Белый тигр (СИ) - Василенко Владимир Сергеевич - Страница 79

Кристина обиженно хмыкнула, и я улыбнулся еще шире. Ну, конечно! Она ведь неуловимая и хитрая Эдж, которая сама любит обводить других вокруг пальца. И ей совсем не нравится быть в роли обманутой.

– Все не так плохо. Я за эти недели, что пробыла с Капюшонами, очень здорово прокачалась. И большинство вещей, которые я добыла, остались при мне.

– Ну что ж, рад за тебя.

– Я думаю, и остальных не сильно притеснили. Да, отправили нас всех в бан на недельку. Но это мелочи. Вот кто огреб по полной – так это Сколдер. И поделом ему. У меня, правда, до сих пор в голове не укладывается, как он умудрился все это провернуть. Игрок, который втерся в доверие к целой фракции неписей… Тем более таких свирепых, как Зверобои…

– Он не обычный игрок. Молчун все-таки вытряс кое-какую информацию по своим каналам. Сколдер – один из бывших сотрудников NGG. Вирт-дизайнер. То есть один из людей, которые непосредственно создавали Артар. Его уволили с большим скандалом незадолго до выхода игры. Из-за чего – не удалось выяснить. Но он, похоже, заранее был готов к такому исходу. И приготовил лазеечку специально для себя.

– Как это?

– Он специализировался на поведенческих настройках неписей и на лоре, то есть всяких легендах, взаимоотношениях между фракциями. В общем, больше сценарист, чем дизайнер.

– И он прописал для себя теплое местечко в клане Зверобоев?

– Угу. Какое-то там пророчество о потерянном брате племени, который станет голосом Саавара. По сути, прописал небольшую квестовую линейку, и только он знал, как ее запустить. Создал соответствующего персонажа сразу после старта сервера и отправился во Фроствальд. Там быстро окреп под защитой Зверобоев и принялся плести свою паутину.

– Вот ведь хитрожопый!

– Мягко сказано! Теперь админы подчищают за ним хвосты. Но они сами пока не представляют, что Сколдер успел наворотить, пока работал вирт-дизайнером. Вряд ли он ограничился тем, что создал себе заначку для быстрой прокачки своего персонажа. И специализация у него такая, что его воздействие сложно отследить. Возможно, он вообще под весь Артар подложил этакую бомбу замедленного действия, но сами разработчики не смогут ее найти, пока она не рванет. Есть подозрения, что все эти сбои в поведении неписей – это его рук дело.

– Да уж, – покачала головой Кристина. – Артар ведь – такая огромная махина. И сколько проблем из-за одного дизайнера.

– Угу. Человеческий фактор, во всей красе.

– Ну, я думаю, разберутся. Это уже не наша забота.

– Тоже верно.

– Так чего ты тогда грузишься по этому поводу?

– Да я не только по этому. Говорю же – пытаюсь придумать, как тебя оправдать перед Псами.

– Пфф! Да плевать я на них хотела, Стас! Мне и этих Капюшонов за глаза хватило. Я теперь точно буду сама по себе. Только так можно делать только, что сам хочешь. Тебе вот не надоело быть на побегушках у Молчуна?

– Я на особом положении, ты же знаешь.

– Ну да, ну да, – улыбнулась она. – Ты Пес, но на длинном поводке. Не особо-то большая разница, по-моему. Все равно ведь по его заданиям бегаешь вместо того, чтобы заниматься своими делами.

– Да нет, в последние дни как раз сосредоточился на своих делах. Классовый квест.

– Все еще торчишь в подземельях под Двуглавой горой?

– О да. Надеюсь, осталось недолго. Хотя…

Подробно рассказывать Кристине о своих похождениях мне не хотелось, да ей и самой это было не особо интересно. Но в мыслях я и правда постоянно возвращался к Двуглавой горе.

Последнюю из восьми малых крипт я отыскал в окрестностях Ледяного жерла. Называлась она Крипта серебряных игл и, увы, пройти ее сходу не получилось.

Впервые войдя в нее, я надолго остановился у входа, не решаясь двигаться дальше. Крипта представляла собой длинную промерзшую пещеру с гладким, как столешница, ледяным полом. Светящийся глиф, открывающий доступ к очередному умению, призывно горел на ее дальней стене – этакий свет в конце туннеля. Больше здесь ничего не было – гладкий пол, голые неровные стены, покрытые изморозью.

В чем подвох, я понял, только попробовав приблизиться к глифу. Высоко над головой, скрытые в полутьме, зависли тысячи острых ледяных сосулек, многие размером с доброе копье. И стоило мне двинуться вперед, как эти снаряды захрустели, задрожали, а потом начали срываться вниз.

Казалось бы, сосулька – не великая опасность. Однако если она падает с высоты десяти метров – это уже куда серьезнее. А если их множество, и они острые, как наконечники стрел – то эти куски льда уже ни в чем не уступают железным клинкам.

В ту первую попытку я попытался преодолеть этот длиннющий коридор нахрапом, понадеявшись на скорость. В теории выглядело красиво – рвануть вперед изо всех сил, так, чтобы падающие сосульки разбивались в шаге позади, не обращать внимания на мелкие раны и следить лишь за тем, чтобы не попасться под крупный снаряд. На практике же я оказался погребен под грудой острых ледяных обломков, не преодолев и четверти пути.

Вторая и третья попытки лишь закрепили мою неудачу. Я пробовал пробежаться, держась у самой стены. Рассчитывал, что большая часть сосулек будет падать ближе к центру коридора. Но те, кто придумал это испытание, для таких грамотеев, как я, подготовили особый подарок – вдоль стен с потолка падали целые ледяные плиты, скользя по стенкам, как ножи гильотины по направляющим полозьям. Увернуться от них было нереально – меня просто смело этой плитой и унесло прямо под град острых ледяных пик.

В третий раз я пытался красться – медленно, осторожно, продвигаясь вперед буквально по сантиметру, постоянно прислушиваясь к похрустывающему над головой льду. Продвинуться удалось чуть дальше, но исход все равно был прежним. Холодные пики, кажется, срывались с потолка сами собой, реагируя на мое появление, и неважно было, насколько тихо я двигаюсь.

Каждая неудачная попытка оборачивалась для меня реальной смертью с отбросом к менгиру, посмертным баффом и снятием двух процентов от всех характеристик. Плюс еще и дополнительные штрафы за несколько смертей подряд. Если бы я продолжал дальше в том же духе, то с каждой смертью терял бы все больше. Чтобы свести к минимуму этот ущерб, мне пришлось делать между попытками перерыв не меньше пары часов, и в это время выслеживать и убивать какую-нибудь местную живность. Возвращал, таким образом, часть потерянного опыта и сбрасывал штрафной таймер. Ну, а самое главное – выпускал пар, чтобы успокоиться перед очередной попыткой.

Я бы, может, даже вовсе забросил освоение школы Металла, если бы не то, что я узнал от Джанджи Хэ о Хрустальном пути. Моя бредовая идея насчет того, чтобы стать мастером всех стихий, оказывается, не столь уж бредовая. Просто это самая амбициозная цель, которую только может поставить перед собой боевой монах Артара. И я уже, сам того не подозревая, оказался на полпути к ней. Теперь уже глупо сворачивать. Даже несмотря на то, что испытания школы Металла больше походят на изощренные издевательства.

Предприняв четвертую попытку – увы, тоже неудачную – я, наконец, нащупал решение проблемы. Льдины срывались с потолка вовсе не из-за вибрации, создаваемой моими шагами. Но и самонаводящимися они не были. Они падали каждый раз одинаково, и можно было подобрать такой маршрут и скорость движения, которые позволили бы преодолеть весь туннель невредимым. Вот только найти этот путь можно было только методом проб и ошибок. Ну, либо потрясающего везения.

Мне пришлось действовать первым способом, причем пробы были мучительными и напряженными, а ошибки обходились дорого. Зато сложно описать те эмоции, которые я испытал, когда в последнем рывке все-таки достиг финиша. Меня здорово зацепило по пути, острые льдины рассекли кожу на спине, плече, бедре, и я кое-как доковылял до глифа, истекая кровью. Но я был жив, а к глифу рвался так, что, кажется, даже если бы мне отгрызли ноги и руки – я бы дополз до него, извиваясь, как червяк.

И умение, доставшееся мне таким трудом, стоило того.