Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15 (СИ) - Батчер Джим - Страница 23

Я вернулся на свое место и, подобрав носовой платок, потеребил его в руках. Злобный Бьянкин взгляд опустился на него, и она снова нервно облизнулась, только на этот раз язык был человеческим.

— Итак, расскажите мне про Дженнифер и Томми Томма, — попросил я.

Она с горькой улыбкой мотнула головой.

— Я могу рассказать только то, что уже говорила полиции. Я не знаю, кто их убил.

— Ну же, Бьянка. Нам нечего таить друг от друга. Мы оба не принадлежим к миру смертных.

Она сдвинула брови, от чего лицо ее сделалось еще более сердитым.

— Нет. Ты единственный в этом городе, умения которого достаточно, чтобы навести такие чары. Если это не твоих рук дело, не знаю, чьих еще.

— Разве у вас нет врагов? Кого-нибудь, желающего произвести на вас впечатление?

В уголках ее губ проявились едва заметные горькие черточки — не улыбка, но что-то очень к ней близкое.

— Конечно есть. Но никому из них не удалось бы того, что произошло с Томми и Дженни, — она побарабанила пальцами по столу, оставив на полированной поверхности царапины от ногтей. — Я не имею привычки оставлять кого-либо, столь опасного, в живых. По крайней мере, до сих пор не имела.

Я сел и нахмурился, изо всех сил стараясь не показать ей, как мне страшно.

— Откуда вы знаете Томми Томма?

Она пожала фарфоровыми плечами.

— Вы, должно быть, считаете его, мистер Дрезден, простым громилой Джонни Марконе. Но на деле он был тонким и внимательным человеком. Он всегда хорошо обращался со своими женщинами. Он относился к ним как к настоящим людям, — взгляд ее, не поднимаясь, скользил по сторонам. — Как к разумным существам. Я вообще не заключаю сделку с клиентом, если не уверена в том, что он джентльмен, но Томми выгодно отличался от большинства. Мы с ним познакомились много лет назад, в другом месте. Я всегда следила за тем, чтобы о нем заботились, когда он хотел провести вечер в обществе.

Она кивнула своим мыслям; лицо ее оставалось бесстрастным, только ногти оставили на столешнице несколько новых царапин.

— Скажите, он встречался с кем-нибудь на постоянной основе? Кто-нибудь, с кем он разговаривал, кто знал что-нибудь о его жизни?

Бьянка отрицательно покачала головой.

— Нет, — ответила она, но тут же нахмурилась.

Не сводя с нее глаз, я как бы невзначай дотронулся пальцем до платка. Взгляд ее метнулся к нему, потом уставился мне в лицо.

Я не моргнул. Я встретил ее бездонный взгляд и скривил рот в легкой ухмылке, будто у меня имелось в запасе что-то еще, что-то пострашнее на случай, если она снова бросится на меня. Я увидел ее гнев, ее ярость и, на мгновение заглянув вглубь, увидел их источник. Ее бесило то, что я увидел ее истинное обличье; ее страшило и оскорбляло то, что я сорвал всю ее маскировку, обнажив прячущуюся под ней тварь. И теперь она боялась, что я смогу срывать эту маску и дальше.

Больше всего на свете Бьянка хотела быть красивой. А сегодня я разрушил эту ее иллюзию. Я пошатнул этот ее маленький позолоченный мирок. И я мог не сомневаться: она наверняка не простит мне этого.

Она вздрогнула и отвела взгляд, разъяренная и напуганная одновременно, так что я не успел заглянуть глубже — и она в меня тоже.

— Если бы я не дала тебе слово, Дрезден, — прошептала она, — я бы убила тебя сию же минуту.

— Это было бы неразумно, — заметил я, стараясь говорить как можно тверже и увереннее. — Вы же знаете, как рискованно играть со смертными проклятиями чародея. Вам есть что терять, Бьянка. И даже если вам удастся убрать меня, можете смело спорить на свою хорошенькую задницу, что я утащу вас в ад вместе с собой.

Она застыла, потом склонила голову набок и разжала кулаки. Это была тихая, горькая капитуляция. Она отвернулась, но я успел заметить, как по щеке ее скатилась слеза.

Я заставил плакать вампира. Вот класс. Я ощущал себя натуральным супергероем. Гарри Дрезден, сокрушитель сердец нечисти.

— Есть один человек, который может знать что-то, — сказала она, и на этот раз ее потрясающий голос прозвучал глухо, бесцветно, безжизненно. — У меня работала одна женщина. Линда Рэндалл. Они с Дженнифер выезжали по вызову вдвоем, когда клиент хотел чего-нибудь такого. Они дружили.

— Где она сейчас, — спросил я.

— Работает шофером у кого-то. У какой-то богатой пары, которой нужна прислуга, способная не только мыть окна. В любом случае, она была не из тех, кого я предпочитаю держать при себе. Кажется, у Дженнифер был ее телефон. Я постараюсь, чтобы кто-нибудь нашел его для вас, мистер Дрезден, — она произнесла мое имя так, будто оно было горьким или ядовитым. Можно сказать, выплюнула.

— Спасибо. Вы очень добры, — я тоже старался говорить нейтральным, казенным тоном. Официальность и старый, добрый блеф — вот и все, что удерживало ее от моего горла.

Она тоже не двигалась с места, держа свои очевидные эмоции под контролем, когда снова посмотрела на меня. Взгляд ее задержался на моем горле, застыл, потом глаза ее расширились. Выражение лица оставалось абсолютно, нечеловечески неподвижным.

Я напрягся. Не просто напрягся, а собрался как стальная пружина. Я исчерпал запас своих уловок и орудий. Стоило ей снова напасть на меня — и мне нечем было бы защититься. Оставался, конечно, эликсир, но я вряд ли успел бы выпить его прежде, чем она разорвала бы меня на части. Чтобы не дрожать, я крепко вцепился в подлокотники кресла. Не выказывай страха. Не беги. Стоит мне побежать, и она инстинктивно бросится вдогонку...

— У вас кровь идет, мистер Дрезден, — прошептала она.

Очень медленно я поднял руку к горлу, к месту, где она оцарапала меня ногтями. На кончиках пальцев осталась кровь.

Бьянка все не сводила с меня взгляда. Язык ее снова облизнул губы.

— Прикройте ее, — шепнула она, и изо рта ее вырвался странный, мяукающий звук. — Да прикройте же, Дрезден!

Я взял со стола платок и прижал его к горлу. Бьянка медленно зажмурилась и отвернулась, пригнувшись. Она не вставала.

— Уходите, — сказала она. — Уходите. Сейчас придет Пола. Чуть позже я вышлю ее к воротам с телефоном.

Я встал и пошел к выходу, но, сделав несколько шагов, остановился и оглянулся. Зная, что таится под этой великолепной маской, я не мог удержаться от еще одного взгляда на нее. Лицо ее исказилось от желания.

— Уходите! — всхлипнула Бьянка голосом, перехваченным яростью, голодом и еще каким-то неведомым мне чувством. — Уходите и не думайте, что я забуду этот вечер. Не надейтесь, что я оставлю вам это просто так.

Дверь отворилась, и в библиотеку вошла молодая женщина с прямыми волосами, которая встречала меня у входа. Она прошла мимо меня, скользнув по мне взглядом, и опустилась на колени рядом с Бьянкой. Я решил, что это и есть Пола.

Пола пробормотала что-то так тихо, что я не расслышал и осторожно отвела рукой волосы у Бьянки с лица. Потом расстегнула рукав своей блузки, закатала его выше локтя и приложила запястье к Бьянкиным губам.

Я хорошо разглядел то, что случилось потом. Мелькнул Бьянкин язык — длинный, розовый, липкий — и оставил на руке у Полы полосу блестящей слюны. От этого прикосновения Пола вздрогнула, и дыхание ее участилось. Сквозь тонкую ткань блузки видно было, как отвердели ее соски, и она медленно запрокинула голову назад. Глаза маслянисто заблестели как у только что принявшего дозу наркомана.

Бьянкины клыки удлинились на глазах и полоснули по бледной, нежной коже Полы. Блеснула кровь. Язык Бьянки замелькал быстро-быстро, слизывая кровь, едва только та успевала появиться. Темные Бьянкины глаза сощурились, оставаясь далекими, безучастными. Пола стонала и ахала от наслаждения; по телу ее пробегала дрожь.

Меня замутило, и я шаг за шагом попятился к двери, не решаясь повернуться к ним спиной. Пола медленно соскользнула на пол. Сознание явно покидало ее, но она продолжала испытывать наслаждение. Бьянка сползла следом за ней. В облике ее не оставалось больше ничего женственного, один животный голод и только. А может, это только я видел под маской из плоти похожую на нетопыря тварь, жадно лакающую кровь Полы.