себя шуршание где-то на уровне пола, то поначалу подумал, что ко мне приближается парочка здоровенных крыс. Однако, забегая немного вперед, скажу, что этих хвостатых тварей мне за все мои скитания по этим подземельям так и не встретилось. Видно, тот редкий случай, когда среда обитания слишком сурова даже для таких признанных гуру выживания.

Честно говоря, я бы предпочел крыс. Потому что то, что вылезло на меня из темноты, вызывало куда большее отвращение. Длинное, сегментированное, как у сколопендры, туловище, в передней части вспучившееся бесформенным горбом. Белесый хитиновый панцирь, несколько пар тощих, но явно сильных конечностей, покрытых короткими, как у пилы, острыми зубчиками. Приблизившись ко мне на расстояние пары метров, зверюга взвилась вверх, изогнулась латинской буквой S и явила мне широкую, сплошь усеянную мелкими зубами пасть на уровне моей груди. Происходило это все абсолютно беззвучно, если не считать шороха скользящего по камням пуза твари и дробного цоканья множества острых лап.

Получив посохом прямо в хлебало, сороконожка-переросток даже не пискнула – похоже, у нее вообще не было предусмотрено никакого голосового аппарата. И, судя по ее поведению, боли она тоже не чувствовала. Зато сочащаяся у нее из пасти зеленоватая жижица мне очень не нравилась. Даже если не ядовитая – запачкаться в ней не хотелось.

Я, перехватив посох покрепче обеими руками, выкрутил несколько «восьмерок», атакуя сколопендру то одним его концом, то другим. Окованные металлом навершия посоха с влажным хрустом врубались в белесую плоть, правда, пока не причиняя особого вреда. Тварь лишь моталась из стороны в сторону от ударов, но упорно перла на меня. Я отшагнул в сторону, уворачиваясь от ее выпада, и хлестнул её по задней части головы. Или, скорее, головогруди. Или головогорба? Кажется, наконец, вмазал по какому-то важному органу, потому что сколопендра хрипло булькнула и потеряла равновесие. Я добавил еще пару ударов по твердым лапам, метя в суставы, а когда удалось окончательно обездвижить цель – добавил прицельно по голове. Светящийся шарик Ци выскользнул из трупа быстро, будто поплавок, и тут же потянулся ко мне.

Порадоваться победе я толком не успел – к тому времени на меня из темноты лезло еще с полдюжины таких сороконожек, а за ними, кажется, маячило еще столько же. Пришлось отступать, отмахиваясь посохом. Тратить заряды на это ползающее недоразумение не хотелось – наверняка они мне еще понадобятся для сражений с куда более серьезными противниками. Однако через пару минут стало понятно, что тварей становится слишком много. Я что, умудрился какое-то их гнездо растревожить? Или просто они тут расплодились сверх нормы, поскольку прореживать их популяцию некому?

Я отступал вглубь темного туннеля и неизвестность, ожидающая меня за спиной, нервировала меня еще больше, чем стая напирающих на меня многоножек. Так что, заняв удобную позицию в небольшой нише за поворотом туннеля, я решил уйти в глухую оборону. Окружить они меня здесь не могли, да и друг другу в тесном туннеле начали изрядно мешать. Только три-четыре особи могли одновременно нападать на меня, остальным приходилось тесниться позади.

Как учил меня Бао, я постарался отринуть все эмоции. Страх – в первую очередь, тем более, что я и так не особо боялся. Брезгливость – вслед за ним. Сомнения – прочь, они размягчают твой разум, подтачивая его, будто термиты деревянную балку. Следить за движениями противников, за ритмом собственных ударов, наращивать темп, ловить бреши в обороне…

Хрясть! Хрясть! Бамс! Самыми громкими звуками в этой жутковатой безмолвной битве были удары моего посоха. Бесцветные многоножки приближались, атаковали и умирали, так и не издавая ни звука. А вот я, признаться, разок неслабо орнул, когда одна из них цапнула-таки меня пониже колена. Как я и опасался, зеленоватая слюна их оказалась жгучей, как кислота, а небольшие, но острые клыки легко прошили сапог вместе с меховой оторочкой.

Но удачная позиция и наработанная в тренировках с Бао техника ударов посохом сделали свое дело – через несколько минут у моих ног высилась целая гора мерзких белесых трупов. Наверняка опытный охотник и мастер свежевания набрал бы с них каких-нибудь ценных ингредиентов, но мне и прикасаться-то к ним было противно, так что я просто собрал Ци и поспешил дальше.