Здравствуй, ледяной принц! (СИ) - Валентеева Ольга - Страница 30

— То есть, дверь взломали? — Насторожился Сержант.

— Нет, не думаю. Иначе был бы шум, а тут просто легкий шорох — и огонь.

— Хорошо, это уже установит экспертиза. Пожар уже ликвидирован. Я бы советовал вам забрать документы и деньги, а затем мы запечатаем дверь.

— Да, сейчас. — Я кивала, до конца не понимая, что происходит. Наверх пришлось подниматься по ступенькам — лифт остановили. На лестничной площадке галдели соседи, которым тоже только разрешили вернуться в их квартиры. А моя зияла выжженной прихожей. Но дальше огонь почему-то не пошел, будто что-то остановило. Я коснулась обугленной стены, и на пальцах остались синие кристаллы. Это был не лед, потому что не таял, но что-то похожее. Винтер…

Я могла представить, что здесь произошло, что скрывалось за рубленными фразами ледяного принца. Винтер сражался до последнего — и сумел-таки остановить пламя, остальное довершили пожарные. Глупое сердце снова сбилось с ритма и понеслось галопом. Вин-вин-вин…

Достала из шкафа сумку. Как во сне, кинула в неё одежду на пару дней, документы, банковские карты. Все? Все. Дверь закрыли за моей спиной, чтобы продолжить расследование уже завтра. А пока опечатали квартиру.

— Поджог, — услышала я, проходя мимо пожарных. — К гадалке не ходи. Наверное, напугать хотели.

Напугать? Если бы не Винтер, моя квартира превратилась бы в головешки. А может, и квартиры соседей тоже. Нам всем сегодня повезло, только у этого везения могла быть слишком высокая цена. Я спустилась на первый этаж. Винтер разговаривал с фельдшером. Тот протянул ему листок — наверное, с названием мази или лекарств. Спросил что-то, Вин отрицательно качнул головой.

— Здравствуйте, — подошла я ближе. — Я — Алена, его жена.

— Здравствуйте, — доброжелательно улыбнулся фельдшер. — Вашему мужу повезло, Алена. Можно сказать, отделался испугом. Ожоги на руках неопасны, скоро заживут. Я выписал мазь, наносите три раза в день и постарайтесь не мочить повязки. Если вдруг будет сильно болеть, обратитесь в больницу.

— Хорошо, спасибо, доктор.

— Не за что, берегите мужа.

Как же его уберечь, если даже дома оставить нельзя? Но я промолчала. В том, что случилось, не было вины Винтера. А вот о своих подозрениях я завтра полиции расскажу. Мы договорились, что с утра с Винтером придем в участок, да и с квартирой надо будет что-то решать, когда закончат экспертизу. Голова кружилась. Я вцепилась в локоть Винтера.

— Где мы будем ночевать? — слишком спокойно, как для человека, пережившего пожар, спросил он.

— Поедем в городскую квартиру родителей. Они на выходные никогда в ней не остаются, да и в будние не так часто. Идем.

Винтер не спорил. Он молча сел в автомобиль, а я еле сдерживалась, чтобы не расплакаться. Нет, нельзя. Если он молчит, это еще не значит, что все в порядке. И мои слезы сделают только хуже. Поэтому я держалась. Поговорим, когда прибудем на место. Тем более что ехать всего десять минут. Городская квартира родителей находилась в пятиэтажном доме. Здесь не было охраны, только домофон — наследство досталось от дедушки, и район не считался особо престижным. Потом родители выкупили еще одну квартиру, и получилось, что половина этажа принадлежит нам. Я открыла дверь своим ключом и зажгла свет.

— Проходи, — обернулась к Винтеру.

Он разулся — только сейчас заметила, что он в ботинках на босу ногу, и шнурки, как всегда, завязаны кое-как. А когда Вин снял любимую куртку и осторожно повесил на свободный крючок, оценила прожженную в нескольких местах футболку, черную от разводов копоти, и такие же «красивые» брюки. О чем я думала? Кажется, настоящее осознание пришло только сейчас. Меня бил озноб, но я отчаянно пыталась взять себя в руки.

— Одежда грязная, — удрученно сказал Винтер.

— Ничего, я чистую захватила, — ответила спокойно, а внутри бушевал ураган. — Сейчас наберу ванну, вымоешься и переоденешься.

— Я сам.

— Куда тебе? Руки все в бинтах.

Винтер насупился, но спорить не стал. Вот только и шага дальше прихожей не сделал.

— Ты что? — Выглянула я в прихожую.

— Не хочу ничего выпачкать.

— Вин, прекрати! — Осторожно взяла под локоть и втащила в коридор, закрывая за ним дверь. — Посиди пока на кухне, хорошо? Вон дверь прямо. Я быстро.

Открыла краны, сначала сама умылась, чтобы успокоиться, затем наладила температуру воды. В маминой ванной можно было топиться — мама обожала водные процедуры. В загородном доме было джакузи. Здесь — обыкновенная ванна, но достаточно больших габаритов. Пока набиралась вода, я сама переоделась — накинула халатик, заплела волосы. Заглянула на кухню — как и ожидала, садиться Винтер не стал, а замер у окна, наблюдая за начавшимся снегопадом. Сердце кольнула глухая боль.

— Как ты? — подошла сзади.

— Все хорошо, Ален. Не волнуйся. Квартира не сильно пострадала?

— Не сильно, — ответила я. — Ты справился.

— Хуже, чем хотел.

— Вин… В следующий раз, если тебе будет угрожать опасность, уходи. Твоя жизнь ценнее любой квартиры.

— Я бы не ушел, Алена. Дверь пылала, а мы с огнем не в лучших отношениях. Поэтому уж как получилось.

Представила себе этот огненный ад — и предательская слезинка все-таки скользнула по щеке. Хорошо, что Винтер не видел.

— Ванна уже готова, — решила сменить тему. — Давай помогу раздеться?

— Я справлюсь, — обернулся Винтер.

— С ожогами? Нет уж, доктор сказал лишний раз руки не тревожить.

— Заживет быстро.

— Вот когда заживет, тогда и поговорим. А сейчас иди сюда.

Осторожно стащила с него футболку, кинула в мусорную корзину. Брюки последовали туда же. Остальное предоставила Вину снимать самому, но в ванную пошла следом за ним. Сказано было бинты не мочить, а Винтер, кажется, и не слушал фельдшера. Подождала, пока он, сцепив зубы, заберется в ванну. Пусть геройствует, раз так хочется. Потом взялась за шампунь.

— Не клубничный, надеюсь? — прищурился Винтер.

— Ты что-то имеешь против? — улыбнулась я.

— Нет, но…

— Вот и все. Но шампунь действительно не клубничный. Масло ши подойдет?

— Какое масло?

— Ши. Не дергайся и закрой глаза. И руки в воду не опускай!

Процедура показалась уже привычной. Я даже получала от неё удовольствие. А что может быть неприятного в том, чтобы прикасаться к красивому мужчине? Я и касалась — сначала волос, потом постаралась отмыть разводы золы на лице, шее, плечах. Дышать стало тяжеловато. Наверное, это стресс. Да, точно. Какой там стресс…

— Алена? — Винтер чуть повернул голову, задевая мокрой шевелюрой.

— Не брызгайся! У меня уже весь халат мокрый.

Вин улыбнулся и угомонился. Видимо, нравилось не мне одной, потому что он чуть ли не мурлыкал, и на лице читалось блаженство. Вот еще… принц. Помогла ему выбраться, закутала в полотенце и отправила в свою спальню, пока вытирала разлившуюся воду. Уборка заняла не так много времени. Я постояла еще несколько минут, чтобы успокоить уже совсем другое волнение, и только потом пошла в спальню за Винтером.

В комнате было темно. Я уже потянулась к выключателю, когда мою ладонь перехватила чужая. Рядом тут же выразительно зашипели.

— Винтер, что за шутки? — спросила строго.

— Ну почему сразу шутки? — ощутила дыхание на щеке, пока глаза привыкали к темноте. — Может, я и не шучу вовсе.

— Ты, случайно, головой дома не ударился, пока пожар тушил? — рассмеялась в ответ.

— Нет.

И губы Винтера коснулись моих. Я едва не задохнулась от нахлынувших эмоций. Страх его потерять, желание ощутить прикосновение и нечто большее, в чем я не хотела себе признаваться, еще помня прошлое предательство.

— Люблю тебя, — шепнул Винтер. — Позволишь?

— Любить? — Отчего-то пробирало веселье.

— Больше, Алена.

— Разве принцы спрашивают?

Вин осторожно привлек меня к себе, продолжая целовать. Я опустила руки ему на плечи, ощущая чуть влажную после ванны кожу. Провела подушечками пальцев по груди, прессу, чуть впалому животу — и ответила на поцелуй. Винтер целовал меня, будто в последний раз. Выцеловывал каждый миллиметр кожи — глаза, щеки, губы, шею. Припал губами к бьющейся на шее жилке. Я тихо хихикнула.